Крайность сущности
Предисловие: май систер просто фанатеет от этой пары. И меня к этому склоняет. Т.к., у вас в сообществе их тоже любят, позволю себе выложить здесь то, что мы с ней вместе на эту тему накатали
Апд. Продолжение в комментах
читать дальше
Навеяно грустной почтиконцовкой девятой серии третьего сезона (где умерла Мэг). Может быть, все могло сложиться совсем по-другому. Примерно так...
Человек, лежащий на земле, с кровавой раной, обагрившей платье, мертв. Вряд ли в здравом уме и твердой памяти кто-то поверит, что в бездыханном теле теплится искра жизни. Будь то простолюдин, знатный купец или воин. Безразлично. Любому из них хватит одного мимолетного взгляда, чтобы понять - безжалостный удар принес смерть. Тонкая нить жизни оборвана навсегда. Что сделано, то сделано. Время нельзя повернуть вспять.
Все, что осталось в таком случае, - пройти мимо. Или остановиться и снять с окоченевшего трупа ценные вещи. А затем как ни в чем не бывало продолжить путь, предоставив ненасытным пожирателям падали бренные останки того, кто еще совсем недавно был живым человеком, а теперь стал никем и ничем. Всего лишь трупом - изысканным пиршеством для стервятников.
Порой лучше промолчать, чем сказать правду или бросить обвинение в лицо человеку, чье сердце разъедено ржавчиной страха. Ведь не каждый рождается героем. Но умереть достойно под силу любому.
Кап.. кап-кап.. по листьям забарабанил осенний дождь. От его пронизывающего холода Мэг, наконец, пришла в себя. Рана все еще болела, хотя кровь уже остановилась. Постепенно она вспомнила, что случилось в этот кошмарный день. Тюрьма, площадь, казнь... что было потом? Почему сердце все еще бьется? И где Гай? Что стало с ним? Неужели его больше нет?..
Проклятый дождь усиливался, и от его холодных прикосновений Мэг уже не чувствовала боли. Отчаянно пытаясь хоть немного согреться, она терла ладонями плечи. Но все было безуспешно. Мысль о том, что кто-то придет ей на помощь, окончательно потеряла под собой опору и рухнула в пропасть несбывшихся надежд.
Это так ужасно - умирать, когда жизнь еще только началась. По-настоящему. Казалось, еще вчера ты была на вершине блаженства, а сегодня оказываешься на дне безумия. И никто, никто не поможет тебе. Тебя приняли за мертвую и бросили здесь одну - гнить заживо.
От скуки Мэг начала рассуждать вслух: "Я доверяла ему... заботилась.. а.. а он? Оставил меня здесь... поплакал и ушел... если.. если бы я могла заставить... мужчин.. исчезнуть... О да! Жизнь стала... бы.. намного лучше.. куда лучше... Хотя нет... Гая оставила бы... поговорила.. с ним.. а... затем и его... тоже... да! Ой!"
Она не договорила - резкая боль в шее заставила на время оставить эти глупые мысли. Что это?.. Почему перед глазами все расплывается? Это смерть? Почему так скоро?
- Я не хочу умирать! - громкий крик израненной души растворился в шуме дождя. Не в силах больше сопротивляться судьбе, Мэг закрыла глаза и разжала пальцы рук.
Смерть... каждый представляет ее по-разному. Все верят в существование рая и ада, и то, что каждый из нас непременно там когда-нибудь будет... Верила в это и Мэг. Ей уже было все равно, где она окажется - лишь бы рядом с ним, с Гаем..
Но что это? Мэг почувствовала легкое головокружение и с трудом открыла глаза. Грязно, сыро, темно... Неужели жизнь после смерти - это не сказка болтливых соседей?
- Очнулась? - неожиданный вопрос удивил ее. - Это хорошо. Как рана? Не болит?
- Нет, все... все в порядке, - привычным голосом ответила Мэг, еще до конца не осознавая, что жива, - где я? Что со мной?
- Я не могу тебе это сказать, - человек в грязном плаще с капюшоном, скрывавшим лицо, присел перед ней, чтобы вытащить дротик, так безжалостно пронзивший кожу.
- Эй, ты.. убери от меня свои... грязные руки, - Мэг быстро приходила в себя после снотворного, я сама, - тут она дернула за дротик, и вся лачуга наполнилась ее криком.
