Из королевских архивов (библиографическая справка) - продолжение от 8.04

[Contessina]

Название: Из королевских архивов (библиографическая справка)
Автор: Contesina
Жанр: юмор
Категория: джен
Герои: Все персонажи «Робин Гуда» и королева Алиенора Аквитанская
Аннотация: справка составителя сборника о своих исторических изысканиях.
Комментарии: АУ, где все живы и здоровы, Мэриан – сестра Гиборна и Робина, а Гизборн женат на Мэг (идея kate-kapella)
Примечание: автор бессовестно пользуется случаем, чтобы рассказать все, пришедшее ему в голову во время написания «Королевских архивов».


Обращение к читателям

Опубликовав около десятка писем, относящихся к жизни и деятельности Робина Гуда и его современников, мы полагаем своим долгом объяснить, из каких источников мы черпали заявленные документы и чьей помощи мы обязаны более, чем можем выразить. Данная библиографическая справка содержит перечень основных групп архивных источников, а также некоторые сведения о генеалогии и деяниях семейств Локсли, Гизборнов и Найтонов в ходе английской истории, со времен короля Ричарда и до наших дней.
Итак, среди главнейших сокровищниц документов мы можем назвать:


1. Архивы Ее величества королевы.
Мы бесконечно признательны хранителю королевских архивов, сэру Кристоферу Гейдту, за многие часы, проведенные в его владениях, и ту бескорыстную помощь, которую он нам оказывал, зачастую направляя нас в обилии пергаментов и кодексов, как лоцман направляет судно в бурю. Сэр Кристофер был столь любезен, что также замолвил за нас слово перед баронетом Ричардом Гизборном и тем в немалой мере поспособствовал нашему доступу к архивам этого славного рода. Сэр Ричард, ревностно оберегая свою частную жизнь, был не слишком склонен пускать кого-либо в библиотеку, но веское слово сэра Кристофера, являющегося его крестным отцом, склонило чашу весов в нашу сторону, что и предвосхитило находку отдельных интереснейших документов, в том числе черновиков писем его достославного предка сэра Гая.
Также необходимо подчеркнуть, что все такие документы находятся под грифом ограниченного доступа и не упоминаются в официальных реестрах архивов (считается, что все бумаги достюартовского периода хранятся в Национальных архивах и Британской библиотеке), поэтому без сэра Кристофера мы были бы лишены множества самых важных свидетельств той эпохи. Мы надеемся, что сэр Кристофер, невзирая на обязанности личного секретаря королевы, отнимающие у него много времени, и в дальнейшем поспособствует в наших изысканиях.
Документация, содержащаяся в королевских архивах и касающаяся упомянутых семейств, чрезвычайно разнообразна, но мы можем выделить несколько групп сведений.

а) переписка королевы Алиеноры Аквитанской и донесения ее секретной службы. Ее величество мудро полагала, что знание происходящего в королевстве является непременным условием сохранения власти и трона, и неустанно работала над созданием собственной службы разведки и противодействия иностранным силам. В последнем она иногда заходила далее, чем может показаться необходимым, имея многолетнее предубеждение против французских монархов, но вспомнив ее не слишком удачный первый брак (в одном из писем мадам королева именует первого супруга Людовика, просим прощения, лопоухим дураком) и хитрость короля Филиппа Августа, который не упускал случая задеть гордость королевы, сие извинительно и понятно. В остальном же такая разведка заслуживает всяческих похвал и должна считаться предтечей современной МИ-5 (в скобках заметим, что, по непроверенным слухам, сейчас на данное учреждение трудится один из потомков наших героев). Если верить легендам, до сих пор ходящим на Востоке, королева Алиенора довольно удачно водила знакомство с султаном Саладином и многому у него научилась. Соединив восточную изворотливость с врожденной хитростью, королева успешно пережила и заключение, и крестовые походы, и даже порой неприличное поведение принца Джона, впоследствии короля Англии. Среди донесений разведки, относящихся к нам, львиную долю составляют сведения, уже известные нам из других источников, но есть и совершенно новые данные. К примеру, в письмах зафиксировано точное количество внебрачных детей принца Джона (тринадцать, из них пять мальчиков и восемь девочек, все очень красивы), но, если верить этому источнику, на Ноттингем и окрестности его высочество ни разу не распространил монаршую благосклонность подобного рода. Мы полагаем, что здесь сказывается влияние леди Мэг Гизборн, всегда слывшей образцом добродетели и удивительно действовавшей даже на самых закоснелых во грехе особ.

