[Jeanne Brillieu]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Робин Гуд и День забот

[Irina77]

Робин Гуд и День Забот.

(навеяно 2 серией 3-го сезона).

Размер - мини
Жанр - Юмор, Джен
Саммари - ретеллинг отрывков книги А.Милна "Винни-Пух и все, все, все..."
Персонажи - Робин Гуд, Мэриан, Мач.

Как-то утром Робин шел по лесной дороге, бормоча под нос очередную длинную речь во славу короля Ричарда и Англии. Шел он быстро, и его оруженосец Мач едва поспевал за ним. Оказавшись у дверей Найтон-холла, Робин трижды постучал в дверь и, задрав голову, крикнул в окно:
— Эй, есть кто-нибудь дома?
Наверху послышалась какая-то возня, а потом опять стало тихо.
— Я спросил, есть ли кто дома? — громко повторил Робин.
— Нет! — ответил сверху чей-то голос. — И незачем так орать, — прибавил он. — Я и в первый раз прекрасно тебя слышала.
— Простите, — сказал Робин. — А что, совсем-совсем никого нет дома?
— Совсем-совсем никого, — отвечал голос.
— Не может быть. Кто-то ведь должен был сказать: "Совсем никого"… Слушай, Мэр, а это случайно не ты?
— Нет, не я, — ответила Мэриан. — Она ушла в гости. К своему другу, Робину из Локсли.
— Ой! Так ведь это же я, — удивился Робин.
— Что значит "я"? "Я" — бывают разные.
— Я - значит я, Робин Гуд. Ну, то есть Робин из Локсли.
— Ты в этом уверен? — спросила Мэриан.
— Конечно, уверен, — обиделся Гуд.
Из окна выглянула темноволосая головка и критически осмотрела прибывших.
— И правда, ты. И с тобой Мач. Ну, заходите. Только потяни за щеколду посильнее, сначала на себя и потом немного вверх. Заедает она, — объяснила Мэриан и скрылась в окне.

Робин кивнул, и скоро они вошли в большую комнату. Его бывшая невеста сидела у окна и что-то шила. На каминной полке стоял букетик с полевыми цветами - ромашками, васильками и лютиками.
"Никак, Гисборн притащил", — подумал Робин. А сам спросил:
— А ты думала, кто это?
— Ну, мало ли кто там мог быть. Сам знаешь, тут лес поблизости, нельзя пускать в дом кого попало. Осторожность никогда не повредит, — ответила Мэриан.
— Видишь ли, Мэр… — замялся Локсли. — Мы тут шли мимо, и я вдруг подумал… Нет ли у тебя случайно воздушного шара?
— Чего? — удивилась она.
— Воздушного шара. Или того, из чего его можно сделать…
— Нет, ничего такого у меня нет… — задумалась девушка. — А зачем он тебе понадобился?

Робин посмотрел по сторонам и, убедившись, что нигде поблизости за гобеленом не прячется Гисборн, и никто не подслушивает, нагнулся к Мэриан и сказал страшным шепотом:
— Вейзи…
— Вейзи? — дочь бывшего шерифа непонимающе смотрела на разбойника.
— Я узнал, где Вейзи спрятал налоги… Как только я увидел новую бойницу в северной башне, сразу понял - это ж-ж-ж-ж-ж - неспроста! Только так просто туда не попасть. А потом не выбраться…
— По моему, вы едите слишком много грибов… — скептически заявила девица Найтон.
— Это отличный план, Мэр… — с воодушевлением заговорил Робин. — Будь у меня воздушный шар, к башне можно было бы подлететь со стороны стены. Там главное дело в том, чтобы тебя не увидели. Если шар будет серый, стражники решат, что это кусок каменной кладки, и ничего не заметят. А если голубой - то подумают, что это кусочек неба. Вопрос в том, чему они скорее поверят.
— А ты не думаешь, что под ним они заметят "тебя"?
— Может, заметят, а может, и нет, — ответил Робин. — Кто знает, что этим дуболомам в голову придет. Хотя, если я надену балахон… под цвет замковых стен…

***

Вопрос все же был решен.
Вернулся Робин, прихрамывая, лишь под вечер.
— Ну, как? — спросила Мэриан.
— Ничего не понимаю, — обиженно ворчал Робин. — Это был отличный план… Мы надули шар, и я поднялся. Но когда остановился неподалеку от бойницы, ветер стих и я застрял. А стражники что-то заподозрили…
— Может быть то, что ты вздумал залезть в сокровищницу?
— Может, и так. Кто знает, что им в головы пришло. Но вели они себя по-доз-ри-тель-но. Мы даже пытались их обмануть - Мач надел на голову капюшон, повесил за спину лук и колчан со стрелами, и начал расхаживать по площади взад-вперед, делая вид, что он - это я. Но стражники вели себя все подозрительнее и подозрительнее. Сначала забегали одни, потом из караулки выбежали другие… А потом один из них выстрелил.
— И поэтому ты хромаешь?
— Нет… — Робин мотнул головой. — Я решил спуститься вниз. И попросил Мача выстрелить в шарик. Он сначала не хотел, сказав, что шарик тогда испортится. Но ведь в противном случае, испортился бы я! Тогда Мач зажмурился и выстрелил.
— И не попал?
— Нууу… Попал, но сначала не туда… К счастью, поднялся ветер, и отнес меня с шаром за пределы замковых стен… Правда, он сдулся раньше, чем я опустился на землю. Я потом долго не мог встать, да и руки затекли…
Робин помолчал.
— Знаешь, Мэр… Я много думал и наконец все понял.
— Да?
Робин кивнул.
— Это были неправильные стражники. И значит, они охраняют неправильные сокровища. Правильные бы ничего не заметили, и у меня бы все получилось…

***

В Ноттингемском замке Вейзи любовно осматривал свою новую сокровищницу. Надо сказать, ее испытание прошло успешно. По меньшей мере неделю Локсли сюда точно не сунется…

@темы: Робин Гуд, Леди М., Фанфики

---

Волосы Гизборна)

[Nelvy]

Народ, помогите, кто может.
Мне нужен Гизя третьего сезона с чётко видной причёской. И чтобы волосы были мытые. То бишь первые серии после приезда из Лондона. В разрешении не меньше чем 800 на 600, лучше от 1024.

Фотография нужна или кадр, конечно) Без собственно Гизи я обойдусь)))

@темы: Гай Гисборн, Персонажи

---

Кто главнее?

[Irina77]

Встретилось...







в комментариях добавлено еще немного...

запись создана: 23.09.2018 в 17:05

@темы: Рисунки, фанарт, Робин Гуд и все-все-все, Гай Гисборн

---

[Волчица Юлия]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

С днем Рождения, dear Ричард!

[Irina77]

С Днем Рождения сэра Гая )))



Новых интересных ролей и проектов!

---

Понедельник начинается в Ноттингеме.

[Irina77]

Понедельник начинается в Ноттингеме.

Герои - Гай Гисборн, шериф Вейзи, Мэриан Найтон, Робин Гуд.
Саммари - шерифу Ноттингемскому опять не спится.
Жанр - Джен, Юмор, AU
Размер - Мини
Дискламер - ретеллинг отрывка из книги А. и Б.Стругацких "Понедельник начинается в субботу".
Комментарии:
1. Время действия - после серий 2-го сезона с разоблачением НД, и осадой Ноттингема.
2. Место действия - площадь под окнами замка, где росло то самое дерево (назовем его "дубом"), и стояла известная скамейка.
3. Я не собиралась вводить Робина, планируя ограничить круг действующих лиц шерифом, Гаем и Мэриан. (И я до сих пор сомневаюсь в необходимости его присутствия). Но ему приспичило "поговорить", и он вломился без приглашения...

****

Робину не спалось - в голове бродили странные мысли. Следовало, наконец, поговорить с Гисборном и попытаться объясниться. Сообщать команде о своих намерениях навестить "шерифова прихвостня" он не стал, дабы избежать ненужных расспросов. Да и, в конце-концов, это дело касалось только двоих - его и Гая. Луна ярко светила над макушками деревьев, в низинах сгущался туман. Робин незаметно выбрался из лагеря и направился в Ноттингем. Заблудиться он не боялся, ибо знал дорогу и окрестности с детства. Добравшись до замка, предводитель шервудских партизан тихо перебрался через крепостную стену и осмотрелся. На площади явно что-то происходило.
- Мнэ-э-э... котлеты стащил валет, - послышался чей-то голос.

Леди Мэриан проснулась от того, что сквозь неплотно прикрытые ставни просачивался лунный свет. Захотелось пить. Глиняный кувшинчик на столе оказался пустым - нерадивая служанка забыла принести травяной чай. Решив спуститься на кухню, девушка быстро оделась, накинула шаль и вышла из комнаты. Проходя по наружной галерее, бросила взгляд в окно. Там, на площади кто-то обстоятельно откашливался. Гай Гисборн, скрестив руки, стоял, прислонившись к дереву.
- Ну-с, так... - Сказал хорошо поставленный мужской голос. - Дама бубён варила бульон...



Мэриан, спустившись с крыльца, подошла к рыцарю.
- Сэр Гай?
Он обернулся.
- Мэриан? Вы почему не спите?
Девушка растерянно посмотрела на рыцаря, и перевела взгляд на площадь, по которой прохаживался шериф Ноттингема.
- Я... Хотела спуститься на кухню, и... Вейзи опять собрался на ночную прогулку?
Гай кивнул и опустился на стоящую неподалеку скамью.
- Угу. Хорошо, что не свалился с лестницы, свернув себе шею. Доказывай потом Джасперу и Его Высочеству, что шерифа не укокошили добрые горожане.
Рыцарь притянул девушку и усадил рядом, укрыв своим плащом.
- Холодно уже, моя леди. Но вы все равно не уйдете, верно? А это может затянуться надолго.

Робин пригнулся, как под обстрелом, и пошёл на голоса.

- Ну-с, так, - продолжал вещать мужской голос. - В некотором королевстве, в некотором государстве, был-жил король, по имени... мнэ-э... Ну, в конце-концов, неважно. Скажем, мнэ-э... Генрих. У него было три сына-королевича. Или четыре? Нет, все-таки, три. Первый... мнэ-э-э... Третий был дурак, а вот первый? Ладно, начнем с начала... Было у отца три сына - старший умный был детина, средний сын - и так, и сяк, младший - ясное дело, Иван-дурак...

Робин подобрался к крыльцу и выглянул. На скамье возле дерева сидели Гай и Мэриан.
Спиною к ним стоял, в глубокой задумчивости, Вейзи в своей любимой пижаме, меховой безрукавке и шлепанцах. В его руке было зажато помятое перо. Шериф смотрел себе под ноги и тянул: "Мнэ-э-э..." Потом он тряхнул головой, заложил руки за спину и, слегка сутулясь, плавным шагом пошел в сторону от дуба.
- Хорошо... - говорил Вейзи сквозь зубы. - Бывали-живали граф и графиня. У них был один сын... мнэ-э... дурак, естественно.
Шериф с досадой отбросил перо и, весь сморщившись, потер лоб.
- Отчаянное положение, - проговорил он. - Ведь кое-что помню! "У Ноттингема дуб зеленый..." Откуда бы это? "...И лучник на ветвях сидит." - Потом, естественно - турнир, серебряная стрела, хвост за хвост, глаз за глаз! Все равно ты не уйдешь от нас... - Вейзи сардонически засмеялся, потом вздохнул.
- Есть еще такая болезнь - склероз, - сообщил он неизвестно кому.

Он снова вздохнул, повернул обратно к дереву и запел: "Что за дети нынче, право... мнэ-э... никакой на них управы..."
Он в третий раз вздохнул и некоторое время шел молча. Поравнявшись с дубом, он вдруг немузыкально заорал: "Такая, сякая, сбежала из дворца..."
В руках у него вдруг оказалась лютня - никто даже не заметил, где он ее взял. Он отчаянно ударил рукой по струнам и заорал еще громче, словно бы стараясь заглушить музыку:
- "Ма-а н-а-ату со-о-ле,
чиу бе-е-лло о-о-ине,
о со-о-ле мио, ста нфронт а те!
О соле, о соле мио,
ста нфронт а те, ста нфронт а те!".

Он замолк и некоторое время шагал, молча стуча по струнам. Потом тихонько, неуверенно запел:
- "Ой, та-а-ам, на-а го-о-ори,
ой, та-ам, на кру-у-утий,
ой, та-ам си-и-ди-ило,
па-ра го-лу-би-ив... "

Мэриан истерически всхлипнула.
Шериф повернул к дубу, прислонил к нему лютню и почесал в затылке.- Труд, труд и труд, - сказал он. - Только труд!

Он снова заложил руки за спину и пошел влево от дерева, бормоча:
- Дошло до меня, о великий государь, что в славном городе мнэ-э... в каком-то городе... жил-был граф, по имени... - Он потер лоб и злобно зашипел. - Вот с этими именами у меня особенно отвратительно! Этьен... Ричард... Кто-то оф откуда-то... Н-ну хорошо, скажем, Генрих. Генрих оф... мнэ-э... Генрихович. Все равно не помню, что было с этим графом, и откуда он. Ну и пес с ним, начнем другую.

Невольные слушатели в оцепенении смотрели, как злосчастный шериф бродит около дуба то вправо, то влево, бормочет, откашливается, подвывает, мычит, хватается от напряжения за голову - словом, мучается несказанно. Диапазон знаний его был грандиозен. Ни одной сказки и ни одной песни он не знал больше чем наполовину, но зато это были русские, французские, английские, валлийские, кельтские, итальянские, по-моему, даже арабские, китайские и африканские сказки, легенды, притчи, баллады, песни, романсы и припевки... Склероз приводил его в бешенство, несколько раз он бросался с кулаками на ствол дуба, хрипел и плевался, и глаза его при этом горели, как у дьявола, а последние оставшиеся волосы на голове вставали дыбом. Но единственным стихотворением, которое он знал до конца, было, к немалому возмущению опального графа, "Робин Бобин Барабек" в переводе Чуковского, а единственной песенкой, которую он связно спел - "В траве сидел кузнечик", да и то с некоторыми купюрами.

Постепенно - видимо, от утомления - речь его обретала все большую неразборчивость и заунывность. "Из чего только сделаны ма-а-альчики, - пел он, ма-а-льчики, из... мнэ-э... э... мнэ-а-а-у!.. колючек, раку-у-ушек... мны-ыа-у-а-у! из зеленых ля-а-агу-у-ушек..." В конце концов он совершенно изнемог, сел на мостовую и некоторое время сидел так, понурив голову.
Немного погодя послышался тихий всхрап - шериф Ноттингемский заснул. Гай сделал знак ожидавшим невдалеке двум стражникам. Мартин и Том осторожно подхватили спящего шерифа, и понесли милорда в его покои. Позади них, позевывая в кулак, плелся Алан с лютней под мышкой.