- Что ты со мной сделал? - спросила она, разглядывая дротик. Это из-за него я здесь?
- Нет. Я слышал твои слова о Гае. И поэтому я усыпил тебя, чтобы ты не испугалась меня.
- И что? Тебе стало интересно, почему я к нему так отношусь?
- С одной стороны да. А с другой...
- Может, все-таки, покажешь свое лицо? Я не люблю разговаривать с теми, кого не вижу и не знаю. И принеси мне воды! Немедленно.
Пока незнакомец ходил за водой, можно было оглядеться и оценить обстановку. Да, живет он небогато.. Стол, стул, какая-то посуда... Даже на кровать не скопил - вот и приходится лежать на куче старых тряпок в самом сухом углу. Зато здесь тепло.. В отличие от сырого и холодного леса. А.. вот и он, странный человек в плаще.
- Я принес воду, - сказал он и протянул Мэг кувшин, полный до краев. - Меня зовут Малкольм, и завтра я должен буду встретиться с Гаем Гисборном и Робином Гудом, - тут незнакомец снял капюшон.
- Гаем? Он жив? Жив? - от этой новости Мэг резко поднялась, схватившись руками за его плечи. Но рана дала о себе знать - резкая боль молнией пронзила едва окрепшее тело, отчего снова пришлось лечь.
- Спокойно, тебе нужно еще отдохнуть, - ровным тоном сказал Малкольм, собирая с пола осколки разбитого кувшина, - я зашил рану, но это еще не все.
- Я... не могу больше... вот так лежать и ничего не делать, - по ее щекам протянулись две влажные полосы, - я хочу его видеть...
- Ну, не плачь, пожалуйста. Я понимаю тебя, как никто другой, но ничего не могу сделать.
- Почему?
- Потому что так надо. Но обещаю, - ты его обязательно увидишь.
- Поклянись, - сурово сказала Мэг, вытерев рукавом слезы, - поклянись... самым дорогим, что у тебя есть.
- Клянусь своими детьми, - Малкольм перекрестился, - теперь ты мне веришь?
- Я подумаю завтра, верить ли тебе или нет, - голос Мэг немного смягчился, - можно я буду звать тебя Мэл?
- Зови. А как пожелаешь к тебе обращаться?
- Мэгенн.
- Как скажешь, - он улыбнулся и поцеловал руку прелестной дамы, - а теперь поспи немного. Ты должна набираться сил, - с этими словами Малкольм протянул ей чашку с молоком.
"М-м-м... как вкусно!.. Как же я давно не пила молоко... Такое сладкое, что голова кружится, - думала Мэг, с удовольствием выпивая содержимое чашки, - я увижу.. его снова... увижу... уви..жу..."
Ночь… Тишина и спокойствие. Как же все-таки приятно осознавать и понимать, что судьба не настолько жестока, как ты ее представляла. Этот мир… пусть он так несправедлив к тебе, пусть он бросает тебя в болото несчастий и омут бед – он никогда не сравнится с тем, что обещала тебе Смерть. Мир Смерти – это мир без чувств, желаний и страстей. Здесь обретают покой несбывшиеся надежды и забытые сны…
***
– Мэг… Мэгги… ты меня слышишь?
– Да.
– Дай мне руку, – голос Гая эхом слышался в голове Мэг, рассыпаясь на тысячи отзвуков, – пойдем со мной…
Пойти с ним? Куда? В этот волшебный ночной лес, освещенный мириадами светлячков?.. Что ждет там?
В любом случае всегда есть хотя бы два равновероятных исхода одного события – все или ничего. Несложно догадаться, что выбрала Мэг.
– Пойдем, Гай.
Ничего более красивого Мэг Беннетт в своей жизни не видела. Диковинный лес, в котором растут совершенно необычные деревья, от земли и до самого неба обвитые лианами с удивительно прекрасными цветками, каких не видели не только на юге Франции, но и на Святой земле, прекрасные водопады, вода в которых прозрачнее самого лучшего в мире стекла… и сотни, нет! – тысячи маленьких светлячков, кружащих вокруг, указывая путь случайным странникам. Божественно!
– Где мы?
– Это Ноттингем, – Гай сорвал цветок и украсил им волосы Мэг, – ты разве не узнаешь?.. – он протянул руку, и на нее тут же сел один из светлячков. – Смотри… это Билл… твой первый жених…
– Ой, какая крошка! – Мэг попыталась погладить крошечное создание, но легкий взмах крылышек тут же унес светлячка ввысь.