б) письма принца Джона, впоследствии короля Иоанна Безземельного. Собрание этих писем довольно разрозненно и неупорядоченно, и, как признавался нам сэр Кристофер, экспрессивность стиля и затрагиваемые темы делают их редакцию и публикацию затруднительной, так как ее величество вряд ли согласится. К тому же, если принимать на веру все изложенное (и учитывая список внебрачных детей принца), геральдической палате придется провернуть огромную работу по изменению многих гербов королевства, не говоря уже о выпуске новых генеалогических справочников. Кроме того, в письмах его высочества содержатся упоминания о ведьмовских практиках (мы полагаем, что именно он выкупил у дамы Фалетты, ведьмы из Кале, книгу заклинаний Герберта Аврилакского) и попытки стихосложения – не слишком удачные, к сожалению, и культурной ценности не имеющие.

в) переписка мадам Изабеллы Глостерской, первой жены принца, с королевой Алиенорой и королевой Беренгарией, супругой Ричарда. Мадам Изабелла, женщина очень независимая и решительная, противостояла попыткам Джона отобрать у нее наследственное графство после развода. Некоторые фразы в ее письмах заставляют предположить, что согласие на аннулирование брака она дала скорее охотно, так как устала от выходок мужа, и даже будущая корона не могла компенсировать ей неудобства, связанные с супругом. К примеру, нам известно, что однажды летом его высочество решил совершить вылазку в лондонские доки (с доверенным стражником, Хубертом де Бером), где испробовал слишком много видов крепкого эля, вступил в ожесточенную схватку с грузчиками (и, судя по повреждениям, не победил), а после глубокой ночью намеревался пробраться в супружескую спальню через окно, распевая песни Бернара де Вентадорна. Мадам Изабелла не поскупилась на нелестную оценку поведения супруга, и с помощью Хуберта бережно, но настойчиво выпихнула его обратно во двор. К чести принца, можем сказать, что такое поведение верного слуги не осталось без награды, и по восшествии на трон принц наградил его должностью камергера. У нас также имеются основания предположить, что именно той судьбоносной ночью и началось знакомство мадам Изабеллы и Хуберта, будущего графа Кентского, переросшее в нежное чувство, увенчавшееся браком после смерти короля Джона. По крайней мере, такие выводы можно сделать из ее письма королеве Беренгарии. Конечно, учитывая религиозность вдовствующей королевы, мадам Изабелла не могла сказать такого напрямую (хотя порой в переписке вышеозначенных дам и проскальзывает крепкое словцо в адрес короля Джона, который к тому же сутяжничал с Беренгарией по поводу ее вдовьей доли), но выводы напрашиваются. Мы благодарны отцу Роберу де Мер, заведующему архивом собора Сен-Жюльен в Ле Мане, за возможность сличить разные списки вышеуказанных посланий и убедиться, что сии дамы не покривили душой.

2. Монастырские картулярии, хранящиеся в Вестминстерском аббатстве.

а) В картулярии монастыря святой Маргарет, где одно время проживали и леди Мэриан, и миледи Мэг, сохранилось несколько записей о дарах, преподнесенных этими дамами. Кроме того, существуют упоминания о подарках от имени сэра Гая, внесенных при чрезвычайных обстоятельствах, приведших к тому, что сэр Гай искал заступничества и помощи не только в подвластных ему средствах, но и обращался к небесным покровителям.