Кажется, до следующего понедельника можно будет спать спокойно.

***

Гай ввалился в свою комнату с одним желанием - рухнуть на кровать и заснуть.
В окне маячила чья-то тень.
- Гуд? Какого черта тебе здесь надо?
Разбойник спрыгнул с подоконника.
- Я того... это... - Робин помялся и пробормотал: - Поговорить пришел.
- Другого времени не нашлось? - скривился Гай, садясь на кровать и стаскивая осточертевшие за день сапоги.
- Я собирался, правда. Но все как-то... А сейчас иду, смотрю - шериф. Да уж... - Робин вздрогнул. - Я вообще, извиниться хотел. И за день осады, и... и тот случай, в детстве. Дурак я был тогда...

Рыцарь исподлобья взглянул на разбойника и ничего не ответил.
Молчание затягивалось. Локсли переминался с ноги на ногу.
- Гай? - Робин неуверенно окликнул давнего приятеля по имени. Сколько лет прошло с тех пор? Двадцать, или чуть меньше...
Гисборн потер переносицу.
- Гуд, ты... вот что... Не высовывайся со своими людьми из леса, хотя бы неделю. Именинничек... - фыркнул Гай. - Шериф еще третьего дня озаботился вашими похоронами.
- Чего?
- Вейзи, говорю. Нанял толпу дикарей, чтобы обеспечили всем вам похороны... Не знаю, где и как. Прибыли сегодня по Западной дороге. А теперь проваливай, спать хочу. Завтра опять дел по горло.
- Гай?
- Смена караула, - рыцарь кивнул на окно. - Тебе лучше уйти сейчас.
- Я что еще сказать-то хотел...
- Вали уже! - рявкнул Гисборн.
Робин отступил к окну.
- Ты, это... Приходи, если что...

В ответ раздалось глухое рычание и полетел сапог. Судя по невнятным ругательствам, он попал в цель.
Тень в окне исчезла.

Что-ж. Похоже, теперь действительно можно будет заснуть.

@темы: Робин Гуд, Шериф Вейзи, Леди М., Юмор, Фанфики, Гай Гисборн

---

Сказка на Рождество.

[Irina77]

Сказка на Рождество . Пьеса.

(проба пера)

Герои - Гай Гисборн, Мэриан Найтон, Шервудская компания, Алан, Арчер, Изабелла, шериф Вейзи.
Жанр - Джен, гет
Дискламер: Использованы отсылки к фанфикам других авторов..
Саммари: Принц Джон велел поставить к Рождеству пьесу-сказку.
Комментарий: Принцы тоже любят смотреть сказки.


Шериф - Друзья мои. Наше время пришло!
Робин (выглядывая из-за гобелена) - Чье время?

Шериф (не обращая внимания) - Я должен сообщить вам приятное известие. Его Высочество решил провести Рождество в Ноттингеме, и по этому поводу мы должны поставить к празднику спектакль. По мотивам сказки.
Мэриан - Какой сказки?
Шериф - Любой на ваш выбор. Алан даст список, и выбирайте. Роли распределите между собой сами. Костюмы - за ваш счет, но чтобы принц был доволен! К тому же он прислал всем подарки.
(Собравшиеся в изумлении на него смотрят)
Шериф - Да, подарки. И для ноттингемской детворы в том числе. Локсли, ты же не собираешься оставить детишек без рождественских подарков?
Прекрасно. Гисборн, доложи, когда все будет готово. (Уходит.)



Уилл - Робин, ну, что там?
Робин - "Репка"...
Алан - Ага. В роли "репки" - король Ричард. Семь лет из Святой земли вытянуть не можем...

Робин - есть хорошая сказка - "Колобок". Я от стражников ушел, я от Гисборна ушел, от принца я Джона ушел, и шерифа обошел, и от короля Ричарда ушел, и от...
Изабелла (ехидно) - а от Кейт не уйдешь!

Робин - Мэриан, а может эту, как ее... Рапунцель? Сидит в высокой башне... Забраться наверх я сумею, не впервой.
Мэриан (с сомнением подергав себя за короткую прядь) - Не подходит... Что там дальше по списку?

Алан и Мач (смотрят на Кейт) - Золушка.
Гай - Я принцем не буду. А королем у нас - шериф.
Кейт (с досадой) - Не очень-то и хотелось. Робин?
Робин (с сомнением) - уж больно наряд у меня для королевского праздника неподходящий.
Кейт - У тебя же с Йорка остался. Или другой найдем, мало ли богачей по дорогам ездит.
Робин - Там по сюжету бал, а я и танцевать не умею.
Кейт - Тьфу!

Джон (покосившись на Гая) - следующая сказка "Красная шапочка и Серый Волк".
Робин (оживившись) - а вот это нам подходит! Мэриан - Красная Шапочка, Гай - Серый Волк, я, конечно же - Храбрый охотник, Уилл и остальные - лесорубы. И наряды у всех подходящие имеются.
Уилл - В конце сказки Волк убивает и бабушку, и внучку.
Робин - А в самом-самом-самом конце, Охотник убивает Волка, и спасает бабушку с внучкой, и потом женится на...
Мэриан (возмущенно) - Никто никого убивать не будет!
Гай - Действительно. Там в сказке, вообще-то, у Волка и Красной Шапочки постельная сцена обозначена.
Мэриан - Что?
Джон - Да и Матильда никому не даст себя обижать. Как огреет лопа проклятьем, так до конца жизни и будешь в волчьей шкуре бегать. Если только тебя добрая девушка не поцелует...
Джак - Джон, ты что-то путаешь. С поцелуями - это "Красавица и Чудовище", на худой конец - "Принц-лягушка".

Мач - А я такую не слышал. Про что там?
Джак - Злая фея превратила прекрасного принца в лягушку, и бросила его в пруд.

Робин - Сбросила в пруд? Фея конечно, не Гисборн, но у меня еще с прошлого раза голова болит. Гай, а ты не мог полегче, а?
Гай - Я сам не знаю, что на меня нашло. Да и Изабелла все равно тебя не поднимет.
Робин (открывает рот) - А...
Гай (перебивает) - Матильда тем более не поднимет, хотя она и ведьма.
Робин - А если...
Гай - А у Джона рука не поднимется

Алан - О, нашел! "Бременские музыканты". Про музыкантов и разбойников. Изображать музыкантов нам уже приходилось, разбойников - ну мы и так разбойники. И по количеству персонажей почти вписываемся, и одежду искать не надо...
Изабелла - Это дискриминация! Там ни одной женской роли!

Алан - Есть еще "Кот в сапогах". Было у отца три сына... (задумчиво) Не смеха ради, но что-то мне это напоминает...
(Гаю и Робину) - И не нужно на меня так смотреть.
Гай - Конечно, поскольку наследство распределилось совсем не так... Да и отцы у нас разные.
Робин - Ну, в роли младшего может быть Мач, к тому же он и так сын мельника. Что касается кота...
Джак - Гисборн единственный, на ком есть сапоги...
Гай - Что?! Мне бегать за зайцами?
Робин - Ты же бегал...
Гай - Это было давно!
Изабелла - Робин, в это никто не поверит. Принять волчью морду за кошачью можно лишь при наличии очень большого воображения. Там даже система Станиславского не поможет.
Мач - Какая система?
Изабелла (отмахиваясь) - Неважно. Я хочу сказать, что такого кота ты на поводке не удержишь, и в мешке не спрячешь.
Мэриан - Да и шериф не согласится.

Арчер (незаметно появляясь) - Почему не согласится?
Мэриан - Потому что шерифу будет отведена роль людоеда. А он на это не пойдет.
Алан - Ага, Гай может так увлечься, что ненароком открутит ему голову. Тем более, что ему и самому этого хочется. Не всегда, конечно. По понедельникам, вторникам и средам он шерифу преданно служит, а в другие дни... В общем, Вейзи лучше не испытывать его терпение.

Арчер - Есть еще Белоснежка... А что? Изабелла - королева, Мэриан - падчерица... Храбрый охотник в наличии, и Принц тоже имеется...
Гай (недовольно, пытаясь подгрести Мэриан к себе поближе) - И не Принц, а Рыцарь.
Робин - Хотите сказать, Белоснежка выйдет не за Охотника, который ее спасет от королевы?
Мач - Охотник может жениться на Королеве и перевоспитать ее.
Гай - Не выйдет. Королева замужем, да и Изабелла, если на то пошло - тоже.
Арчер - Это дело поправимое...
Изабелла - В каком смысле, братец?
Арчер - В обоих, красотуля. Кстати, кто у нас в роли короля-крестоносца? Вейзи?
Робин - Шериф конечно, мечтает избавиться от Ричарда, да и принцу Джону понравится сюжет, что король где-то сгинул, оставив королеву вдовой, но вот играть короля...
Мэриан (с возмущением) - Это что же получается, я - дочка Вейзи?
Робин - Можно в роли короля сэра Эдварда.
Джон - А в конце, когда все будут считать его умершим - ОН вернется...
Гай и Робин - Кто вернется, сэр Эдвард или Вейзи?
Арчер - Будем смотреть по обстоятельствам. Да и возможность развода никто не отменял. Только вот захочет ли Изабелла - королева, то есть, менять трон и корону на маленький тихий домик в лесу?
Джак - Друзья, вы забыли о гномах.
Мач, Джон (хором) - НЕТ! Никаких гномов!
Мач - Мы еще не забыли тех тринадцати, что были в прошлый раз. Во двор... На улицу... То есть, в лес было выйти невозможно. Гномы, тоже мне.
Джон (ворчливо) - И кто придумал, что это маленькие человечки с белыми бородами? И ладно бы, имели только кирки да лопаты.
Мэриан - у Балина борода вполне белая...
Уилл (задумчиво) - а Двалин мне один из своих топоров подарил.
Мач (в строну) - предатель...


Уилл - Джак, а у вас ведь тоже есть сказки?
Джак - Есть, конечно. Аладдин и волшебная лампа, Синдбад-мореход, Али-баба и сорок разбойников...
Гай - А вот это может быть интересно. Два брата - в наличии, пещера с сокровищами, я слышал, в нашем лесу тоже имеется...
Робин - Где?
Гай (не обращая внимания) - И разбойников - сколько хочешь... Изабелла, не пихайся - для дам в сказке целых три главные роли.
Тебе даже играть почти ничего не придется, одна из героинь - сестра главного героя. К тому же, сарацинский наряд мне идет... Да и Мэриан тоже.
Даже Кейт может поучаствовать в массовке.
(Кейт обиженно отвернулась).
Гай - Вопрос только, кто будет играть второго брата, поскольку роль главаря разбойников, как я полагаю, заберет себе Гуд.

Мэриан - На роль второго брата подойдет Торнтон.
Алан - Точно. Там в пещере его и укокошат.
Робин - В таком случае я уступаю место главаря шерифу.
Мач - Почему шерифу?
Робин - В конце сказки Джак придется поливать разбойников горячим маслом, а шерифу она отрубит голову....
Мач - Ой!
Мэриан - Робин, а как же Ноттингем, ты уже забыл?
Робин - Вот черт!

****

Спор затянулся до поздней ночи... Наконец, сюжет был выбран, роли распределены, и компания разошлась, договорившись встретиться завтра для репетиции.
Гай и Мэриан не спеша шли по замковому коридору, едва освещенному факелами.
- Знаешь, мне все это надоело... Мне надоело скрывать, что ты моя жена...
- Ох, Гай... знал бы ты, как мне надоело скрывать, что ты - мой муж...
- Может, переедешь наконец ко мне в Локсли? Ммм?

***

Алан, задумчиво разглядывал темный двойной силуэт на фоне приоткрытой двери, из-за которой лился слабый свет.
- Не смеха ради... Как дети, ей-Богу. Как будто до сих пор никто не знает, что они давно уже муж и жена...

****

Праздник подошел к концу. Его Высочество вместе со свитой, донельзя довольный недавним представлением, отбыл в свой охотничий домик в Клипстоне, еще в полдень. Вечерело. За окном тихо падал снег. Наутро шериф проснулся от нескончаемых трелей глиняных свистулек, подаренных Его Высочеством подрастающему поколению....

@темы: Арчер, Кейт, Робин Гуд, Изабелла, Шериф Вейзи, Леди М., Мач, Алан Э'Дейл, Маленький Джон, Джак, Уилл Скарлет, Фанфики, Гай Гисборн

---

Жизнь только начинается. Фик дописан!

[sciurus_vulgaris]

Глава 1
Собралась она еще затемно. Чего мешкать-то? Собралась, запрягла свою пегую лошадку, вынесла вещи, что держала на постоялом дворе при себе, сказала парням, чтобы поторапливались. В Клане она их отпустит по домам - оттуда до Ноттингема совсем ничего остается, она и одна как-нибудь доберется с Божьей помощью. Так она отцу Туку и сказала: пусть он спокойно остается в аббатстве – раз уж там рукописи какие-то редкие оказались. Из самого Линдисфарна. Это ж такая редкость… Ну, что там за Линдисфарн такой она толком не знает, хоть и жалеет иной раз, что учиться по-настоящему не довелось, ведь красиво же, рукописи эти старые, буквицы, изукрашенные узорочьем… Да пустое это дело, жалеть о том, что не сбылось. Кто девчонку бы учить стал?! Разве что сам Тук. Но о нем сначала в наших краях и не слышно было, а потом уж, когда он из самой Святой Земли объявился, и вовсе не до учебы стало. Время было такое…

Так что пусть Тук остается и с рукописями своими всласть возится. До границ графства они доехали без ненужных приключений, а дальше уж она как-нибудь и со своими молодцами доберется. Еще бы, у Маленького Джона сыновья как на подбор – двадцати еще нет, но все в папашу, ростом уже его самого перегнали, дубиной орудуют – так папенька только крякает от удовольствия. С такой охраной к ней никто не сунется. Да и вообще, сейчас не то, что раньше. Это когда она еще в девяносто четвертом в Лондон ездила – вот тогда и правда, страху-то было! Сейчас, конечно, она бы так уже не смогла. А тогда – молодая была, бедовая. Отправляли ее всем миром – и отец Тук, и Джон, и Мач, и Кейт, и сам шериф тогдашний, Роберт Локсли, граф Хантингтон ее провожал, потому как много всего она в Лондон везла: и сундук с деньгами, и документы (велено ей было, как доберется, нужным людям из королевской охраны передать – тогда ведь только с надежным человеком переслать что-то можно было, крепко значит надеялся на нее граф Хантингтон). Да и снедь она с собой везла какую-никакую – и на продажу, и себе в дорогу (спасибо Кейт, напекла – до самого Лондона хватило). Молодежь теперь небось и забыла, как в ту пору по всей Англии покати шаром было, на постоялых дворах одни тараканы – да и те боялись, что их отловят и поджарят. Граф Хантингтон ей потом рассказывал, что где-то далеко на Востоке – много дальше Святой Земли - тараканов, кажется, и вправду едят… Мерзость-то какая, прости Господи! Ну может он просто так пошутил, кто ж его разберет, он всегда бывало со своими шуточками…

Вот хороший все-таки человек, граф Хантингтон. Ей он очень тогда помог, когда шерифом был, после второй осады. И с мужем помог развестись – трус был ее благоверный, что б ему!.. Она сама страсть как замуж-то не хотела, да пришлось – старшая, а в семье одни девки. Младшим-то замуж хочется, но поперед старшей идти нельзя, к ним и свататься никто не хотел. Папаша смертным боем бил, замуж хотел ее сбыть, да она сопротивлялась. А вот младшим сестрам своим отказать не посмела, пошла… Ну да не судьба, видно, была ей с мужем жить. Как война-то всерьез началась, так бывший муженек-то сразу и драпанул из Ноттингема, только его и видели…

А она осталась. Чего только ей повидать тогда не пришлось. До сих пор иной раз кровавые бинты снятся. Да какие бинты – одно слово, ветошь в крови на самом деле. Как они ходили эти тряпки к Тренту застирывать, кровь смывали, кипятили потом в котле и пускали в дело по новой, потому как ничего другого уже не оставалось. А к Тренту страшно идти было – дорога иной раз простреливалась. Мач им говорил – не бойтесь, девчонки, мы вас прикроем, бегите. Они и бежали – с корзинами с бельем наперевес. А потом обратно в гору. Господи, как страшно-то было! Слава богу, что Робинова банда – ну то есть люди графа Хантингтона и вправду хорошо прикрывали: войска старого шерифа головы поднять не смели, когда наши начинали стрелять. А может Богородице крепко она с девчонками молилась. Никто из них тогда не погиб. А белье всё на перевязочный материал пустили… Ох, вспоминать и то теперь тошно!