Робкое прикосновение – и вот твоя рука уже в его руке. Твое сердце стремится вырваться из груди, лишь бы быть ближе к нему - тому, которому оно отдано без возврата. Порой, чтобы полюбить, достаточно лишь одного взгляда, одной случайной встречи, которой могло и не быть, одного мига, чтобы понять – он твоя судьба, твоя жизнь, часть тебя… И никто не посмеет лишить тебя этого счастья. Никто и никогда!
– Мэгенн Беннетт… я хочу… чтобы ты… стала моей женой, – эхо разнеслось по всему лесу, затерявшись среди деревьев.
– Да, – глаза Мэг сияли от счастья, – я… всегда буду с тобой, любимый…
И вот двое уже стоят у лесного алтаря, обратив свой взор на небо. Клятвы произнесены. Кольца надеты. Вместе и навсегда!.. И никто и ничто не посмеет разлучить их.
Гай повернулся к Мэг. О эти синие, как весеннее небо, его глаза, наполненные любовью и счастьем! В этом взгляде ты растворяешься и уносишься куда-то далеко-далеко, где хотелось бы оставаться всю жизнь… Его губы – теплые, живые, дарящие поцелуй, которым хочется наслаждаться вечно… Его руки - такие сильные и такие нежные… Теперь так будет всегда!
Что может разрушить счастье двоих? Смерть. От нее нельзя спрятаться, убежать, скрыться – она найдет тебя везде и исполнит предначертанное.
Резкий удар едва не сбил их с ног. Мэг почувствовала, как леденеют обнимавшие ее ладони. Гай слегка пошатнулся. В чем дело? Что случилось?! Дрожащей рукой Мэг провела по его спине и пришла в ужас. Еще минуту назад он целовал ее, а теперь умирает на ее же руках.
Кровь, много крови… И кинжал, вонзившийся между лопаток.
– Гай, милый, не молчи… скажи мне что-нибудь, – сердце Мэг разрывалось на части от рыданий; слезы ручьем лились из глаз, – скажи, что любишь меня! - она осторожно опустила слабеющее тело в траву, потревожив стайку разноцветных светлячков, и склонилась к его лицу.
– Я… буду… всегда… любить… тебя, – еле слышно произнес Гай, лежа в луже собственной крови, – моя… жена… Мэгенн Гисборн…
– И я… я тоже всегда буду твоей… мы обязательно встретимся, любимый.
Прощальный поцелуй. Скромный, без лишних чувств и ощущений, ведь он не располагает к откровенности, а лишь проводит черту между жизнью и смертью. В этом и состоит его главное предназначение. Он подобен коварному демону-обольстителю, обжигающий жар страсти которого пронизан могильным холодом.
– Я тебя потеряла! – громкий крик Мэг пронзил тишину ночного леса. – Это несправедливо! Гай!
ГА–А–АЙ!!
Подушка была мокрой от слез. Все так же горела свеча на столе, все так же чувствовался во рту противный сладковатый привкус того самого молока и так же болела рана. Только вот Мэл куда-то подевался…
Неужели это был сон? Тогда… получается… Гай жив! Слава Богу…
"Не обманул, старый, – с улыбкой подумала Мэг, подбирая с земляного пола чашку, в которую было налито молоко, – хотя… я бы хотела увидеть его по-настоящему".
Апд. Продолжение в комментах
читать дальше
Навеяно грустной почтиконцовкой девятой серии третьего сезона (где умерла Мэг). Может быть, все могло сложиться совсем по-другому. Примерно так...
Человек, лежащий на земле, с кровавой раной, обагрившей платье, мертв. Вряд ли в здравом уме и твердой памяти кто-то поверит, что в бездыханном теле теплится искра жизни. Будь то простолюдин, знатный купец или воин. Безразлично. Любому из них хватит одного мимолетного взгляда, чтобы понять - безжалостный удар принес смерть. Тонкая нить жизни оборвана навсегда. Что сделано, то сделано. Время нельзя повернуть вспять.
Все, что осталось в таком случае, - пройти мимо. Или остановиться и снять с окоченевшего трупа ценные вещи. А затем как ни в чем не бывало продолжить путь, предоставив ненасытным пожирателям падали бренные останки того, кто еще совсем недавно был живым человеком, а теперь стал никем и ничем. Всего лишь трупом - изысканным пиршеством для стервятников.