б) в картулярии Вестминстерского аббатства, напротив, имеется лишь одна запись о щедром даре, срочно положенном на алтарь гонцом того же сэра Гая в тех же обстоятельствах. Однако в более поздних книгах аббатства имеются многочисленные заметки о денежных вкладах семейств Локсли, Гизборнов и Торнтонов. Последние особенно значительно фигурируют в строках об отпущении грехов, из чего мы можем заключить, что члены рода Торнтонов вели бурную жизнь, особенно в период Столетней войны, когда лорд Эндрю Торнтон, потомок миледи Изабеллы, прославился своим неординарным семейным положением. Жан Фруассар в своей хронике (список Батского аббатства, датируется приблизительно 1428 годом, и данный отрывок присутствует исключительно в данной версии сего сочинения) посвящает необычным талантам лорда Эндрю целую главу. Лорд Эндрю, будучи богат, склонен к путешествиям и любвеобилен, умудрился заключить одновременно три брака и счастливо наслаждаться таким образом целых пять лет. Будучи послушным сыном, он выполнил желание родителей и в 1350 году обручился с миледи Агнес Локсли, с которой был помолвлен еще в колыбели, и со всем почетом устроил ее в своем имении под Лондоном. Однако, не в силах сдержать страсть к прекрасной леди Маргарет Найтон, и пользуясь тем, что вышеозначенная дама терпеть не могла придворное общество, а потому была не в курсе женитьбы милорда Эндрю, он обольстил ее (судя по маргиналиям списка, еще и тем, что выступал за соблюдение справедливости к простым людям и верности королю) и справил с ней свадьбу буквально через два месяца после заключения первого брака. Но это не остановило лорда Эндрю в склонности к прекрасному полу. Будучи по делам в Аквитании, где Торнтоны владели богатым поместьем, он встретил леди Джоанну Гизборн, возвращавшуюся с богомолья за упокой души родителей. Надо ли говорить, к чему привела такая встреча, если красоту леди Джоанны (а также местами ангельский характер) воспевали все поэты французского и английского дворов? Вкусив прелестей общества третьей супруги, лорд Эндрю оставил ее в аквитанском поместье и возвратился к первой жене. Таким образом лорд Торнтон беспечально проводил свои дни (иногда прерываясь на войну) целых пять лет, пока не задумал приволокнуться за леди Алис Перьер, придворной дамы королевы Филиппы. Учитывая, что сия дама занимала значительное место в сердце короля Эдварда Английского, его величество осерчал и приказал навести справки о характере лорда Эндрю.
Открывшаяся правда повергла двор в ужас (хотя, говорят, на половине королевы стоял громогласнейший хохот). Три супруги, призванные на суд пэров, после начального удивления объединили свои усилия и едва не лишили лорда Торнтона многих жизненно важных органов. Аннулирование всех браков было даровано архиепископом Кентерберийским в спешном порядке, а милорд до конца дней своих выплачивал дамам внушительную компенсацию за моральный ущерб, чем слегка усмирил свои аппетиты. Леди Агнес и леди Джоанна повторно и счастливо вышли замуж, а леди Маргарет предпочла остаться независимой и печься о благополучии Ноттингема, временами отвлекаясь на путешествия в Италию.
Если уж в данном параграфе мы основательно удалились от темы, то позволим себе еще немного. Вышеупомянутые путешествия уже давно занимают воображение историков, но, скорее всего, навсегда останутся загадкой. Куда именно направлялась леди Маргарет и чем именно она занималась, неизвестно. Мы позволим себе высказать версию, не претендующую на звание абсолютной правды. В миланских хрониках данного периода существует любопытный документ. Грозная инвектива каноника миланского собора обличает «женщин, кои уподобляются мужчинам, орудуют мечом, а не корпят над вышивкой гобеленов, и привозят дикие обычаи из дальних стран». В сем негодующем послании в пример приводится дама Марджеретта, «не имеющая женской красоты (спишем это на шовинизм каноника)» и посягающая на мужскую область, так как «она участвовала в турнире, устроенном при дворе герцога и победила многих знатных рыцарей». Оставив в стороне прекрасный слог послания, мы хотели бы выделить приписку, сделанную к сочинению чуть позже, но той же рукой, из которой явствует: каноник хотел опубликовать этот памфлет, но архиепископ Милана пресек это намерение и приказал отдать все экземпляры на хранение в архивы собора, так как дама Марджеретта выполняла секретные поручения архиепископа, связанные с Англией. Учитывая, что сэр Роджер Найтон воспитывал дочь наравне с сыновьями, и что каноник упоминает о том, как дама орудовала «мечом, выкованным богомерзкими еретиками сарацинами», а леди Мэриан, за двести лет до этого, унаследовала от отца меч, выкованный мусульманскими кузнецами из Лучано… Впрочем, здесь мы умолкаем, предоставляя читателям самим сделать выводы.