А граф Хантингтон ей потом и приданое помог вернуть, и работу в замке нашел. Жаль, конечно, что долго он в наших краях не задержался. Всего пару лет шерифом-то у них и был. При нем заново и отстроились: и город отстроили, и замок, можно сказать, из руин подняли. Да что там, хуже чем из руин. Как тогда замок на воздух взлетел -- мало никому не показалось. И горел он потом три дня и три ночи… Столб дыма такой стоял, что из самого Йорка, наверно, видно было. Пожарище потом еще с месяц заливать водой пришлось. Как они тогда выжили – уму непостижимо. Арчер, брат графа Хантингтона, вывел их тогда через какой-то подвал, вышли на поверхность у самого Трента, там понемногу в себя и стали приходить.

Все тогда думали, что Робин – граф Хантингтон то есть – тоже погиб. А оказалось, он не только старого шерифа в замке подорвал, но и брата своего спас. Ну то есть не брата, свойственника своего -- единоутробного брата своего единокровного брата Арчера (если такое и вправду, а не в глупых балладах бывает!). Что это за родственник такой, она толком тогда не знала. До войны-то в Ноттингеме ей пожить почти и не пришлось. Да и муженек ее -- чтоб ему, предателю… -- из дому никуда и не пускал. Так, разговоры всякие, конечно, доводилось ей слыхать. Жуткие слухи об этом человеке шли, правду сказать. Старому шерифу, Вейзи… Так, ну ладно, раз уж она это имя сегодня вспомянула, сейчас утро, авось из преисподней не явится... Стало быть, служил этот «брат» графа Хантингтона при Вейзи капитаном замковой стражи и сильно, говорят, лютовал. Много душ погубил без вины. Ну много – не много, она считать не будет, но нескольких человек она сама потом в городе знала, у кого родные от руки этого упыря погибли. Упырем - это его Кейт так называла. У Кейт он брата младшего убил, Мэтью. С этим не поспоришь. У Кейт, может, характер не сахар, но напраслину возводить на человека не станет.

В общем, сильно лютовал этот человек. Это еще когда граф Хантингтон со своими ребятами по лесам прятался и старому шерифу досаждал. А потом в городе чехарда с властью какая-то началась – старого шерифа вроде убили (только он воскрес потом – и как воскрес!), нового шерифа прислали, а заправлять всем стала почему-то шерифова жена, та еще ведьма! И было все это как раз когда она сама только-только замуж вышла и благоверный ее в Ноттингем и привез. Так что всю эту заваруху она и рассмотреть-то толком не успела. Жена нового шерифа этого названного брата графа Хантингтона казнить хотела – палач с топором уже наготове стоял, да только почему-то его так и не казнили. По правде сказать, ей тогда совсем неинтересно все это было – она от мужниных побоев встать не могла. Благоверный, впрочем, тоже на улицу неделю не высовывался -- так она ему всю его поганую рожу расцарапала! Слухи тогда разные ходили, да что их пересказывать теперь – через несколько недель война началась и всем не до слухов стало.

В общем, как война-то началась, как старый шериф с войском объявился, муженек ее из Ноттингема деру дал, а граф Хантингтон с ребятами своими в город вошел и стали они город оборонять… Так вот этот брат, Гисборном его звали, с графом вместе среди защитников оказался. Как такое случится могло – никто понять не мог. Но тогда такие дни стояли, что вопросы задавать некогда было. Да и вообще столько всего в людях открылось… Она и сама одного парня знала, законченный висельник был, клейма негде ставить – а он тогда ее от верной смерти спас, когда город обстреливать стали, закрыл собою, а сам погиб. А соседи из дома напротив – ей казалось, такие хорошие, понимающие люди были – а раненых из колодца своего поить отказались (боялись тогда, что в городе еще и чума начнется), а потом и вовсе стали народ подбивать ворота врагу открыть, а графа Хантингтона с его людьми связать, да старому шерифу выдать… Так что много тогда чудес в городе творилось.

В общем, защищал этот Гисборн Ноттингем до последнего, и все думали, что он вместе с Хантингтоном при взрыве замка и погиб. Но Робин – граф Хантингтон то есть – и сам жив остался, и брата из-под развалин выволок. Гисборн тогда точно на том свете побывал – это-то она хорошо помнит, она много тогда с ранеными сидела. И с Гисборном сидела, и с другими. Про него все думали – не жилец. Ребра переломаны, в легких – дыра, печень задета. В общем, то ли дьявол от него отступился, то ли чертям в аду при мысли о нем страшно стало. Бог его знает, что там было. В общем, выжил этот человек вопреки всему. Она помнит, как он бредил: такое говорил –выходило, что еще мягко о нем народ-то судил. Но с другой стороны, какого горячечного бреда она тогда от раненых не наслушалась. Каждому есть в чем покаяться, какие грехи помянуть в смертный час.

С Гисборном тогда почти все время граф Хантингтон сидел. Граф ей тогда сказал, что если его названный брат умрет, то он, Робин Локсли, себе этого ввек не простит. Это было, когда однажды ночью они вдвоем при Гисборне сидели. Может потому ее Хантингтон так хорошо и запомнил. С самой полуночи до рассвета тогда пришлось лед менять и обертывать рыцаря мокрыми простынями – так страшно он горел. Отец Тук был тогда уверен, что Гисборн к утру отойдет, но только граф Хантингтон этому верить не хотел. Может потому-то брат его и не умер – у графа Хантингтона, это-то она точно знает, какой-то особо упрямый ангел-хранитель. Потом, когда рыцарь уже на поправку пошел, она тоже много с ним сидела – хоть старшие подруги ее и предупреждали, что опасно это – близко с ним сходится. Неизвестно еще, что у него на уме. Но что у человека на уме может быть, когда он месяц почти с того света, можно сказать, не вылезал? Ничего, конечно, и не было. Она иной раз гуляла с ним возле реки - где еще с больными гулять было? Замок тогда только-только отстраивать начали, ютились все где попало, хорошо еще, что лето стояло, не зима. В общем, гуляли, даже иной раз говорили о чем-то, о чем - она теперь, конечно, и не вспомнит: болтать ни о чем у нее всегда легко получалось, а он все больше молчал. Спрашивал только ее: где Робин, чем он занят. Да еще однажды сказал, что она ему напоминает одну женщину, очень милую женщину, которую он и погубил своими руками. Тогда она и поняла, что он ее саму совсем-совсем не видит. И было от этого почему-то очень горько.

Горевать только особенно некогда было. Король Ричард тогда в Англию вернулся – он и его двор тогда в Ноттингеме целую неделю пробыли. Все тогда с ног сбились – города почти нет, половина домов сгорела, замок весь в руинах, а тут на тебе: завтра все будете веселиться! Сразу столько благородных рыцарей и прекрасных дам понаехало невесть откуда – и все хотят вкусно есть, сладко пить и крепко спать в чистой постели! Цены до небес взлетели, но правда и работа была. Ее тогда на кухню замковую определили, она целыми днями у печи стояла. И чего тогда только не готовили, вина какого только не было – из Испании даже, помнится, привозили несколько бочонков. Веселья только особого она что-то не помнит, хотя у господ каждый вечер и танцы были, и менестрели соловьями заливались.

Смертельно устала она к концу этого праздника жизни и рада была, когда это все наконец закончилось. Графа Хантингтона король тогда шерифом утвердил. Это хорошо очень было, хоть дальше-то жизнь все равно нелегкая была. Война-то за морем у короля все равно продолжалась и налоги платить все равно надо было. Да что там, в девяностые все, наверно, так жили, кто тогда жил – чего им объяснять, а кто не жил, они и не поймут. Ноттингему еще повезло, потому как граф Хантингтон очень хороший шериф был. Справедливый. Людей не обижал. Сам не воровал ничего и другим не давал. Очень она тогда была довольна, что в замке при нем служила. Дружно тогда жили, не то что сейчас: люди-то в замке почитай все были старые соратники графа Хантингтона те, что с ним в Святой Земле бились и потом в Шервудском лесу против старого шерифа боролись.

Тогда, наверно, самая ее счастливая пора была. Она до сих пор часто те времена вспоминает: как собирались все вечерами в большом замковом зале. Граф Хантингтон – он никогда перед своими людьми не чинился, запанибрата не был, но и не чинился, умел просто, но с достоинством себя с народом держать. Значит собирались: граф Хантингтон, оруженосец его Мач, отец Тук, Джон, Кейт, Алан… Даже Гисборн с ними был. После той осады зла особого на него уже никто не держал, да и граф не потерпел бы ничего против своего брата. Гисборн, помнится, даже пел как-то раз со всеми. Пели тогда в замке много -- и про двух братьев, и про вдову с границы, про прекрасную Анни, про рыцаря Овайна, про молодого Тэмлейна. Ей-то самой баллада про Эппи Морри больше всего нравилась: «В Стрэтдоне нет человека такого, который меня бы женою сделал…». Только вот последние слова там про то, как какому-то Джонни Форсайту стоило лишь свиснуть и Эппи сама к нему прискакала… Эппи эта, может, и прискакала бы, а ей так и не довелось такого человека встретить. Да и под венец с нелюбимым ей все-таки пришлось пойти: хорошо хоть, меньше года они вместе прожили.

И плохое, и хорошее – все быстро кончается. Жизнь-то быстро летит. Года через два король Ричард с братом своим замирился, принц Джон снова стал в Англии хозяином, потому как Львиному Сердцу нашему надо было у короля французского Нормандию отвоевывать. Ну или может не Нормандию, а эту … Аквитанию какую-то… или что там еще. Ей Тук объяснял, да она забыла, конечно. Как король Ричард из Англии за море уплыл, так принц Джон тут как тут, мигом нового шерифа в Ноттингем поставил. Граф Хантингтон тогда к своему королю подался, помогать ему французского короля воевать. И воевал он там до тех пор, пока сам Ричард на войне этой стрелу в шею не словил и не скончался на третий день от раны гнойной. Видно, не нашлось там в этой их Аквитании или Нормандии таких сиделок, как она. А может, стрелу тогда враги короля ядом отравили – и такое она слыхала. В общем, стал тогда принц Джон королем, да только граф Хантингтон ему служить, как видно, не захотел и подался куда-то уж совсем далеко в чужие края. А вместе с ним и люди его. Не все, конечно: Тук остался, отец ваш Джон. Кейт тоже осталась – у нее с графом Хантингтоном какая-то сильная размолвка, видно, случилась. Осталась она, жила какое-то время с матерью своей, а потом замуж вышла. Дети у нее теперь уже – четверо.

Король Джон, значит, нового им шерифа прислал. Ну, шериф и шериф, ничего особенного – воровать много не воровал, бесчинств особых не чинил, с местной знатью не ссорился, тихий был такой человечек, себе на уме, лишнего не болтал, пить много не пил. Но после графа Хантингтона, конечно, народ его не любил. Да и налогов при нем меньше не стало, наоборот. Потом и этого шерифа сменили. А сейчас уже третий по счету у них шериф после графа Хантингтона. И тоже ни богу свечка, ни черту кочерга. Видно такие нашему королю и нужны… Сидят, бумаги строчат - бумаг кругом стало, что грязи.

Вот она приедет и тоже будет целый день казначею отчитываться. Потому и не любит она в Лондон ездить, да кто в Ноттингеме туда ездить любит? Ей как всегда и поручили: не бог весть как много товара нужно было закупить – но ведь опять же, деньги при себе вести, смотреть, чтоб ничего из вещей не пропало, да еще отчет этот под занавес… Ну да ладно, главное, что скоро дома будем! Вас там, небось, девки в Клане заждались.

***
Сыновей Джона она, как и обещала, отпустила в Клане – до города совсем близко, доберется и одна на своей лошадке. Мальчишки всю дорогу разговорами донимали, теперь и помолчать не грех, разболталась она что-то. Отпустила парней – и не успела от Клана далеко отъехать, тут же пожалела, потому как с лесной дороги показались ей наперерз двое верхами. Она-то напрямик через Шервуд ехать не решилась: благородные разбойники там давно перевелись, а вот неблагородных подонков в графстве по лесам хватает. Эти двое были хорошо вооружены, да и дорогу, видно, знали. Ох, не нравится ей все это! Кто ж они такие? Вроде бы не из местных, но лица у обоих знакомые, где-то же она их видела, но где? когда? Оба немолодые, вид бывалый. Высокий – тот явно рыцарь будет, хотя скорее всего не из богатых. Тот, что пониже, надо полагать, оруженосец.