Порой лучше промолчать, чем сказать правду или бросить обвинение в лицо человеку, чье сердце разъедено ржавчиной страха. Ведь не каждый рождается героем. Но умереть достойно под силу любому.
Кап.. кап-кап.. по листьям забарабанил осенний дождь. От его пронизывающего холода Мэг, наконец, пришла в себя. Рана все еще болела, хотя кровь уже остановилась. Постепенно она вспомнила, что случилось в этот кошмарный день. Тюрьма, площадь, казнь... что было потом? Почему сердце все еще бьется? И где Гай? Что стало с ним? Неужели его больше нет?..
Проклятый дождь усиливался, и от его холодных прикосновений Мэг уже не чувствовала боли. Отчаянно пытаясь хоть немного согреться, она терла ладонями плечи. Но все было безуспешно. Мысль о том, что кто-то придет ей на помощь, окончательно потеряла под собой опору и рухнула в пропасть несбывшихся надежд.
Это так ужасно - умирать, когда жизнь еще только началась. По-настоящему. Казалось, еще вчера ты была на вершине блаженства, а сегодня оказываешься на дне безумия. И никто, никто не поможет тебе. Тебя приняли за мертвую и бросили здесь одну - гнить заживо.
От скуки Мэг начала рассуждать вслух: "Я доверяла ему... заботилась.. а.. а он? Оставил меня здесь... поплакал и ушел... если.. если бы я могла заставить... мужчин.. исчезнуть... О да! Жизнь стала... бы.. намного лучше.. куда лучше... Хотя нет... Гая оставила бы... поговорила.. с ним.. а... затем и его... тоже... да! Ой!"
Она не договорила - резкая боль в шее заставила на время оставить эти глупые мысли. Что это?.. Почему перед глазами все расплывается? Это смерть? Почему так скоро?
- Я не хочу умирать! - громкий крик израненной души растворился в шуме дождя. Не в силах больше сопротивляться судьбе, Мэг закрыла глаза и разжала пальцы рук.
Смерть... каждый представляет ее по-разному. Все верят в существование рая и ада, и то, что каждый из нас непременно там когда-нибудь будет... Верила в это и Мэг. Ей уже было все равно, где она окажется - лишь бы рядом с ним, с Гаем..
Но что это? Мэг почувствовала легкое головокружение и с трудом открыла глаза. Грязно, сыро, темно... Неужели жизнь после смерти - это не сказка болтливых соседей?
- Очнулась? - неожиданный вопрос удивил ее. - Это хорошо. Как рана? Не болит?
- Нет, все... все в порядке, - привычным голосом ответила Мэг, еще до конца не осознавая, что жива, - где я? Что со мной?
- Я не могу тебе это сказать, - человек в грязном плаще с капюшоном, скрывавшим лицо, присел перед ней, чтобы вытащить дротик, так безжалостно пронзивший кожу.
- Эй, ты.. убери от меня свои... грязные руки, - Мэг быстро приходила в себя после снотворного, я сама, - тут она дернула за дротик, и вся лачуга наполнилась ее криком.
- Что ты со мной сделал? - спросила она, разглядывая дротик. Это из-за него я здесь?
- Нет. Я слышал твои слова о Гае. И поэтому я усыпил тебя, чтобы ты не испугалась меня.
- И что? Тебе стало интересно, почему я к нему так отношусь?
- С одной стороны да. А с другой...
- Может, все-таки, покажешь свое лицо? Я не люблю разговаривать с теми, кого не вижу и не знаю. И принеси мне воды! Немедленно.
Пока незнакомец ходил за водой, можно было оглядеться и оценить обстановку. Да, живет он небогато.. Стол, стул, какая-то посуда... Даже на кровать не скопил - вот и приходится лежать на куче старых тряпок в самом сухом углу. Зато здесь тепло.. В отличие от сырого и холодного леса. А.. вот и он, странный человек в плаще.
- Я принес воду, - сказал он и протянул Мэг кувшин, полный до краев. - Меня зовут Малкольм, и завтра я должен буду встретиться с Гаем Гисборном и Робином Гудом, - тут незнакомец снял капюшон.
- Гаем? Он жив? Жив? - от этой новости Мэг резко поднялась, схватившись руками за его плечи. Но рана дала о себе знать - резкая боль молнией пронзила едва окрепшее тело, отчего снова пришлось лечь.