Продолжение от 2.11 - Часть вторая: Важнее сковородки

Продолжение от 4.11 - Часть третья: Загадочный брак

Продолжение от 30.11 - Часть четвертая: Предисловие к архивам семейства Локсли-Хантингдонов

Продолжение от 24.02 - Часть пятая: О семействе Найтонов, или кавалер всегда уступит место даме

Продолжение от 24.06 - Часть шестая: В начале славных дел

Продолжение от 8.04 - Часть седьмая: О королях и дамах

Продолжение от 1.06 - Часть восьмая: О верности и четвергах

запись создана: 26.10.2009 в 11:42

@темы: цикл "Из королевских архивов", Юмор, Фанфики

Comments

[Волчица Юлия]

Contessina_Ridolfi Урааа! А вот и не боимся

[Contessina]

Одинокая Волчица (Юлия)
Щас напишу письмо по трубам и буду допрашивать раскручивать Алана на историю))

[Contessina]

Часть третья: Загадочный брак.

Сведения о сэре Алане Дейле из архива Гизборнов

То, с какой неизменной теплотой (хоть и в довольно своеобразной манере) сэр Алан описывает семейное счастье шефа и его жены, наводит на мысль, что и его личная жизнь сложилась удачно. Признаться, эта мысль так захватила автора сборника, что он серьезно и много раз испытывал терпение сэра Ричарда, копаясь в его архивах с усердием, достойным дюжины бобров-мастеров. И хотя все нижеприведенное скорее догадки, основанные на обрывках сведений, мы сочли своим долгом поделиться крохами информации, проливающей свет на загадочный брак сэра Алана Дейла и обстоятельства, с ним связанные.
Сразу скажем, что сэр Алан вел подробные дневники, которые затем намеревался переработать в мемуары, не уступившие бы, как нам кажется, и мемуарам сира де Жуанвилля о крестовых походах, тем более что таковым походам в них уделялось бы значительное место. Увы! Увы! Сиим мечтам не суждено было сбыться, ибо отпрыски сэра Алана в малолетстве не имели должного уважения к талантам отца, и многие страницы были просто-напросто растащены на пули для рогаток, подобия воздушных змеев и похожую чепуху. Несомненно, дети не ведали, что творили, а так как сэр Алан был не чужд чадолюбия – три девочки и два мальчика, смышленые и быстрые на подъем – то он мог только вздыхать, изредка жаловаться в сохранившихся фрагментах на неуважение к старшим и тут же с гордостью упоминать о том, как дети в очередной раз построили игрушечную крепость или подбили глаз настоятелю ноттингемского собора (сэру Алану повезло жить рядом).
Что касается супруги сэра Алана, то мы, отчихав положенное количество раз в углу библиотеки и истратив массу времени на оживленные споры с хранителями некоторых восточных архивов, сумели выяснить, что сэр Алан познакомился с будущей женой в Акре. До того, как стать полноправным членом братства Робина Гуда, а затем доверенным слугой сэра Гая Гизборна, он несколько лет провел в Иерусалиме и близлежащих землях. Что именно он там делал, не слишком ясно. Разумно было бы предположить, что сэр Алан служил в войсках короля Ричарда, но никаких точных указаний на это не имеется, а есть лишь туманные сведения (еще более туманные потому, что написаны на арабском), что некий А. Д. одно время находился в свите королевы Алиеноры и передавал от нее письма султану Саладину. Несомненно, письма эти носили исключительно деловой характер, и типун на язык тому, кто подумает обратное (хотя некоторые передвижения мадам Алиеноры по Святым землям и в молодости, и в более зрелом возрасте вызывают определенные подозрения). Обстоятельства знакомства с женой тоже довольно неясны. Сэр Алан пишет, что его восхитила решительность этой женщины, которая однажды бросилась наперерез лошади, мчавшейся прямо на игравших на дороге детей. Из такого сообщения можно сделать вывод, что дама принадлежала к категории воительниц-амазонок, но в следующей же строке сэр Алан пишет, что ее мужество сочеталось с очень женственной внешностью – дама была скорее низенького роста, тоненькая и светловолосая, с голубыми глазами. Такое описание подошло бы и фее, но вряд ли влюбленность настолько застила сэру Алану мозги, чтобы он писал уж что-то совсем неправдоподобное. Еще сэр Алан восхищается тем, как несколькими словами сия леди успокоила лошадь, и даже приводит их, признаваясь, что язык ему незнаком и, как он ни приставал позднее, значения слов ему так и не открыли.