- Эй, добрая женщина, куда путь держишь? Не в Ноттингем? – обратился к ней тот, кого она зачислила в оруженосцы.
- Туда. А вы, господа, кто такие будете? Что-то я вас в наших краях раньше не встречала.
- Видите, сэр Гай, - обратился к рыцарю его оруженосец, -- не смеху ради, но нас с Вами здесь уже и не помнят…
- Может и к лучшему, -- усмехнулся его собеседник. По этой усмешке она вдруг и поняла, кто перед ней. От удивления женщина на телеге негромко ойкнула и всплеснула руками:
- Да как же! Вот теперь узнала! Ну конечно! Вы… – она обернулась к тому, что пониже ростом, и широко улыбнулась – Вы Алан. А Вы… – тут лицо ее приняло любопытствующее, но вместе с тем участливое выражение – а Вы – сводный брат графа Хантингтона, сэр Гай, Гай из Гизборна. Только сегодня вас и вспоминала!
Смотрите-ка, все же не забыли! – возликовал Алан. -- А ты-то, погоди, дай-ка тебя узнать! Ну, конечно, ты еще с нами во время осады была, а потом на кухне в замке служила. Звать-то, звать-то тебя как? Нет, не вспомню, прости, дорогая, – совсем память у старого афериста стала ни к черту!
- Мег. Мег Олдфилд, урожденная Беннет.
- Ну, конечно, Мег! Мег, старушка! – Алан, кажется, был искренен в своем энтузиазме. – Сэр Гай, а Вы помните Мег? Она ведь, кажется, Вас тогда выхаживала?

Гай ничего не ответил и отвел взгляд. Мег не могла понять: помнит он ее или нет. Да разве это важно? Больше десяти лет прошло, с какой радости этот… - слово «упырь», уже произнесенное сегодня, невольно всплыло в памяти, и Мег негромко фыркнула от смеха.

- А вы-то, вы-то здесь какими судьбами?
- А мы… - Алан неуверенно посмотрел на своего начальника.
- На родину потянуло, - грустно улыбнулся Гисборн. Вот эту улыбку она не помнила, но она сразу изменила все: надменное, закрытое выражение исчезло, длинные ресницы взметнулись и лицо сразу показалось моложе, в нем даже на короткий миг промелькнуло что-то беззащитное. – Служить здесь снова буду в замке, капитаном. Как когда-то... – он осекся.
- Неужели ничего получше за столько лет для Вас не нашлось? –с обычной своей прямотой выпалила Мег.
- Да я и не особо искал…
- А что у нас нынче за шериф? – Алан явно решил воспользоваться моментом и подсобрать информации. – А то может мы опять того, маху дали, лезем волку в пасть… - Он опасливо хихикнул и покосился на Гисборна.
- Да так, хмырь один, из Лестера перевели.– Неожиданно зло ответила Мег и, удивившись своей реакции, подхлестнула лошадку. – Иной раз кажется, что полный дурак, а в другой раз смотришь и думаешь, что дурость у него какая-то уж очень последовательная.
- Занятно, очень занятно. – протянул Алан, явно размышляя о чем-то, и снова покосился на своего начальника.

Но Гисборна, казалось, ответ на вопрос о шерифе совсем не интересовал. Его глаза задумчиво скользили по лицу Мег, по ветвям деревьев, по кучевым облакам, медленно проплывающим в широко распахнутом над ними небе. В этот момент путешественники как раз достигли вершины холма, с которого открывался вид на Ноттингем. Река, петляя и извиваясь, ярко сверкала внизу. Одуряюще пахло молодой травой. Маленький крольчонок выскочил прямо на дорогу, испугался и стрелой метнулся обратно в заросли. Перекликались птицы. День был теплый, где-то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была в тени, правая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Старый шервудский дуб, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Сквозь столетнюю жесткую кору пробились без сучков сочные, молодые листья… Мег замерла на миг. Беспричинное весеннее чувство радости охватило ее. «Нет, жизнь не кончена в тридцать один год, - вдруг окончательно, беспременно решила она, лукаво прищурившись и оглядев своих нежданных попутчиков, - в тридцать один год жизнь только начинается!»
Глава 2
Двумя неделями ранее, Лондон:

Массивная дубовая дверь наконец отворяется. После нескольких слов привратнику к Гисборну выходит представительного вида управляющий. Отвешивает низкий поклон и ведет рыцаря за собой через долгий лабиринт коридоров, винтовых лестниц и внутренних двориков, в одном из них степенно гуляет павлин. Кажется, переходам никогда не будет конца. Особняк лорда Уорика в Лондоне известен своими внушительными размерами. Наконец Гисборн и его провожатый достигают цели: мажордом отворяет последнюю дверь в большой зал, церемонно раскланивается и совершенно бесшумно удаляется . По случаю теплой погоды камин уже не зажигают, довольствуясь одной медной жаровней. В воздухе чувствуется сильный аромат благовоний –роза, лаванда, еще какие-то травы. На столе в центре зала стоит большая серебряная чаша с фруктами. Открытый огонь жаровни отражается на стенках кувшина с дорогим вином. Конечно, после Аквитании, Тулузы, Сицилии, Кипра Гая не проймешь показной роскошью – все-таки Англия остается Богом забытым островом на самом краю ойкумены. Но даже он должен признать – в этом доме умеют жить и имеют для этого надлежащие средства. Эта мысль немного его успокаивает.

Взгляд продолжает скользить по залу. На одном из гобеленов, украшающих стены, изображена дама с единорогом. Ее черты чем-то напоминают живую женщину, сидящую напротив в нише у окна. В рассеянном свете, проникающем сквозь тонкий слой слюды, возраст дамы удается определить не сразу. Видно, конечно, что перед ним не юная девушка, но – черт возьми! – она все еще удивительно хороша собой. Тонкие руки в серебряных кольцах с аметистами сжимают небольшую изящную книжицу в дорогом сафьяновом переплете. Вряд ли она станет читать молитвенник или часослов – размышляет Гисборн, невольно любуясь сестрой. Скорее уж сказания о короле Артуре и рыцарях Круглого стола или возможно, новомодную поэму Вольфрама фон Эшенбаха о странствиях сэра Парсифаля…

Заслышав звук шагов, Изабелла нарочито неторопливо закрывает книгу и задумчиво, без тени улыбки смотрит на вошедшего. Взгляды одинаковых прозрачно-серых глаз скрещиваются как мечи. Наконец Гай находит в себе силы улыбнуться, уступив этот поединок:
- Дорогая сестра!
- Ну здравствуй, братец! Не ждала тебя. – четко очерченная тонкая бровь иронично изгибается. – Мне почему-то казалось, что встречи на приеме во дворце будет достаточно для изъявления родственных чувств.
- Ты плохо думаешь обо мне, Изабелла.
- Как и ты обо мне. Мы всегда понимали друг друга.

… В ночь перед последним штурмом укреплений Ноттингема, Гай спустился в темницу и освободил сестру. Было решено, если войска шерифа все-таки прорвут последний рубеж обороны, взорвать замок с помощью греческого огня. В этом случае, пленница скорее всего погибла бы под развалинами. Он вывел Изабеллу через подземелье к Тренту и велел уходить и не возвращаться. Свое слово она, как обычно, не сдержала: Робин увидел ее уже через пару месяцев, когда Ричард Львиное Сердце с войском и свитой наконец прибыл в Ноттингем. Изабелла – в новом платье ослепительно алого шелка с шокирующе низким декольте, в окружении сразу нескольких пэров Англии -- гарцевала на чистокровном арабском скакуне в нескольких шагах от монарха. Увидев графа Хантингтона, она лишь иронично улыбнулась и небрежно помахала рукой. За все десять дней пребывания короля в городе они лишь раз обменялись парой ничего не значащих фраз. Было видно, что в голове у красавицы роятся уже совсем другие планы, в которых задействованы куда более значимые персоны, чем бывший командующий королевской охраны в Палестине и безземельный рыцарь с изрядно замаранной репутацией. Честно говоря, Гуд все это время не терял надежды, что Изабелла все же спросит о своем брате, но его ожидания не оправдались. Впрочем, когда Робин в частной беседе с Ричардом попросил о помиловании для Гая, бывший шервудский разбойник тут же не без внутреннего содрогания убедился, что король был уже в курсе всех последних ноттингемских дел. Решение по Гисборну, очевидно, принималось еще до того, как перед грозным монархом гостеприимно распахнулись городские ворота: вожделенный документ уже ждал графа Хантингтона у секретаря. Сам Гисборн, по понятным причинам, не присутствовал на торжествах. Позднее, еще при Ричарде, он несколько раз видел сестру в Лондоне, когда приезжал в столицу по делам графства. Изабелла тогда была уже во втором браке и пользовалась большим весом при дворе – некоторые даже уверяли, что она какое-то время была любовницей Львиного Сердца, но можно ли верить всем досужим сплетникам? Во всяком случае, ее звезда не пошатнулась и при короле Иоанне, на которого она какое-то время оказывала почти неограниченное влияние. В этот период, правда, ни Робина, ни Гая уже не было в стране.

И вот теперь, после многих лет брат и сестра снова стоят друг перед другом:
- Ты не изменилась.
- Знаешь, для женщины моих лет это комплимент. Ты тоже не изменился. Точнее, ты с обычным твоим упорством превращаешься неизвестно во что. Во всяком случае, те новости, что я узнаю из королевской канцелярии, превосходят мое понимание. Объясни мне, Гай, зачем тебе понадобилось соглашаться стать капитаном стражи в этом… как его?.. Ноттингеме?
- Страдаешь амнезией? Могу напомнить: там похоронены наши мать и отец.
- Да? – Невинно пожимает плечами Изабелла. -- А ничего, что ты не вспоминал об этом столько лет? Между прочим, это я жертвую каждый год капитулу на поминальные мессы! И знаешь, было бы неплохо, если бы в этом году ты взял на себя это бремя. Мне предстоят другие расходы.
- Приданое дочери?
- В том числе. Брак с лордом Норфолком стоит больших денег.
- Мне сказали, ему уже стукнуло семьдесят, он скуп, маниакально подозрителен, склонен распускать руки и похоронил трех жен, первая из которых была старше тебя лет на двадцать. Ты действительно думаешь, это хорошая партия?
- Не смей упрекать меня! – голос Изабеллы срывается, она действительно зла не на шутку. – Давно смотрел на себя в зеркало? Я знаю, что делаю. Норфолк - отличная партия. Он будет поддерживать меня, то есть моего мужа, в королевском совете. Его единственный сын умер в прошлом году – моя дочь, очень надеюсь, в первый же год даст ему нового наследника. Ну, а что касается возраста, тем лучше – став вдовой, Алиса сможет устроить жизнь по своему вкусу. Если, конечно, у нее хватит ума. Я не могу вечно устраивать ваши дела.
- Какие, интересно, мои дела ты устроила, Изабелла?
- А ты забыл? Кто же, по-твоему, выпрашивал вам амнистию – тебе и твоему бесценному Робину? Напомнить, как вы сбросили нашего обожаемого монарха в замковый колодец в этом твоем распрекрасном Ноттингеме? Или как ты угрожал принцу арбалетом? Ты, кстати, попал тогда в меня – может быть поэтому ты предпочитаешь не думать о своих «подвигах»?
- Сестра! –в речи Гисборна появляются вкрадчивые предостерегающие ноты - Мне тоже есть, что вспомнить о проказах твоей молодости.
- Положим. Речь не о прошлом. Ты замечательно научился уклоняться от темы. Мне интересно, что все же ты забыл в Ноттингеме? Захотелось лишний раз плюнуть в тот самый колодец?
- Я не могу объяснить – ты все равно не поймешь.
- Конечно, воинствующий идиотизм – не моя стихия. – Она раздраженно отбрасывает в сторону книгу, встает, делает несколько шагов по комнате. – Гай! Я правда хочу тебе добра.
- Я это допускаю. – Гисборн улыбается.
- Я желаю добра. Тебе. Себе. Моим детям. Всей нашей семье. Хоть в это почему-то никто не верит. Подобное назначение недостойно тебя. Я знаю, за тебя просил Фицуолтер. У него могло получиться. Были хорошие шансы. Он рассчитывал, что тебе пожалуют лен на границе с Уэльсом. Там почти все время война, только мы не можем этого признать по политическим причинам. Тебе дали бы набрать свою небольшую армию. Через несколько лет ты был бы в числе первых баронов королевства. В конце концов, ты командовал личной охраной Алиеноры…
- Не я, а Робин.
- Не придирайся к словам. Пусть так. Формально. Но все знают, что твой замечательный Робин был занят другими делами. О которых принято помалкивать. А лямку тянул ты. Многие этого не забыли.
- Да уж. Я думаю.
- Да почему ты всегда воображаешь, что весь мир идет на тебя войной? У королевы-матери было много друзей!
- Да-да, я никогда не забуду, как нам пришлось уносить ноги из Фонтевро от фламандских наемников, не успели еще гроб Алиеноры опустить в могилу!
- Ты все передергиваешь, Гай. Фицуолтер и я надеялись, что король подпишет твое назначение. В другой раз я бы его уговорила. Но, увы! Эта пигалица, Амиси де Вильмюр…
- Я думал, она твоя креатура – Гай ядовито ухмыляется.
- Вовсе нет, братец! Эту девку подсунули в королевскую постель совсем другие люди. - Глядя на сестру, Гисборну на мгновенье становится страшно за будущее этих доброхотов. - Моя протеже будет там, но на это потребуется еще пара месяцев. Вот почему я так настаивала, что нужно обождать. Но нет, мужчины, конечно, думают, что лучше разбираются в политике! Так что эта история с местом капитана замковой страже в Ноттингеме – просто горькая пилюля для Фицуолтера. Ну и щелчок по носу тебе, за все твои прошлые грехи. Но никому и в голову не приходило, что ты согласишься! Даже Иоанн не верил, что ты способен принять подобное предложение! – Она внезапно успокаивается, подходит вплотную и берет его двумя пальцами за ухо, как мальчишку:
- Я правда не знаю, что думать об этом, Гай! Зачем тебе туда ехать?
- А почему бы нет? Я решил вернуться в Англию. Я не хочу оставаться при дворе. Куда еще мне податься? Фицуолтер обещал найти для меня достойное занятие. У него не получилось. Ну и что? В конце концов, у меня достаточно денег чтобы выкупить Гисборн.
- Твоя всегдашняя навязчивая идея! Зачем он тебе? Там все давно прогнило! Там нет ничего, кроме горстки крестьянских домишек… Поместье убыточно! Аббатство держит этих людей из милости! Зачем тебе эта головная боль?
- Я там родился, Изабелла. И ты тоже.
- Я всегда знала, что у тебя с головой не все в порядке! Иначе ты бы не связался с Робином! Который, кстати, умеет устраивать свои дела, в отличие от тебя! – В этом месте она не может удержаться, чтобы раздраженно не помахать перед носом старшего брата указательным пальцем. -- Уж он-то небось не собирается возвращаться в эту дыру! Побегал в молодости по лесам – и что-то больше о его чудачествах мы не слышим! Кстати, где ты оставил его? На Кипре?
- Да, Он в неплохих отношениях с Уолтером из Монбельяра.
- С кем?
- С регентом при малолетнем Лузиньяне.
- Нимало не сомневаюсь. А тебе чего там не сиделось?
- Не знаю. – Гай улыбается. – Можешь считать меня идиотом.
- Это не новость. Я хочу знать другое: ты поссорился с Робином?
- Нет. Вовсе нет… - Гай замолкает, не решаясь еще что-то добавить. – Возможно, он тоже был бы не против вернуться, но он слишком заметная фигура.
- Так это он тебя послал сюда?
- Вовсе нет. Ты считаешь, я не могу самостоятельно принять решение?
- Конечно.
- Конечно – да, или конечно – нет?
- Прекрати! Ты знаешь, что я хотела сказать. Послушай, раз вы оба в таких идиллических отношениях с этим… как его… регентом при Хьюго Лузиньяне.
- Про себя я этого не говорил.
- Не цепляйся к моим словам! Я хочу спросить – с этим Уолтером можно иметь дело?
- В каком смысле?
- Мы можем на него рассчитывать? Он может помочь войсками, если мы захотим поддержать ломбардских рыцарей в Фессалониках против Балдуина?
- Мы – это кто, дорогая сестра? Твой муж?
- Конечно нет! Я говорю о короле.
- Ты стала канцлером Англии?
- Гай! Ты невозможен! Решения такого уровня принимает не канцлер!
- Я понимаю, король Иоанн принимает их лежа в постели с твоими протеже. После этого чему удивляться, что все его зовут Безземельным.
- Не уходи от ответа! Для меня это важно, Гай! – Изабелла берет брата за руку, снова подходит ближе и заглядывает в ему глаза.
- Ответ – нет.
- С какой стати ты заговорил как старина Вейзи? – от звука этого имени Гисборна невольно передергивает. Изабелле определенно не следует играть с огнем.
– Не злись, братец. – Она задумчиво берет Гая за складку рукава.
- Уолтер не даст людей. У него у самого проблемы под Саталией с турками. Возможно, город уже потерян.
- Значит, не поможет? И от этой замечательной Латинской империи нам ничего не отломится? Всё получат фламандцы, венецианцы и прочие проходимцы? – Голос Изабеллы звучит по-детски обиженно и недоуменно.
- Тебе и твоему королю мало того, что Вы уже потеряли Нормандию? Вам хочется еще поучаствовать в авантюрах?
- Ты ничего не понимаешь в политике! Мне наплевать, кто получит клочок выжженной солнцем земли в какой-нибудь Ахайе или Морее. Я, кстати, так и не смогла найти их на карте. Но мне важно сохранять влияние в королевском совете. Мне нужно устроить будущее моего сына, в конце концов! А в крестовые походы пусть ходят дети всякого дурачья. Вроде графа Хантингтона. Удивляюсь, кстати, что вас там не было!
- Брать штурмом христианскую столицу и при этом орать во всю глотку Deus vult? Уничтожать одну из самых прославленных библиотек Европы только потому, что солдатам недоплатили? – Гай брезгливо морщится. В ответ Изабелла не менее театрально всплескивает руками:
- Ах, Боже мой! Мой брат мой стал таким праведником, что оплакивает судьбу каких-то книг на греческом! Куда катится мир! Ну ладно, хватит об этом. У меня не так много времени. Вечером я снова должна появиться при дворе. Послушай, - ее интонация снова меняется, становится застенчиво-просительной - У тебя остались знакомые торговцы на Кипре?
- Я же послал тебе подарки.
- Братец, все эти шелковые ткани, благовония – они, конечно, восхитительны… но… мне очень нужно кое-что еще! – она переходит на шепот - Здесь это стоит баснословных денег!..
- Смелее, дорогая, признайся наконец, что тебе нужно. Яд тарантула отравить своих ближних? Толченая бирюза для приворота? Корень мандрагоры, чтобы подсыпать в кубок лорду Норфолку?
- Не смейся, Гай! - Удивительно, но она медлит с ответом.
- Ну, назови же! Как я могу догадаться?
- Это басма.
- Что?
- Бас-ма – по слогам, как ребенку, произносит Изабелла. - Мне нужно подкрашивать волосы. Да, Гай, в этом ужасно стыдно признаться. – Я старею.