- Спокойно, тебе нужно еще отдохнуть, - ровным тоном сказал Малкольм, собирая с пола осколки разбитого кувшина, - я зашил рану, но это еще не все.
- Я... не могу больше... вот так лежать и ничего не делать, - по ее щекам протянулись две влажные полосы, - я хочу его видеть...
- Ну, не плачь, пожалуйста. Я понимаю тебя, как никто другой, но ничего не могу сделать.
- Почему?
- Потому что так надо. Но обещаю, - ты его обязательно увидишь.
- Поклянись, - сурово сказала Мэг, вытерев рукавом слезы, - поклянись... самым дорогим, что у тебя есть.
- Клянусь своими детьми, - Малкольм перекрестился, - теперь ты мне веришь?
- Я подумаю завтра, верить ли тебе или нет, - голос Мэг немного смягчился, - можно я буду звать тебя Мэл?
- Зови. А как пожелаешь к тебе обращаться?
- Мэгенн.
- Как скажешь, - он улыбнулся и поцеловал руку прелестной дамы, - а теперь поспи немного. Ты должна набираться сил, - с этими словами Малкольм протянул ей чашку с молоком.
"М-м-м... как вкусно!.. Как же я давно не пила молоко... Такое сладкое, что голова кружится, - думала Мэг, с удовольствием выпивая содержимое чашки, - я увижу.. его снова... увижу... уви..жу..."
Ночь… Тишина и спокойствие. Как же все-таки приятно осознавать и понимать, что судьба не настолько жестока, как ты ее представляла. Этот мир… пусть он так несправедлив к тебе, пусть он бросает тебя в болото несчастий и омут бед – он никогда не сравнится с тем, что обещала тебе Смерть. Мир Смерти – это мир без чувств, желаний и страстей. Здесь обретают покой несбывшиеся надежды и забытые сны…
***
– Мэг… Мэгги… ты меня слышишь?
– Да.
– Дай мне руку, – голос Гая эхом слышался в голове Мэг, рассыпаясь на тысячи отзвуков, – пойдем со мной…
Пойти с ним? Куда? В этот волшебный ночной лес, освещенный мириадами светлячков?.. Что ждет там?
В любом случае всегда есть хотя бы два равновероятных исхода одного события – все или ничего. Несложно догадаться, что выбрала Мэг.
– Пойдем, Гай.
Ничего более красивого Мэг Беннетт в своей жизни не видела. Диковинный лес, в котором растут совершенно необычные деревья, от земли и до самого неба обвитые лианами с удивительно прекрасными цветками, каких не видели не только на юге Франции, но и на Святой земле, прекрасные водопады, вода в которых прозрачнее самого лучшего в мире стекла… и сотни, нет! – тысячи маленьких светлячков, кружащих вокруг, указывая путь случайным странникам. Божественно!
– Где мы?
– Это Ноттингем, – Гай сорвал цветок и украсил им волосы Мэг, – ты разве не узнаешь?.. – он протянул руку, и на нее тут же сел один из светлячков. – Смотри… это Билл… твой первый жених…
– Ой, какая крошка! – Мэг попыталась погладить крошечное создание, но легкий взмах крылышек тут же унес светлячка ввысь.
Робкое прикосновение – и вот твоя рука уже в его руке. Твое сердце стремится вырваться из груди, лишь бы быть ближе к нему - тому, которому оно отдано без возврата. Порой, чтобы полюбить, достаточно лишь одного взгляда, одной случайной встречи, которой могло и не быть, одного мига, чтобы понять – он твоя судьба, твоя жизнь, часть тебя… И никто не посмеет лишить тебя этого счастья. Никто и никогда!
– Мэгенн Беннетт… я хочу… чтобы ты… стала моей женой, – эхо разнеслось по всему лесу, затерявшись среди деревьев.
– Да, – глаза Мэг сияли от счастья, – я… всегда буду с тобой, любимый…
И вот двое уже стоят у лесного алтаря, обратив свой взор на небо. Клятвы произнесены. Кольца надеты. Вместе и навсегда!.. И никто и ничто не посмеет разлучить их.
Гай повернулся к Мэг. О эти синие, как весеннее небо, его глаза, наполненные любовью и счастьем! В этом взгляде ты растворяешься и уносишься куда-то далеко-далеко, где хотелось бы оставаться всю жизнь… Его губы – теплые, живые, дарящие поцелуй, которым хочется наслаждаться вечно… Его руки - такие сильные и такие нежные… Теперь так будет всегда!