(На полях заметим, что нам не удалось прочитать эту тарабарщину, и мы воспользовались связями в лингвистической среде Кембриджа, чтобы хоть как-то разобраться. Мы консультировались со специалистами по средневековой филологии, и, к нашему удивлению, профессор Саймон Франклин из колледжа Клэр и мистер Рори Финнин из колледжа Робинсон заявили, что эти слова явно имеют славянское происхождение и скорее всего относятся к сакрально-экспрессивному пласту средневековой культуры).
Неизвестно, как дальше развивалось бы знакомство, если бы судьба не свела их вместе возле горящего дома на главной площади Акры. Прекрасная дама, как пишет сэр Алан, собиралась ринуться в огонь за чем-то очень ценным, но сэр Алан не допустил этого и сам отважно бросился в пылающее здание. Что именно он вынес оттуда – орущего младенца, собаку или драгоценности, остается тайной, но светловолосая леди по достоинству оценила его бесстрашие и внушительную шишку на лбу. Шепча что-то под нос, леди вытерла сажу с лица нашего героя, приложила лечебную траву к шишке и пала жертвой чар сэра Алана. Больших подробностей из фрагментов дневников и современных хроник нам не удалось выжать, но уже это доказывает – будущая жена и леди Дейл была женщиной незаурядной.
Когда именно обручились наши герои, хроники умалчивают. Известно, что на службе сэру Гаю Алан еще числился холостым. Вероятно, он привез жену после драматического вояжа в Иерусалим, когда король Ричард чуть не отправился к предкам. В таком случае следует считать, что миледи хранила верность жениху как минимум несколько лет и между ними шла активная переписка. К сожалению, ни одного из гипотетических писем обнаружить не удалось.
Касательно происхождения и даже имени леди Дейл также существуют сомнения. Если принимать во внимание заявление кембриджских профессоров, она была родом из славянских земель, но география их слишком обширна, чтобы пытаться привязать несколько слов к точному месту. С именем миледи также не все однозначно. В Англии она звалась леди Элен, но настоящее ее имя дошло до нас в исковерканном виде, и ничего похожего в славянских языках нам отыскать не удалось (может, из-за дилетантских знаний в данной области). Сэр Алан пишет, что в родных краях ее звали Йонужжка или Люнушка. Даже сделав скидку на средневековую орфографию, ничего внятного предположить не удается. Зато известно, что в Англию с молодоженами прибыл брат леди Элен, которого в Ноттингеме прозвали Джоном. Его настоящее имя кануло в историю, но из записей ноттингемской канцелярии следует, что он был золотых дел мастером, и сэр Гай часто пользовался его услугами, желая преподнести супруге подарок. Нам остается только догадываться, кто получал большее удовольствие от таких подарков – леди Мэг, любуясь собой в зеркале, или сэр Гай, надевая ожерелье на шее жены. Милорд Робин Локсли также порой захаживал к Джону Золотарю (как его прозвали), чтобы заказать шпильки для волос для леди Кейт. Да и леди Мэг как-то спешно посылала за нашим мастером, когда принц Джон (то ли по неведению, то ли по злому умыслу) преподнес в дар миледи Мэриан и даме Изабелле Торнтон одинаковые ожерелья с рубинами. В итоге для восстановления спокойствия в замке понадобилось починить несколько стульев, свести пару синяков лорду Торнтону и кардинально изменить оправу ожерелий. Джон же Золотарь слыл в Ноттингеме спокойным и дружелюбным человеком; за ним, впрочем, водилась одна странность, не слишком серьезная, но для исторической точности мы не можем ее обойти. Джон никогда не брал воды из самого близкого к его дому источника, прозванного Козлиным копытцем за свою форму, и предпочитал пройти сотню туазов до следующего колодца.
В заключение скажем, что потомки сэра Алана были многочисленны и чрезвычайно любознательны, за что и фигурируют в хрониках и летописях, иногда даже в неприглядном виде. Один из них, сэр Альберт Дейл, был замечен в окружении Генри, виконта Болингброка, в 1712 году, где занимался попойками и интригами в пользу друга и Англии, а еще один, Мерриуотер Дейл, служил в английском посольстве в России при Елизавете Петровне и был посредником в секретной переписке между послом, сэром Чарльзом Хэнбери Уильямсом, и женой наследника престола Екатериной Алексеевной, будущей императрицей. Страсть к секретным знаниям и вовлеченности в судьбы мира никогда не покидала семейство Дейлов, и составителю сборника остается только поинтересоваться, не обошлось ли без них в современной британской разведке, раз уж слухи о причастности сэра Ричарда Гизборна к МИ-5 так упорны.