Они долго пристально смотрят друг на друга. Гисборн опять не выдерживает первым: он опускает взгляд, подходит к сестре вплотную, поднимает руку и медленно проводит тыльной стороной кисти по ее шее и подбородку.
- Все равно ты самая красивая.
- Нет, Гай. Можно обманывать других, но не себя.
Они снова молчат. Потом Изабелла отворачивается к окну. Стоя к брату спиной, она спрашивает:
- Когда ты едешь?
- Завтра с рассветом.
- Один?
- Нет. Со мной Алан. Как обычно.
- Ну да. Все как всегда. – Долгая пауза. – Имей в виду: на Гисборн я не дам денег.
- Я не рассчитываю. Это моя идея.
- Дам только на надгробье. Маме. Ты увидишь, плита совсем стерлась. Пусть будет черный полированный мрамор. Понял?! – кажется, ее плечи слегка вздрогнули, или ему показалось? Гай делает шаг вперед, но так и не решается подойти ближе. Когда она оборачивается, ее глаза подозрительно блестят, но слез не видно.
- Тебе пора. Иначе я не успею собраться.

Леди Уорик провожает брата до самого спуска к Темзе. От воды поднимается холодный туман. Изабелла зябко кутается в дорогой плащ на собольем меху. Только на причале она наконец задает тот вопрос, который мучил ее все это время:
- Я слышала, Робин все же женился. Это правда?
- Да.
- Кто эта женщина?
Гай ухмыляется уголком рта:
- Тебе не по зубам. Она сицилийка.
Изабелла надменно вскидывает голову:
- Я никогда не стремилась замуж за Роберта Локсли.
- Даже когда плавала вместе с ним в подземелье в Ноттингеме?
- Вот еще глупости! Я хотела прикончить тебя, другого у меня в мыслях не было! – Невинная улыбка распускается на лице Изабеллы.
Гай осторожно целует ее в макушку. Отстраняется, спрыгивает в лодку. Гребцы ударяют по веслам. Судно быстро выносит течением на середину Темзы.
- Я напишу, Изабелла!
Она ничего не отвечает, но остается на пристани до тех пор, пока лодка не теряется в весенних сумерках.
Глава 3
Ноттингем. Конец лета.

Гай просыпается еще до восхода солнца. Встает, подходит к окну, открывает неплотно притворенные ставни. Скоро начнет светать. Цвет неба на востоке меняется на глазах, поднимается ветер, в кустах внизу, в лощине под стенами замка, запела какая-то птица. В постепенно расходящемся сумраке стала смутно различима светлая полоса дороги, ведущей в Ньюарк… За ней пелена тумана скрывает поля, за которыми темными купами деревьев встает Шервуд. Гай закрывает глаза: ничего не изменилось. Каждая самая мельчайшая деталь этой картины настолько знакома ему, что он с легкостью может восстановить ее по памяти. Незаметно за этими деталями перед Гаем встает его прошлое - прошлое, которое он не может ни зачеркнуть, ни забыть, ни прожить по-другому.

Это прошлое сейчас совсем рядом с ним, оно стекает утренней росой по листьям, оседает на траве, плещется волной в Тренте. Гай видит себя в самом расцвете самоуверенной и жестокой молодости – молодой безземельный рыцарь, досыта наевшийся горького хлеба изгнания, нахлебавшийся сомнительных приключений в Нормандии. Он вернулся домой, чтобы любой ценой, но вернуть себе своё – дом, состояние, власть, место под неярким северным солнцем, наконец! Под цепким взглядом шерифа Вейзи Гисборн осматривает замковые укрепления. Они еще плохо знают друг друга: Вейзи только присматривается к молодому рыцарю, а Гай… Гай пока и не подозревает, какую школу насмешек, лести, шантажа, оскорблений и заманчивых посулов, разнузданной безнаказанности и потакания самым подлым и тайным желаниям предстоит ему здесь пройти.

Проходит три года – и он наблюдает со стены, как по двору в сопровождении стражников куда-то идет жестоко оскорбившая его леди Мэриан. Накануне он своими руками поджег Найтон-холл и силой, под конвоем, доставил Мэриан вместе с отцом в замок. Глядя на нее с высоты, Гай не может отвести взгляд, у него перехватывает горло – он сам не знает, что чувствует в этот момент. Ему казалось, месть принесет освобождение. Тогда почему так мучительно сжимается сердце?

Еще несколько месяцев – и вот он с плохо скрываемым ужасом стоит у распахнутого настежь окна, не в силах оторвать глаз от дороги, над которой с каждой секундой разрастаются клубы пыли. Это крыса Джаспер вызвал войска разрушить Ноттингем до основания, коль скоро ему пока так и не предъявили исчезнувшего шерифа. Выхода нет – мелькает в голове Гая. Остается только раздать оружие всем, кто в состоянии его держать, и драться до конца…

Держаться до конца не потребовалось. Проходит еще примерно год – и Гисборн снова оказывается на том же месте. Черный рыцарь пьян в дым и не спал уже несколько суток. Люди в ужасе шарахаются от него, а он сам лишь каким-то чудом не срывается со смотровой площадки, настолько нетвердой стала его походка. Ему страшно. Все время. Каждый день и час. Страшно лечь в постель и закрыть глаза. Страшно собственной совести, которую он ошибочно принимает за призрак убитой им женщины. Жизнь действительно обратилась в прах. Но как оказывается страшно покончить с этой жизнью!

Еще два месяца. Стоит глубокая ночь, огромная мертвенно бледная луна заливает все кругом холодным призрачным свечением. Ей все равно, сумеет Гай из последних сил удержаться, зацепившись одной рукой за зубец крепостной стены, или рухнет в пропасть и с ним навсегда будет покончено. Глаза то и дела застилает пелена, пульсирующая боль от раны в бедре не дает продохнуть. «Гуманность– твое слабое место, мой мальчик!» - Как ни странно, но именно эта глумливая фраза помогла тогда не потерять сознание и выкарабкаться наверх. Эта схватка с Вейзи до сих пор иной раз снится Гаю в ночных кошмарах...

Еще три месяца – и вот уже весь мир стремительно переворачивается вверх тормашками. Ноттингем опять во вражеском кольце, надежды на подкрепление нет и остается только сражаться до последнего. Гай и его закадычный враг скрываются за выступом стены от стрел противника – ищут уязвимое место для прохода, чтобы можно было как-то подобраться к осадным машинам. У Гуда, как обычно, уже зреет какой-то план: «Ладно, пускай полплана, тебя устроит?» Лесной разбойник издевательски ухмыляется: «Ну как, готов с нами прогуляться?». Гисборн молча кивает. Неожиданно голос Робина становится серьезным:

- Глупо все получилось, Гай. Так и помрем, не поговорив толком. Я ведь тоже предал тебя тогда, мальчишкой. Я знаю, ты долго щадил меня… до того как...
- Ты тоже. Ты и потом меня не убил. А стоило.
- Нет, Гай, не стоило. Ты же здесь. По собственной воле. Пургу можешь перед ребятами нести: «мной движет месть… враг моего врага…».
Они смотрят в глаза друг другу.
- И ведь складно как врал! Любой другой бы поверил… А теперь еще настаиваешь, чтобы я тебя Вейзи выдал!.. Дурак ты, брат! -- Робин тихо смеется и Гай, невольно, неловко улыбается в ответ…

Все это было здесь. Но было очень давно. Гисборн наконец отрывается от созерцания медленно расползающегося по всему горизонту алого свечения, глубоко вздыхает и отходит от окна. Пора заниматься делами. Обойти замок и проверить караулы, потом сходить, посмотреть, как идут дела у каменщиков на южной стороне замка. Потом отработка приемов боя на мечах со стражниками. Среди них осталось всего несколько человек, с которыми они тогда выдержали осаду. И только один, служивший еще при Вейзи. Десятник Марк – вот на кого можно вполне положиться! Впрочем, Томас, Мартин и Старший Бен тоже дело знают и вполне могут командовать небольшим отрядом в мирное время. Ближе к вечеру надо будет заняться оружейной – с этой горой ржавого хлама ему еще возиться и возиться. Да, чтоб не забыть - следует заглянуть на конюшню. Конечно, за Ричи можно не опасаться. Алан его еще никогда в этом отношении не подводил. Но здешние лошади, порученные заботам двух конюхов, у которых под началом состоит еще несколько мальчишек... Длинный список получается. А ведь наверняка за день всплывает что-то еще, о чем он пока и не подозревает.

Обход постов уже не повергает Гисборна в то состояние мрачного неистовства, из которой его с трудом выводил Алан в первые две недели после их возвращения в Ноттингем. Впрочем, пару раз Гисборн все же испускает грозный начальственный рык для острастки зеленой молодежи. Орет, но при этом в голове вертится ехидная реплика верного оруженосца, брошенная украдкой накануне – что-то про отсутствие тренировки и звуки, которые вряд ли могут напугать даже монастырских послушниц.

Покончив с проверкой караулов, Гай спускается на замковый двор. К этому времени вся прислуга уже проснулась. Служанки с большими ведрами отправляются за водой. Стоя в дверях конюшни, рыжий мальчишка, ловко орудуя вилами, выгребает навоз. Высокий парень с угрюмым лицом выкатывает из погреба какие-то бочки. Из кухни, дразня воображение, доносится запах гороховой похлебки на свиной косточке и быстрый перестук ножей. Настоятельно хочется перекусить, тем более что накануне поужинать у Гисборна в очередной раз не получилось из-за утомительно долгого и как всегда бессодержательного разговора с новым шерифом.