[Анри д_Ор]

Хорошо, но мало!

[Contessina]

Анри д_Ор
Хорошего понемножку: )

[RonaVorona]

Contessina_Ridolfi

Огромное спасибо за новую порцию!
Вот и сбылись ожидания клуба Аланофилов
Да, это наша девушка. Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет!

Прекрасная дама, как пишет сэр Алан, собиралась ринуться в огонь за чем-то очень ценным, но сэр Алан не допустил этого и сам отважно бросился в пылающее здание. Что именно он вынес оттуда – орущего младенца, собаку или драгоценности, остается тайной, но светловолосая леди по достоинству оценила его бесстрашие и внушительную шишку на лбу.

Дойдя до Ивана Золотаря и козлиного копытца уже просто стало невмоготу

А семейство у Алана замечательное!

Сиим мечтам не суждено было сбыться, ибо отпрыски сэра Алана в малолетстве не имели должного уважения к талантам отца, и многие страницы были просто-напросто растащены на пули для рогаток, подобия воздушных змеев и похожую чепуху. Несомненно, дети не ведали, что творили, а так как сэр Алан был не чужд чадолюбия – три девочки и два мальчика, смышленые и быстрые на подъем – то он мог только вздыхать, изредка жаловаться в сохранившихся фрагментах на неуважение к старшим и тут же с гордостью упоминать о том, как дети в очередной раз построили игрушечную крепость или подбили глаз настоятелю ноттингемского собора (сэру Алану повезло жить рядом).

Какая прелесть)))))

[Волчица Юлия]

Да, истинно русская женщина

Конь был, изба была... Ну как в такую не влюбится?
Автор, огромное спасибо, чаяния аланофилов на счастливую семейную жизнь персонажа полностью оправдались.

ЫЫЫ! Сестрица Аленушка и братец Иванушка... Упал и умир! От хохота.

[Anihir]

Contessina_Ridolfi

Хорошего понемножку: )

Почаще бы...

[corso]

эти слова явно имеют славянское происхождение и скорее всего относятся к сакрально-экспрессивному пласту средневековой культуры

наверное хорошо, что Алану никто не объяснил смысл этих слов...

Contessina_Ridolfi , это было действительно прекрасно

[Contessina]

RonaVorona
Одинокая Волчица (Юлия)
Anihir
corso
Спасибо: ) Я старалась не впасть уж совсем в стеб, но сэр Алан не согласился бы на меньшее, чем на прототип героини русских народных сказок

[Diviana]

Козлиное копытце и горящая изба - просто гениально )))

А вот по поводу "золотаря"... так ведь и ассенизаторов называли... как эти значения, интересно, отличали друг от друга?

[Contessina]

Diviana
Про двойное значение первый раз слышу, если честно. Откуда это?

[Diviana]

Откуда это?

... ну я с детства знаю это слово именно в этом значении...
Вот, на грамоте.ру в толковом словаре тоже оба значения приводятся: ювелир и ассенизатор.
www.gramota.ru/slovari/dic/?efr=x&word=%E7%EE%E...

[Contessina]

Diviana
Эммм.... честно, только узнала: ) Но вряд ли в Англии двенадцатого века это слово имело такое второе значение.

[green__mouse]

Contessina_Ridolfi

Неожиданно Впрочем, сэр Алан вообще любит представать с неожиданных сторон
Надо полагать, все эти легендарные ужасы про камень на шее, кипящие котлы и булатные ножи - результат путаницы в записях хронистов. Предшественник шерифа Гисборна вполне мог развлекаться подобным образом, а пострадала репутация одной почтенной ноттингемширской травницы и мужа леди Элен...

Про скидку на средневековую орфографию - просто прелесть

[RonaVorona]

Contessina_Ridolfi

Про двойное значение первый раз слышу, если честно. Откуда это?
А я подумала, что ты специально это слово употребила. Оно в таком двусмысленном ключе очень смешно звучит))))))))

[Contessina]

green__mouse
Спасибо: ) Все так и было))
RonaVorona
И в мыслях не имела, только узнала. А то звучит как-то... странновато: )

[RonaVorona]

Contessina_Ridolfi
Стебно
Ну, может тогда там синоним какой-нибудь применить, если тебя смущает))))

[Contessina]

RonaVorona
Да пусть будет. Не думаю, что второе значение слишком известно)

[green__mouse]

Contessina_Ridolf
Ну вообще-то я тоже сразу подумала про ассенизаторское значение и тоже решила, что это авторская ирония

[Contessina]

green__mouse
Нет, это случайно)

[kate-kapella]

Contessina_Ridolfi
Браво!
Я в полном восторге! Спасибо огромное, это даже лучше, веселее и очаровательнее, чем я ожидала!
И про потомков, всюду сующих свой нос - тоже супер.
Уворую-ка я у тебя сэра Альберта Дейла, у меня как раз действие одной истории в 1712 году происходит.

[Contessina]

kate-kapella
Видишь, до чего можно докопаться, если поддразнивают!))))
Бери, сэра Альберта не жалко - он за себя постоит: )

[kate-kapella]

Contessina_Ridolfi
История великолепная.
И правильно, женщине, ставшей на родине героиней легенд, надежнее искать семейное счастье подальше от этой родины

[Contessina]

kate-kapella
Да, а то опять какие-нибудь Кощеи на голову свалятся. А в чужой стране можно что душа пожелает делать))

[kate-kapella]

Contessina_Ridolfi
Вот-вот Никто кроме мужа не знает о прошлом (да и тот лишь какие-то мелочи), можно жить. как все нормальные женщины

[Contessina]

kate-kapella
Плюс муж не знает языка жены, что тоже в данном случае делает ее еще загадочнее

[kate-kapella]

Contessina_Ridolfi
Зная Алана предполагаю, что он на всякий случай и не стал его учить - чтобы не узнать лишнего, что может помешать семейному счастью)

[Contessina]

kate-kapella
Ну, меня терзают смутные сомнения, что к концу жизни он немного разобрался в тех словах, которые сейчас классифицировали как "сакрально-экспрессивные"

[Contessina]