Новый шериф, сэр Саймон из Вивенхое… Из ежедневных встреч с ним Гай вынес то же впечатление, которым поделилась Мег еще на подъезде к Ноттингему. Звезд с неба сэр Саймон явно не хватает, но при этом много понимает о себе, местом дорожит и потому очень хочет быть в Лондоне на хорошем счету. С Гисборном держится настороженно – не знает, как себя вести с таким подчиненным, а главное - не понимает, почему человек с подобным послужным списком оказался под его началом на столь незначительном посту. К тому же, можно не сомневаться, навел какие-то справки… вероятно осведомлен и про службу у Вейзи, и про осаду, и про графа Хантингтона. Вообще, черт его разберет – до чего эта говорящая белая мышь смогла докопаться… Сэр Саймон, конечно, усматривает во всей этой истории какой-то подвох для себя. Поэтому так много болтает для самоуспокоения. Рассказывает о трудностях службы в этом неспокойном и опасном краю: «В этих жутких чащобах постоянно скрываются лихие люди!! Только представьте, как сложно собирать налоги для Его величества!» Дальше шериф неизменно переходит к совсем уж бессодержательному отступлению об удивительном даре любви, которую великий монарх умеет внушить всем своим благонамеренным подданным. «Вы даже вообразить не можете, в каком беспорядке я застал дела пять лет назад!..» – За этой фразой обычно следует длинная тирада о важности своевременного представления налоговой отчетности и трудностях в поиске квалифицированных канцеляристов…

Следуя за соблазнительным ароматом, Гай заходит на кухню. Как и следовало ожидать, там уже ошивается Алан. Старый плут явно не теряет времени даром, в три щеки уплетая густую похлебку и при этом умудряясь болтать сразу с несколькими служанками. Увидев хозяина, «человек сэра Гая» еще больше оживляется и взмахом руки приглашает составить ему компанию. Эти утренние недолгие посиделки на кухне за истекшие четыре месяца уже стали почти привычкой. Старые раны - а после сорока ты начинаешь их чувствовать все чаще – меньше ноют от соседства с огромной хорошо натопленной печью. К тому же опытным путем установлено, что стряпня, приготовляемая здесь ранним утром «для своих», намного вкуснее яств, предназначенных для шерифа и его семьи.

Пока Гай подходит к столу, оживленное щебетанье служанок стихает. За истекшие после возвращения несколько месяцев они успели немного изучить нового капитана. К немалой досаде старшей из них, Бесс, этот бесспорно еще не старый и видный собою рыцарь так и не оценил ее пышных форм и бесстыдного хриплого говорка. Зато трусиха и скромница Джейн наконец перестала дрожать как осиновый лист, едва завидев в дверном проеме высокую затянутую в черную кожу фигуру. Тетка Джейн служила в замке еще до приснопамятной осады, и впечатлительная девочка в детстве наслушалась множество страшных историй, в которых Гисборн неизменно превращался в волка-оборотня и пожирал маленьких девочек, а со старшими проделывал кое-то похуже. Теперь Джейн, не поднимая глаз, спешит принести на стол еще хлеба и сыра, в то время как Бесс, явно раздосадованная прерванной беседой, демонстративно разворачивается и принимается с шумом мыть посуду. Впрочем, после хорошенькой порки, которую недавно задал ей управляющий, наглая девица все же считает нужным изобразить какое-то подобие поклона.

Гай и его оруженосец перекидываются парой приветственных фраз, после чего Алан ко всеобщему удовлетворению возвращается к рассказу о жизни на Кипре, в Тулузе и Аквитании, вываливая на ошеломленных служанок множество невероятных подробностей быта и нравов тамошних обитателей. Болтовня Алана настолько занимательна, что даже старшая кухарка Дебора – немолодая сухопарая женщина с крутым нравом – подходит поближе послушать его байки. Гай молча доедает гороховую похлебку, выпивает полкружки сидра и собирается уходить, когда на кухне появляется Мег. С ее появлением разговор вновь прерывается: служанки боятся здешнюю экономку куда больше самого шерифа и командующего охраной. Шериф, всем известно, вдов и предпочитает не вникать в мелочи быта, а его дочери слишком юны, чтобы взять на себя заботу о хозяйстве. Поэтому именно Мег непосредственно подчиняется вся женская прислуга замка. От нее зависит взять девицу на службу или рассчитать на месте и выставить за ворота.

Завидев Гисборна и его оруженосца, Мег радостно улыбается. Она, конечно, никогда не признается, что старалась так подгадать время, чтобы застать их здесь, но Алана ей не провести. Мег садится за общий стол и принимается за еду, одновременно отдавая распоряжения служанкам на сегодняшний день. Алан вдохновенно продолжает свой треп:

«… Да она похоронена там же, в Фонтевро! Ее всюду хорошо помнят – и на Кипре, и в Тулузе, и в Аквитании. Редкого мужества, говорят, была женщина. Еще бы, в двенадцать лет стать королевой Сицилии, после смерти мужа оказаться на краю гибели. Ее брату, покойному королю Ричарду, пришлось захватить Мессину, чтобы вернуть ее приданое! А потом – вы только представьте, девушки! - она пережила кораблекрушение, едва не попала в плен к византийцам, была в лагере крестоносцев под Акрой. Но и это еще не все: ее ведь и вправду чуть не выдали замуж за брата самого Саладина, прочили в жены французскому королю – какие только идеи на этот счет не приходили в голову нашему Львиному Сердцу! В итоге, в девяносто шестом она стала женой графа Тулузского, родила ему нескольких детей, защищала его права против мятежных вассалов, едва не сгорела заживо, пытаясь захватить какой-то там замок…».

Это Алан рассказывает историю младшей дочери королевы Алиеноры, Джоанны. Мег и служанки слушают его, затаив дыхание. Даже Дебора присела на край скамьи и отерла запачканные в муке руки о передник.
-Так вы сами-то ее видели, Алан? – спрашивает Мег.
- Только перед самой ее смертью, когда она попросила убежища в Фонтевро. Приехала с небольшим эскортом. Умоляла впустить. Аббатиса Матильда была против: замужняя дама, как-никак, что у нее там с супругом вышло – неизвестно. К тому же большие сомнения были насчет ее веры: все-таки граф Тулузский и его окружение… -- поймав на себе тяжелый взгляд Гисборна, Алан вовремя спохватывается и решает не вдаваться в подробности вероучения альбигойцев.
- Так графиню все же пустили в аббатство?
- Ну да. Разве найдется такой полоумный, кто станет перечить королеве Алиеноре! Вот только прожила в Фонтевро графиня Джоанна совсем недолго.
- И что с ней сталось?
- Умерла родами. Ребенок тоже прожил всего несколько дней.

Гисборн закрывает глаза. Он хорошо помнит эти сумасшедшие дни. Англия и Нормандия уже признали королем принца Джона. Зато Анжу, Мэн, Турень и, конечно, Бретань склоняются на сторону его племянника Артура. Алиенора не хочет войны и пытается образумить мать Артура, Констанцию Бретонскую. Робин первый раз в жизни не знает, как поступить – он предан Алиеноре, но видеть принца Джона королем Англии – выше его сил. Внезапное появление в Фонтевро беременной графини Тулузской, скрывающейся, по-видимому, от собственного мужа – это как раз то, чего им всем не хватало…

Разговор, меж тем, течет своим чередом:
- Могла бы еще пожить, не старая ведь еще была.
- Тридцать три года – не девочка, однако.
- А красивая хоть?
- Да не особо. Худая, глаза большие. Властная, как и мать. Только силы ее уже совсем, видно, оставили. Я ее и видел-то всего ничего. В само аббатство меня, понятное дело, не больно-то пускали. С ней все больше монахини были…
- Да, только и скажешь, судьба… - подводит итог Мег.
Она поднимается из-за стола, отдает последние распоряжения и уходит по своим делам. На пороге оборачивается и подзывает к себе Джейн:
- Что-то ты слишком бледна сегодня, девочка. Ничего не случилось?
Джейн что-то тихо и испуганно отвечает ей.
- Ну смотри. Не стой сегодня у плиты. Если нужно, я пришлю тебе Молли на подмогу.
Дебора сердито ворчит на Бесс: за разговорами дрянь-девчонка совсем забыла, что давно пора уже ставить котлы. Скоро на кухню придут поесть стражники, сменившиеся с дежурства. В самом деле, нужно идти. Гая тоже давно уже ждут мастер-каменщик и его подручные.

…
В открытую дверь долетает шум со внутреннего двора замка: очевидно кто-то приехал. Шериф сегодня целый день никуда не отлучался, его дочери тоже, племянник, кажется, уже вернулся с охоты. Скорее всего, это какой-то гость. Выйдя на порог оружейной и машинально скрестив руки на груди, Гай наблюдает занимательную сцену: оживленный двор в один миг как будто вымер, только в самом центре подбежавший конюший держит под уздцы великолепного каурого жеребца, рядом с которым стоит только что спешившийся молодой блондин в вишневом плаще. Высокий рост, красивое надменное лицо, дорогое оружие, золотые шпоры… Тычок в зубы помертвевшему от страха слуге дополняет картину. Сын лорда Перси уже достаточно известен Гисборну: предполагаемый жених старшей дочери шерифа часто появляется в замке. Смахнув воображаемую пылинку с дублета и небрежно похлопывая перчатками себя по бедру, Ричард Перси ленивой походкой направляется к крыльцу. Конюх за его спиной с видимым облегчением вздыхает, вытирая кровь с разбитой губы, и торопится отвести лошадь в стойло. Гисборн наблюдает за молодым лордом до тех пор, пока тот не скрывается за дверью, ведущей в парадные покои. Вся эта сцена, определенно, что-то напоминает…

Не успев додумать эту мысль, Гай ловит на себе чей-то взгляд. Оказывается, совсем рядом, за выступом стены, как мышка притаилась Джейн – та самая Джейн, которая подавала ему завтрак сегодня утром. Из своего укрытия служанка явно следила за прибытием сэра Ричарда, а теперь заметила Гисборна. Ее лицо выглядит измученным, губы дрожат, в огромных синих глазах стоят непросохшие слезы. Осознав, что капитан стражи тоже обратил на нее внимание, Джейн зажимает рот рукой и в ужасе бросается прочь – через какой-то миг она уже скрывается за дверями кухни. Невесело усмехнувшись, Гай возвращается к прерванной работе. История стара как мир, но наблюдать ее со стороны в этих стенах оказывается неожиданно горько. И уж совсем будет жаль, если девчонку выставят за порог с младенцем в подоле. От этого сэра Ричарда сочувствия она не дождется, это и дураку ясно. Остается уповать на Мег – если дела и правда обстоят совсем плохо, Мег, конечно, что-нибудь придумает и не оставит в беде дуреху.

«Сэр Гай!» – В дверях оружейной появляется мальчишка-слуга – «Вас ожидают к столу». – Гай досадливо морщится. Идти обедать с шерифом, его семьей и гостями нет ни малейшего желания, но и отказываться каждый раз тоже нет никакой возможности. Капитан замковой стражи делит стол и кров с местным шерифом – так повелось еще издавна. В этом городе они двое представляют королевскую власть. Местная знать не так многочисленна, большинство проживают в своих поместьях на расстоянии одного-двух дней пути от Ноттингема. Отказываться разделить трапезу с шерифом и его окружением – давать лишний повод для пересудов, настраивать против себя и без того подозрительного сэра Саймона. В других обстоятельствах Гаю было бы совершенно наплевать, но вернуться в родные края -- это был его собственный выбор. Он знал, что придется терпеть, и не только глухие угрозы и плевки за спиной от тех, кто еще помнит его молодость, но и безнадежную скуку здешнего «светского общества». Неизвестно еще, что хуже.

Когда Гай входит в большой зал, все остальные уже в сборе: шериф, две его дочери, племянник Уильям, приглашенные к обеду сэр Ричард Перси и мастер Боумэн – старшина местной гильдии торговцев шерстью. Боумэн - человек с большим состоянием и обширными связями не только в Англии, но и по ту сторону Ла Манша, именно поэтому сэр Саймон часто зовет его к себе отобедать. Ближе к концу стола свои места занимают замковый капеллан отец Ансельм, личный секретарь и казначей шерифа брат Христофор, управляющий Эдвард Лики и, наконец, Мег и Алан. Мальчишка-слуга разливает по кубкам вино, Бесс подает еду. Ее полная грудь соблазнительно вздымается перед самым носом Питера Боумэна, тот благосклонно окидывает девицу масляным взглядом и по-свойски треплет ее по щеке.

Общий разговор поначалу не клеится. Шериф, мастер Боумэн и брат Христофор между собой оживленно обсуждают цены на соль. Просто стыд и позор, что они так возросли, а вся вина, конечно, лежит на торговцах из Аквитании. Эти сладкоречивые мерзавцы умудрились захватить весь рынок даже здесь, хотя ничего бы не стоило выпаривать соль из морской воды – чем-чем, а морем Бог Англию не обидел! Сэр Ричард откровенно скучает, не забывая, впрочем, нашептывать своей нареченной что-то на ухо. Леди Элизабет благосклонно улыбается, запрокидывая назад хорошенькую головку. Ее младшая сестра, тринадцатилетняя леди Марджери по своему обыкновению не поднимает глаз от поверхности стола, но всем своим видом дает понять, насколько происходящее ее утомляет. Пятнадцатилетний племянник шерифа, весь день пропадавший на охоте, взахлеб рассказывая Неду Лики, какую великолепную сучку на днях получил в подарок его всегдашний приятель и соперник – отсутствующий сегодня здесь молодой лорд Грегори. Алан ерзает на скамье. Его явно терзает желание оживить беседу, поведав что-нибудь занятное о тех странах, где им с хозяином довелось побывать. Однако он уже достаточно пообтерся на старом новом месте, чтобы смекнуть – большая часть присутствующих воспримет подобное вмешательство враждебно, как попытку набить себе цену и выставить их замшелыми провинциалами. Что касается Мег… она, наверное, размышляет о том, что ей еще нужно успеть сделать сегодня по хозяйству. Хотя… Гай перехватывает ее взгляд, обращенный на него. Она устало улыбается. Уголком рта он улыбается ей в ответ.

-- В самом деле, Ричард? И вы только сейчас мне об этом рассказываете? Отец, да послушайте же! Оказывается, в городе на рыночной площади уже несколько дней выступают какие-то жонглеры, которых мы еще не видели! – Элизабет обращается не только к шерифу, но и ко всем собравшимся. – И что они представляют? Вы говорите, они чудо как хороши?

-- Я этого не говорил, миледи. Я лишь сказал, что возможно, они могут вас позабавить. – Небрежно возражает молодой лорд Перси.

-- Почему я ничего не знаю об этом?! Мне, как всегда, ничего не докладывают! – Возмущенно бормочет шериф. Его мучнисто-бледная кожа от волнения тут же покрывается мелкими красными пятнышками.

-- Не стоит беспокоиться, милорд, -- миролюбиво басит мастер Боумэн, поглаживая себя по массивному животу, в который только что был залит не один стакан бургундского. – Они действительно здесь первый раз, но ничего предосудительного я не заметил. Девица и с ней два парня. В воскресенье возле собора они пели что-то такое… душеспасительное.

- А в другие дни девчонка играет на псалтерионе, все они поют, один из парней жонглирует горящими факелами, другой показывает всякие фокусы, ходит на руках… Потом они оба стреляют в яблоко, которое эта девица держит на голове, а под конец один из парней мечет в нее ножи – в голову, в грудь, да так что ножи ложатся в каком-нибудь дюйме от ее тела! –- облизывая губы от возбуждения, добавляет племянник шерифа.

-- Так ты что, уже видел этих жонглеров? – леди Марджери так и впивается глазами в своего кузена – Откуда ты все про них знаешь?