Часть четвертая: Предисловие к архивам семейства Локсли-Хантингдонов

Прежде чем перейти к рассказу об архивах семейства графов Хантингдонских, мы считаем нужным дать некоторые пояснения о генеалогическом древе баронетов Гизборнов. Справочники Берка и Дебретта начинают родословную семейства со славного шерифа, но мы не можем удовлетвориться тем пояснением, что происхождение сэра Гая туманно и не подлежит уточнению. Может, мы бы и не решились на изыскания, если бы не пара фраз из дневников сэра Алана, где тот говорит, что порой шериф ехидно называл милорда Робина дальним родственником, на что тот отвечал, что все мы оттуда. Откуда именно, нам бы и хотелось разузнать.
Достоверно известно, что милорд Робин был старшим племянником короля Шотландии, прозванного Вильгельмом Львом (как знать, может еще и потому он так прикипел душой к монарху, прозванному Львиным Сердцем). Отец его, милорд Дэвид, получил титул от брата, но подтвердил у английского короля, поскольку прапрабабка его, принесшая титул в семью, была англосаксонской леди и держала графство от Вильгельма Завоевателя. О многочисленных драках и спорах, не утихавших почти столетие вокруг сих земель, мы здесь писать не будем, поскольку слишком кровавые подробности ничего не прибавят к исторической правде. Возвращаясь к Робину, следует отметить, что в одной из хроник его преждевременно похоронили, перепутав с отправкой в Святую землю, что и создало множество неудобств для последующих поколений, да и для него самого по возвращении. Но, вернув себе титул и земли (не без определенной помощи сэра Гая, который недолюбливал принца Джона и в бытность его принцем, и после коронации), милорд Робин нанес подобающий визит дядюшке в Шотландии. Дядя, любивший непутевого родственника за то, что видел в нем себя в молодости, явился достаточным авторитетом для королевы Алиеноры и ее сына, и графство Хантингдонское перешло в полное владение Робина из Локсли.
Вот здесь впервые и попадается та знаменитая фраза сэра Алана. Судя по косвенным намекам шотландских хроник, при дворе сводные братья встретились с леди Изабеллой Гизборн де Росс, дамой средних лет и далеко не среднего характера (тут в скобках мы вынуждены съязвить, что все Изабеллы, встреченные нами во время научных изысканий, скучностью нрава и покладистостью не отличались). Дважды побывав замужем не за самыми последними людьми в королевстве, дама Изабелла, кроме того, приходилась незаконнорожденной дочерью королю Вильгельму, чего никогда не забывала. Следовательно, милорд Робин познакомился со сводной кузиной. И если на время забыть о родстве, существовавшем между нашими героями вследствие оригинального поведения их родителей, то и в таком случае совершенно чужими людьми они не будут, так как первый муж леди Изабеллы, если верить тем же хроникам, был как бы не дядей сэра Гая. Правда, в этом месте хроники ядовито замечают, что род Гизборнов выпустил на свет множество детишек, чей герб перечеркивали жирной полосой (тем самым обозначая их незаконнорожденность), и установить, кто имел право отцовства и в какой степени, не представилось возможным. Но в любом случае данные сведения имеют право на существование. Дабы избежать ненужных вопросов, скажем, что сэр Ричард Гизборн спокойно отнесся к изложенной версии, лишь заметив, что все равно ничего толком доказать невозможно. Нам остается только восхититься этой истинно английской невозмутимостью.
Семейство же Локсли-Хантингдонов владеет огромным архивом, относящимся к деятельности как их славного предка в лесах Шервуда, так и к более мирным его занятиям. Однако, добыча таких сведений была сопряжена для нас с не меньшими трудностями, так как милорд Джордж Локсли, современный граф Хантингдон, в полной мере унаследовал похвальную черту своего прапра- и так далее дедушки, а именно беззаветную храбрость и любовь к приключениям. Милорд Робин стяжал славу на полях битв в Святой земле; милорд Джордж, не мысля вмешиваться в актуальные нам ближневосточные конфликты, почел за благо расширить географию деяний рода и в настоящее время путешествует по Африке, наблюдая за привычками кенийских львов в условиях дикой природы. В сих начинаниях его поддерживает леди Мюриэль, урожденная Хейл, и трое сыновей младшего школьного возраста. Все они, по сообщениям информационных агентств, чувствуют себя превосходно и намереваются вернуться в Англию только к Рождеству, чтобы по семейной традиции отпраздновать его в кругу близких друзей и родственников. В такой круг уже много поколений входят семьи Найтонов, Гизборнов, а также две ветви рода Торнтонов и несколько самых доверенных друзей. Мы надеемся, что сэр Кристофер Гейдт, если его не отвлечет служебный долг, сможет поприсутствовать на сем занимательном сборище, а уж после и мы сумеем прояснить некоторые исторические вопросы.
Как было сказано, лорд Джордж сейчас разъезжает по африканскому континенту, довольно часто забираясь в такие места, где спутниковая связь бессильна. Нам пришлось (во имя интересов науки, естественно) принять приглашение в оперу от мистера Томаса Сивитера, главы службы разведки МИ-6, чтобы получить доступ к средствам связи нового поколения и таким образом, чуть не потеряв голос в процессе, добиться от милорда Джорджа разрешения устроить небольшой околонаучный разгром в архиве его поместья. Без такого разрешения дворецкий его светлости категорически отказывался пускать нас в дом, и мы его полностью одобряем. Мы благодарны мистеру Сивитеру за сотрудничество и сожалеем, что характер его работы не позволяет нам упомянуть его имя в официальной публикации. В любом случае, тот симпатичный ресторанчик после оперы, шато-рено 1928 года и все удивительные случаи из жизни премьер-министра, им рассказанные, навечно останутся в нашей памяти – конечно же, достаточно глубоко, чтобы ему было не о чем беспокоиться.
В заключение данного предисловия к архивам Локсли скажем, что лорд Джордж остался более чем доволен нашими изысканиями, так как у него лично не хватало времени, чтобы с нужным тщанием заняться систематизацией и уточнением всех хранящихся у него документов. Мы заверяем лорда Джорджа, что прекрасно понимаем его положение, так как львы и дети, несомненно, оставляют не слишком много досуга даже в нашей туманной Англии.