- Ну да, а чего особенного? Я был сегодня в городе, видел их. – Огрызается юный Уильям. Подростки явно не ладят между собой.

-- Ты же говорил, что был на охоте!

-- Я и был на охоте. Но сначала проехался до рынка. – Всем своим видом племянник шерифа выражает презрение к словам кузины.

- Я хочу их видеть! – безапелляционным тоном заявляет старшая сестра. – Отец, их нужно пригласить в замок!

- Не знаю, дорогая, будет ли это разумно… Якшаться со всякими… проходимцами… И потом… церковь… -- сэр Саймон, несколько встревоженный тем, как поворачивается разговор, оборачивается к отцу Ансельму за советом и поддержкой. Капеллан что-то невразумительно бормочет, не прекращая жевать капустный пирог -- ему явно не хочется быть арбитром в этом семейном споре.

- Отец, мы умираем от скуки! – Элизабет не привыкла выслушивать возражения. – Ричард, завтра же договоритесь с жонглерами и приведите их в замок!

- Желание прекрасной дамы – закон. – Лениво отвечает лорд Перси, с плохо скрытым презрением наблюдая за тем, как брат Христофор украдкой прячет в рукава сутаны большой кусок сыра с общего блюда. Шериф, кажется, хочет что-то возразить, но понимает, что момент упущен и его дочь в очередной раз настояла на своем. Он сердито машет рукой, бормочет что-то неразборчивое и удаляется из-за стола, ни сказав больше ни слова. За ним начинают подниматься и остальные сотрапезники.

Еще один день в Ноттингеме подходит к концу. Душно. Над рекой с громким писком носятся стрижи. Небо затянуло тучами и от этого сумерки наступают быстрее обычного. Скоро станет совсем темно. Из открытых дверей кухни падает сноп оранжевого света. У очага сидят Алан, кухарка Дебора, Бесс и трое стражников. Все чему-то смеются. Гай еще раз обходит замок, проверяет караулы. Все в порядке. Можно идти к себе: лечь спать или выпить еще вина. Ехать в город не хочется. Сидеть в четырех стенах тоже. Гай долго стоит на замковой стене, наблюдая, как в свете факелов вьется мошкара. Вот скрипнула дверь и на заднем дворе появилась Мег в сопровождении девчонки-служанки. Они пришли снять с веревок белье. Экономка торопится: похоже, скоро будет гроза. Гаю хочется окликнуть ее, но он думает, что это покажется глупо. Подхватив корзины с бельем, Мег и девчонка уходят. Слышно, как на двери лязгает засов. А это Дебора отчитывает за что-то Бесс перед тем как улечься на боковую. Гаснут огни в городе. Постепенно все звуки стихают. Завернувшись в плащ, Гай наконец спускается к себе.

4 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=60#...
5 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=120...
6 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=210...
7 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=420...
8 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=0#7...
9 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=510...
10 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=540...
11 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=540...
12 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=570...
13 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=600...
14 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=630...
15 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=660...
16 sherwoodforest.diary.ru/p212186988.htm?from=750...

запись создана: 08.03.2017 в 13:16

@темы: Кейт, Изабелла, Мег, Алан Э'Дейл, Маленький Джон, Монах Тук, Фанфики, Гай Гисборн

---

Аудиокниги "Осада" и "Охотники на ведьм"

[Irina77]

Хочу поделиться двумя аудиокнигами, начитанными Ричардом Армитиджем, "Охотники на ведьм" и "Осада", с Русскими субтитрами.

Сюжеты несколько необычны, т.к. это не новеллизация известных серий трех сезонов, а скорее, оригинальные "сценарии" не вошедших в сериал.

"Охотники..." относятся к периоду, когда Гай и шериф только вернулись после неудачного покушения на короля из Палестины.
"Осада" - к тому времени, когда Гай перешел на сторону Робина, и им вдвоем приходится оборонять замок Лавборо от Изабеллы и ее наемников.

Вся работа - перевод, субтитры, и подбор видеоряда к аудио принадлежит девушкам Britu и Simbirian с форума ХА

"Книги" большие, длительностью ок. 1 часа. Поэтому порезаны на части.

"Осада" (9 глав)

Гл.1-2



Глава 3
youtu.be/SBxJE4njjVo

Главы 4-5
youtu.be/7Bdh1iB6Eyc

Глава 6
youtu.be/xKo7rp0XNkc

Глава 7
youtu.be/TYpXHjdrKBE

Главы 8-9
youtu.be/gLmDYcYQchM

"Охотники на ведьм" (12 глав)

Главы 1-2



Главы 3-4

youtu.be/GsB-aI7wSGs

Главы 5-7

youtu.be/cEiCqxoSJZQ

Глава 8

youtu.be/uDYGXW5T99Q

Глава 9

youtu.be/R7a5i7TTufU

Глава 10

youtu.be/OXTeZEQ8kYY

Главы 11-12

youtu.be/vMlsogL6zyg

@темы: Изабелла, Шериф Вейзи, Ричард Армитейдж, Аудиокниги, Клипы, Гай Гисборн

---

Почему бы нет...

[Irina77]

Давным-давно, где-то в дебрях обсуждений обещанный клип, по задумке на песню " Pourquoi pas..." .

@темы: Клипы, Гай Гисборн

---

Вся жизнь впереди ))

[Irina77]

Запоздавший подарок к 8 марта ))

Хотелось сделать что-то романтическое, но получился большей частью юмор )))

@темы: Шериф Вейзи, Леди М., Юмор, Робин Гуд и все-все-все, Клипы, Гай Гисборн

---

[Irina77]

Нашлись несколько забавных артов о любимой троице ))) (утащено с тумбы)

Marian once again tried to escape the castle…

@темы: Рисунки, фанарт

---

Немного готики

[nebula17]

За несколько дней до свадьбы Гаю снится тревожный сон

Пещера

Мне снился сон. Я под землёй:
Громада скал над головой,
Сердитый писк нетопырей,
Могильный холод. Меж камней
Пробрался я. И вот проход
Меня привёл в уютный грот.
Я был, признаться, не готов,
Что встречу тут своих врагов
И что невидимым смогу
Стоять спокойно в их кругу.
Здесь на одре из волчьих шкур
Лежало тело. Тих и хмур
Был вид разбойников лесных.
Живым казался среди них
Один лишь Робин. Звал. Рыдал.
Молил. Не верил. Не пускал.
Он имя повторил раз пять
Того, кого уж тщетно звать,
А я не разберу никак…
И на постель накинул мрак
Непроницаемый покров.
Дым бесполезных факелов
С шипеньем устремлялся ввысь.
Гуд всё шептал: Прошу, очнись…
Я имя уловить не мог.
Стоял как столб – в груди комок,
Тисками давит тишина.
Гнетет тоска. Грызёт вина.
Немеют пальцы, боль в глазах,
И липкий обступает страх.
Я сам себя не понимал.
Но тут свет факела упал
На заострённые черты,
И я увидел – это ты!
Ты – бездыханна и бледна.
Среди разбойников. Одна.
На смертном ложе под землёй,
Укутанная в мрак ночной.

Свой собственный услышав крик,
Я пробудился в тот же миг
В поту, дрожа, бедой сражён.
И понял вдруг: всё это – сон!
Как хорошо…

@темы: Робин Гуд, Леди М., Стихи, Гай Гисборн

---

Шерифу Вейзи бы понравилось :)

[Волчица Юлия]

Не мое, найдено в сети

@темы: Рисунки, фанарт, Юмор

---

Дождались

[helinor]

как всякого приличного актера Ричарда нашего Армитейджа подобрал-таки Marvel. Чему он рад, видимо, и написал об этом в твиттере.
И будет Ричард играть Хью Джекмена) Росомаху в сериале-подкасте mashable.com/2017/12/05/wolverine-podcast-the-l...
Трогательное от авторов
"You think about when you read the comics as a kid: what was the voice that you heard in your head? And it was a lot of fun to sit in a room and have those conversations about, 'Is it gruff enough? Is it playful enough? Does it just sound like Hugh Jackman?'" Silver says of the casting process. "And then, all of a sudden Richard's name came up and everybody closed their eyes and it was like that moment when you all picture everybody hearing it in their head, and you went, 'Oh, yeah, of course. That would be amazing.' And yeah, he is — he's perfect."

@темы: Ричард Армитейдж, Новости, Гай Гисборн, Актеры

---

Пословицы о Робин Гуде

[Irina77]

Нашлись на просторах необъятной такие вот пословицы о Робин Гуде.

Robin Hood's mile - Робингудова миля.
Очень далеко. (A distance two or three times greater than a mile - расстояние, вдвое или втрое больше, чем миля).
Также встретилось значение как - "a circuitous route" - кружным/окольным путем. ("Нормальные герои всегда идут в обход" (с), ага)))


Robin Hood's pennyworth - Очень дешево. (Робин Гуд столько давал за пенни). The proverbial phrase 'Robin Hood's pennyworth' referred to a good bargain, a remarkably low price, so perhaps the story concerned the sale of goods at well below their true value. Или It is spoken of things sold under half their value; or if you will, half sold half given.
"Грошовый", как поняла, подходит не очень, т.к. речь все же скорее о выгодной сделке - намного ниже ее реальной стоимости


Good even, good Robin Hood - вынужденная вежливость / любезность, вымогаемая страхом.
Как понимаю, это скорее, "вынужденная месса", из баллады о Робине и епископе, которого обязали служить в лесу мессу и молиться за всю разбойничью шайку.


As crooked as Robin Hood's bow - согнутый, как Робинов лук, - "скрюченный / в три погибели". (Да, если это обычный длинный английский лук, то еще ничего, но если взять тот, сарацинский... )))

Many speak of Robin Hood that never shot in his bow / never drew his bow. - "Многие говорят о Робин Гуде, но никогда не стреляли из его лука / не натягивали его лук". Говорить о том, в чем совсем не разбираешься.

Robin Hood could bear any wind but a thaw wind - "Ничего не боялся Робин Гуд, кроме сырого ветра". (Ревматизм, и все такое... Прелести лесной жизни). Да, опасаться следовало, т.к дерево и тетива чувствительны к влаге не меньше железа. И сырость не способствует меткости и дальности стрельбы.

Robin Hood in Barnsdale stood / As Robin Hood in Sherwood stood - "Сказка про белого бычка"/"Запутанная история".
Робин Гуд в Барнсдейле / Шервуде

История и впрямь запутанная...

(Robin Hood has been associated with two different regions from an early date; Barnsdale in South Yorkshire and Sherwood Forest in Nottinghamshire. ‘Robin Hood in Barnesdale Stood’ was quoted by a judge in the court of Common Pleas in 1429. ‘Robin Hood in Sherwood stood’ was written in a Lincoln cathedral manuscript in about 1410. In the fifteenth century Robin was more often associated with Barnsdale than Sherwood, although the two regions are less than forty miles apart. In Robin Hood and the Monk the outlaws adventures are confined to Sherwood and Nottingham. Robin Hood and the Potter names Wentbridge (Went breg) in the Barnsdale region and Nottingham. In Robin Hood and Guy of Gisborne, the action takes place in Barnsdale, and the sheriff is slain when he tries to flee to Nottingham. The Gest names Barnsdale and Nottingham, but of the early ballads, only Robin Hood and the Monk mentions Sherwood. The sheriff of Nottingham intrudes into Barnsdale where he has no jurisdiction, and both he and the outlaws travel between the two regions at lightening speed, which leads to the possibility that there was one cycle of tales that placed Robin in Barnsdale and another that placed him in Sherwood. Over time these may have become joined together, resulting in a confused scenario. On the other hand, the two regions may have been included in the original tales, to appeal to a wider audience, without any regard for accuracy.)

Робин Гуд был связан с двумя различными регионами с раннего времени; Барнсдейлом в Южном Йоркшире, и Шервудским лесом в Ноттингемшире... хотя эти два региона находятся на расстоянии менее 40 миль друг от друга.
Действие "Робин гуд и монах" происходит в Шервуде и Ноттингеме. "Робин Гуд и горшечник" в округе Барнсдейла и Ноттингеме. "Робин гуд и Гай Гисборн" - в Барнсдейле, а шерифа убивают, когда он пытается бежать в Ноттингем.
Шериф Ноттингемский вторгается в Барнсдейл, где у него нет юрисдикции, и он, и преступники путешествуют между двумя регионами с молниеносной скоростью (таки не ляп сценаристов, где до Акры - как к соседу через забор)), что приводит к тому, что существует цикл рассказов в которых Робин - в Барнсдейле, и другой, который поселяет его в Шервуде. Со временем их соединили вместе, что привело к запутанному сценарию.

To go round by Robin Hood's barn - ".Ходить вокруг да около". Буквально - "ходить вокруг Робинова сарая / амбара". (Иллюстация к последним сериям 2-го сезона?)))

To overshoot Robin Hood - Перестрелять Робин Гуда. (Это совсем не то, о чем вы подумали. Всего лишь "стрелять до изнеможения". ))

И нашлось еще... Фамилия Гая Гисборна - староанглийского происхождения. Впервые зафиксирована в свитках Йоркшира в 1195 г. как "Giselburn", как производное от "Gisel Burna" - "Быстрый ручей". Кстати, к северо западу от упомянутого леса Барнсдейл, в Северном Йоркшире, находится деревушка Gisburn. ( К западу от Скелтона).

Если у кого-то есть еще что то добавить /или поправить (т..к переводчик я "аховый"), то буду рада )))

@темы: Робин Гуд, Исторический клуб, Юмор, Гай Гисборн

---

Бородатые анекдоты на шервудский лад

[nebula17]

Ни на что не претендую, просто переделка старых анекдотов, чтобы посмеяться ))

ЖАЛКО БРОСИТЬ

Робин Гуд и Маленький Джон удирают на лошадях от погони.
Робин кричит:
- Видишь дерево? Подпрыгиваем, хватаемся за ветку, стражники под нами проскачут и не заметят.
Сказано - сделано, подпрыгнули, висят на ветке. Маленький Джон, пыхтя от натуги:
- Робин, я долго так не выдержу, упаду сейчас.
- Джон! Ноги-то разожми, брось эту чёртову лошадь!

ЧЕСТНЫЙ ОТВЕТ

Шериф – Гисборну:
- Где золото?
- Украли.
- Наконец-то ты перестал врать про разбойников! У какой, конкретно, крали?

ДАЙТЕ ДВЕ

Уилл возмущается:
- Алан, у тебя совесть есть?
- Есть, и совсем недорого. А сколько тебе надо?

СЧАСТЛИВОЕ ВРЕМЯ

- Леди Мэриан, а помните, как мы с вами были счастливы пять лет назад?
- Пять лет назад? Но, сэр Гай, мы же с вами тогда ещё не были знакомы!
- Вот-вот…

НОТТИНГЕМСКИЕ ОРЛЫ

Гай Гисборн построил гарнизон и спрашивает:
- Скажите, птицам деньги нужны?
- Нет, сэр, не нужны.
- Так вот, орлы! Я ваше жалование пропил!

НИЗКИЙ СТАРТ

Робин Гуд очередной раз проникает в замок и грабит шерифскую казну. Вейзи вопит: «Взять его!». Все бросаются вперёд с обнажёнными мечами, один Алан пятится назад. Шериф:
- Ты куда? На виселицу захотел?!
Алан:
- Не надо так кричать, я беру разгон!

НЕ ТА ОРИЕНТАЦИЯ

Сидят Гай с Аланом в таверне, выпивают. Гай, уже прилично надравшийся, пускается в откровения:
- Алан, я понял про себя ужасную вещь. Я лесбиян.
- В смысле?
- Ну смотри, рядом столько сексапильных мужчин – Робин Гуд, шериф, принц Джон… а меня всё на девушек тянет.

ПОМЕШАЛ

Шериф Вейзи решил перейти на сторону добра. Идёт по городу, думает, что бы такое хорошее сделать. Тут видит – девочка стоит, грустная-грустная. Шериф подходит к ней, гладит по головке:
- Бедная сиротка. Вот, возьми пенни.
- Я не сиротка, вон мой папа.
Вейзи раздражённо кивает стражникам:
- Этого – повесить! Возьми пенни, сиротка.

МОЖНО И БЕЗ СЛОВ

- Мэриан, давайте с вами переспим.
- Сэр Гай! У меня даже нет слов от такого нахальства!
- А вы кивните.

МОЖНО И БЕЗ СЛОВ - 2

Шериф только что озвучил очередной «гениальный» план поимки Робина Гуда. Вдруг резко оборачивается к Гаю:
- Гисборн, тебя не спрашивали!
- Милорд, я вообще-то молчу.
- Тогда убери мнение со своего лица!

СОН

Шериф столкнулся в коридорах замка с леди Мэриан.
- Миледи, а вы как раз мне сегодня ночью приснились!
- И что с того?
Вейзи, лукаво:
- Чего вы только не вытворяли! Постыдились бы, голубушка!

ВЫДАЛИ ВРАГУ

Робин Гуд в прикиде асассина и до зубов вооружённый врывается на собрание Чёрных Рыцарей.
- Где Гисборн?
Испуганный шериф толкает Гая прямо к нему.
Робин (срывая с пояса сразу четыре метательных ножа):
- Гиз, пригнись!

СЛОЖНОЕ ПОРУЧЕНИЕ

Алан просит Робина взять его назад в свою команду. Тот говорит:
- Так и быть, но сначала выполни испытательное задание - возьми пачку листовок, обличающих шерифа, распространи их в Ноттингеме. Сроку тебе - два дня.
Алан ушёл, и нет его ни через три дня, ни через пять. Через неделю возвращается, идет к вожаку, вытаскивает из всех карманов деньги и говорит:
- Робин, дело сделано. Только больше не давай мне таких заданий - товар неходовой и стража гоняется.

У КАЖДОГО СВОИ НЕДОСТАТКИ

Стоит Гай под деревом и смотрит вверх. На дереве, зацепившись копытами за ветку, висит его лошадь. Гай ей выговаривает:
- Ладно, у тебя норов, как у сатаны. Я привык. Ладно, ты перекусала и перелягала всех конюхов, и мне приходится возиться с тобой самому. Тоже привык. Что ты съедаешь меру овса, а потом всё равно, как коза, обгладываешь все деревья и кустики на своём пути, даже бельё с верёвок стягиваешь – и тут ничего страшного. Я даже готов был пережить то, что ты спёрла мою фляжку из седельной сумки и выдула всё вино! Но то, что ты, дрянь такая, настолько собак боишься!

НЕМНОГО О ПРЕКРАСНОМ

В Ноттингемский замок приезжает всемирно известный менестрель, и Робин предлагает, переодевшись стражниками, сходить его послушать.
Кейт:
- Ни за что! Он отвратительно фальшивит и то и дело даёт петуха.
Робин, удивлённо:
- Где это ты успела его услышать?
- Мне Мач вчера напел.

ЧУДО

Принц Джон с Изабеллой на охоте. Летит утка. Принц стреляет из лука и промахивается.
Изабелла в восхищении:
- Чудо! Чудо! Убитая утка продолжает лететь!

ТОНКОСТИ ГРАММАТИКИ

Робин составляет письмо королю Ричарду.
- Отец Тук, как «грудь» пишется, через «т» или «д»?
- Пиши, сын мой, по-простому: «сиськи».
- Что ж я, по-вашему, власть законного короля в Ноттингеме СИСЬКАМИ защищаю?!

СВИНЬЯ В КОРОНЕ

Выйдя из комнаты после разговора с принцем Джоном, Гай процедил сквозь зубы: «Свинья в короне». Это услышал стоявший за дверью шериф, приказал охране схватить смутьяна и запихнул его обратно в кабинет.
- Сир, он только что сказал: «свинья в короне», я это слышал своими ушами!
Принц в ярости:
- Ты кого имел в виду, Гисборн?
- Ричарда, конечно!
- Так. Хорошо. Вейзи, а ты кого?


Подборка на тему "Шервудский лес". Добавлено 29.08.17

запись создана: 29.06.2017 в 08:05

@темы: Робин Гуд, Шериф Вейзи, Леди М., Принц Джон, Алан Э'Дейл, Юмор, Гай Гисборн

---

[nebula17]

Название: Балаган
Жанр: драма
Категория: гет, джен
Описание: Серия маленьких драбблов, альтернативно интерпретирующих события канона:
1) Новеллизация сцены неудавшейся свадьбы.
2) Мэриан после пожара в Найтон-холле подслушивает разговор шерифа и Гисборна.
3) Почему ноттингемская стража так плохо стреляет.
Таймлайн - конец первого / начало второго сезона.


Свадьба

Больше всего на свете он не хотел этой свадьбы. Только не так.
Не так Гай мечтал соединить свою судьбу с любимой женщиной. Чего он только не навоображал себе в мечтах! Хотя, казалось бы, весь предыдущий опыт должен был наглядно показать, что таким, как он, судьба не даёт шанса на счастье. Что обязательно всё пойдёт наперекосяк. Что давно пора бы смириться с тем, кто ты есть. И кем навеки останешься…
— Гай Криспин Гисборн, берёшь ли ты Мэриан Найтон с этого дня в законные жёны, обещаешь ли хранить ей верность в горе и радости, в богатстве и бедности, любить и оберегать её, пока смерть не разлучит вас?
— Да, — твёрдо ответил Гай.
Боже, как он ждал этого дня! И какой насмешкой, в итоге, всё обернулось.
Гисборн очень тщательно продумал свой план побега из прежней гнусной жизни в новую, где не будет бессмысленной жестокости, унижений и грязных интриг. Где он будет достаточно свободным, чтобы самому выбирать свой путь и достаточно сильным, чтобы защитить всех, кто ему дорог.
С того самого дня, когда Гай понял, что за человек стал его господином, он начал откладывать деньги, чтобы однажды освободиться от Вейзи. За годы службы накопилась внушительная сумма. Но свобода всё равно оставалась недостижимой — люди шерифа Ноттингемского могли уйти от него только вперёд ногами. Гай время от времени сам «увольнял» таких недовольных или чем-нибудь не угодивших шерифу. Оказаться на их месте он не желал, да и податься было некуда, а потому Гай выполнял все задания Вейзи беспрекословно. В какой-то момент ему даже начало казаться, что выхода и вовсе нет.
Но потом появилась Мэриан. И впервые — надежда. Даже нет, не надежда. Вполне осуществимый план. Её условие — сыграть свадьбу, когда вернётся король, стало идеальной отправной точкой. Когда это случится, шериф наверняка потеряет свою должность, и позорная служба закончится сама собой. Причастность Гая к чёрным рыцарям недоказуема, как и его «прогулка» в Палестину, ничего смертельного ему не грозит. Да, у него отберут Локсли, но ведь у будущей жены есть свой манор. А у него есть приличное состояние, которое позволит обеспечить семью, так что ему не будет стыдно вступить в этот брак. Чистая душа Мэриан поможет ему раскаяться и смыть всю прежнюю грязь, откроет дверь в новый мир. И наконец-то он сможет зажить, как нормальный человек…
— Мэриан Найтон, берёшь ли ты Гая Гисборна с этого дня в свои законные мужья, обещаешь ли хранить ему верность в горе и радости, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас?
— Да, — еле слышно ответила Мэриан.
Но всё в итоге пошло не так. А точнее, как всегда. Проклятый Ночной Дозорный наведался в Локсли и ограбил его, забрав все накопления. У Гисборна снова ничего за душой не осталось, кроме жалованья, которое платил ему шериф. Раздавленный, он даже хотел вернуть Мэриан её слово, но тут Вейзи весело посвятил его в свои планы. Оказалось, что возвращение короля — фикция. И Гай осознал всю глубину и бескрайность затянувшего его болота.
— Что, если Эдвард Найтон тоже участвует в заговоре? — выдавил он, глядя в сторону.
— Тогда я повешу его! — сразу завопил шериф.
И эта его болезненная реакция сказала Гисборну всё. Старик обречён. Он заговорщик, и Вейзи об этом известно. Сэр Эдвард до сих пор не арестован только потому, что через него шериф надеется вычислить остальных, на которых, впрочем, Гаю плевать. Есть совсем немного времени, которого хватит лишь на то, чтобы спасти Мэриан.
А значит, придётся жениться. Несмотря на то, что он потерял все свои деньги. Несмотря на то, что король не возвращается, новой жизни не будет, и Гай остаётся цепным псом шерифа, льющим невинную кровь по приказу. А главное — несмотря на то, что Мэриан возненавидит его, узнав о провале заговорщиков и смерти отца. До конца дней своих не простит ему, будет считать предателем и лжецом. Но другого способа защитить её нет. Конечно, жизнь любимой ценнее его и без того разрушенной репутации, и без того поруганной чести, а тем более несбыточных надежд на счастье. И всё-таки, каким же пакостным оказался этот день, которого Гай ждал так долго!
Когда священник уже начал произносить заключительные слова, собираясь объявить молодую пару мужем и женой, с улицы вдруг раздался громкий вопль:
— Стойте! Отмените свадьбу! Это не король! Всё ложь! Фальшивка!
Гисборн стиснул зубы, не оборачиваясь. Этот пронзительный голос мог принадлежать только оруженосцу Робина Локсли. Неужели придётся убивать на собственной свадьбе, на глазах у невесты? Гай не испытывал ненависти к этому наивному парню, который однажды так отчаянно заступился за него, когда Гуд захватил его в плен и собирался пытать.
Он прикинул варианты. Внутри и снаружи ошивалось полно стражников, но все они, к счастью, были новичками, и набраны в отдалённых деревнях. Никто, кроме Гисборна, не знал Мача в лицо. Если разбойник сам себя не выдаст, можно пока прикинуться глухим и близоруким.
— Это всё не имеет отношения к свадебной церемонии, — напомнил священник, и Гай испытал к старику прилив благодарности.
— Вы обманули меня? — ошеломлённо спросила Мэриан.
Гисборну пришлось рассказать ей про шерифов план. Он надеялся, что девушка всё поймёт, но в голове у неё была только одна мысль.
— Мой отец! — вскричала Мэр, порываясь бежать куда-то.
Гай схватил её за локоть. Нужно было во что бы то ни стало уговорить невесту остаться, иначе она погибнет вместе с сэром Эдвардом. Он начал плести про то, что старика помилуют, а Мач кричал, что он подлый лжец, что хотел убить короля и ещё какую-то чушь. Гаю безумно хотелось запихать ему в рот его же шапочку по самые гланды. Неужели и правда не понимает, что творит?
— А её сердце принадлежит другому! — с пафосом добавил неугомонный сын мельника.
— Уберите его отсюда! — рявкнул Гисборн.
Проявляй после этого сдержанность. Вот-вот прозвучит имя Гуда, а в церкви полно народу, в том числе стражи и всяких прихвостней из Ноттингема. Простак погубит и себя, и Мэр.
— Скажи им, Мэриан! — орал Мач, вырываясь из рук солдат, волокущих его к выходу. — Скажи!
— Да, скажи, — процедил Гисборн тоном, способным заморозить кузнечный горн. — Только сначала вспомни о своём отце.
Предостережение подействовало.
— Это неправда, — сквозь слёзы пролепетала Мэриан. — Моё сердце здесь.
Но не успел Гай расслабиться и поверить, что всё ещё обойдётся, как получил от невесты кулаком в лицо со всего размаха. Обручальное кольцо с крупными камнями рассекло скулу, а сам он от неожиданности едва удержался на ногах. Подобрав подол, Мэриан бросилась вон из церкви.
Снаружи послышался топот копыт и весёлый голос Локсли, предлагающий спасителя и лошадь в комплекте. Сплошная полоса неудач достигла той точки, где всё превращается в балаган. Гай фыркнул, провожая их взглядом.
— Мы можем догнать их, милорд, — ретиво предложил десятник.
Гисборн чуть не отдал необдуманный приказ. Лошадь, которая несёт двоих, быстро скакать не сможет. А с отрядом стражи не справится даже такой лихой вояка, как Гуд. Жгучая ревность, прилюдное унижение едва не заставили отмахнуться от того факта, что если в одном из беглецов узнают Робина, то Мэр уже не оправдаться. Как ему удалось всё же взять себя в руки, Гай и сам не понял.
— Не надо, — глухо выдавил он, поднимая брошенное невестой кольцо.
Может, чёртов Локсли всё же любит девушку достаточно сильно? Поймёт, в какой она сейчас опасности из-за глупых интриг сэра Эдварда. Бросит свою шайку-лейку и уедет с ней ко двору королевы Алиеноры, где графине Хантингтон не будут угрожать всякие вейзи. Господи, Гай был теперь согласен даже на это.
Он ещё долго стоял посреди церкви, раздираемый противоречивыми чувствами — стыдом, ненавистью, ревностью, любовью и страхом. А на него были устремлены десятки любопытных глаз.

@темы: Робин Гуд, Шериф Вейзи, Леди М., Мач, Фанфики, Гай Гисборн

---

[Irina77]

Наверное, не скажу ничего нового про то, что изображения героев продолжают ставить на обложки книг.
Но до этого кмк, было не столь явно... Две встреченные ранее, были большей частью рисованные, и напоминали Гая лишь костюмом, и характерной внешностью... А теперь ставят уже и саму картинку.
Джонасу правда, "повезло" меньше... Фотошоп на мой взгляд - неудачный. То ли голова не так приставлена, то ли с пропорциями не угадали...

(Я их не читала, если что )).