Что может разрушить счастье двоих? Смерть. От нее нельзя спрятаться, убежать, скрыться – она найдет тебя везде и исполнит предначертанное.
Резкий удар едва не сбил их с ног. Мэг почувствовала, как леденеют обнимавшие ее ладони. Гай слегка пошатнулся. В чем дело? Что случилось?! Дрожащей рукой Мэг провела по его спине и пришла в ужас. Еще минуту назад он целовал ее, а теперь умирает на ее же руках.
Кровь, много крови… И кинжал, вонзившийся между лопаток.
– Гай, милый, не молчи… скажи мне что-нибудь, – сердце Мэг разрывалось на части от рыданий; слезы ручьем лились из глаз, – скажи, что любишь меня! - она осторожно опустила слабеющее тело в траву, потревожив стайку разноцветных светлячков, и склонилась к его лицу.
– Я… буду… всегда… любить… тебя, – еле слышно произнес Гай, лежа в луже собственной крови, – моя… жена… Мэгенн Гисборн…
– И я… я тоже всегда буду твоей… мы обязательно встретимся, любимый.
Прощальный поцелуй. Скромный, без лишних чувств и ощущений, ведь он не располагает к откровенности, а лишь проводит черту между жизнью и смертью. В этом и состоит его главное предназначение. Он подобен коварному демону-обольстителю, обжигающий жар страсти которого пронизан могильным холодом.
– Я тебя потеряла! – громкий крик Мэг пронзил тишину ночного леса. – Это несправедливо! Гай!
ГА–А–АЙ!!
Подушка была мокрой от слез. Все так же горела свеча на столе, все так же чувствовался во рту противный сладковатый привкус того самого молока и так же болела рана. Только вот Мэл куда-то подевался…
Неужели это был сон? Тогда… получается… Гай жив! Слава Богу…
"Не обманул, старый, – с улыбкой подумала Мэг, подбирая с земляного пола чашку, в которую было налито молоко, – хотя… я бы хотела увидеть его по-настоящему".
@темы: Мег, Фанфики, Гай Гисборн
как я понимаю, он решил, что она умерла и ушел. Дальше, судя по сериалу, были Гуд, его батя, Йорк, Арчер и прочее. А Мэгги нашел Малкольм и принес к себе домой. Потом он ее вылечил и устроил к Изабелле работать (не скажу, как, а то будет неинтересно). И в один из дней, когда Гиз был у Гуда, он решил прогуляться перед сном - и встретил ее.
Ну я рада, что дальше будет лучше, но как-то бросил и ушел - несерьезный подход. Он же не мальчишка, трупы повидал не раз, отличать должен уметь, да и сам не ранен, чтобы плохо соображать. Ну и в конце концов, труп он бы похоронил, в средневековье к этому очень серьезно относились, хоронили даже врагов.
Как-то мне этот момент сбивает впечатление...
www.youtube.com/watch?v=o80DZotNDg0
Ой, когда-то я эту песню обожала просто! Тоже хочу увидеть на нее клип.
как я понимаю, он решил, что она умерла и ушел.
kate-kapella
Ну и в конце концов, труп он бы похоронил, в средневековье к этому очень серьезно относились, хоронили даже врагов.
Astreya
Очень сказочно и атмосферно.
А почему бы и не сказочно? Скажем, Гай ее похоронил, а она вернулась. Лес необычное место, порой там случаются чудеса
Ну... обоснуй, конечно, своеобразный, но почему бы и нет. Главное, чтобы он был. То есть, я могу поверить в то, что Малькольм ее оживил (или хотя бы в то, что у нее была клиническая смерть, а он ее откопал и вылечил). Главное - никак не в то, что Гисборн мог не проверив и не похоронив, бросить ее труп в лесу и уйти.
бросил и ушел - несерьезный подход. Он же не мальчишка, трупы повидал не раз, отличать должен уметь, да и сам не ранен, чтобы плохо соображать. Ну и в конце концов, труп он бы похоронил, в средневековье к этому очень серьезно относились, хоронили даже врагов.
Как-то мне этот момент сбивает впечатление...
этот момент прописала она, а не я. С меня - описание сна и иллюстрация к нему
он же ей просто глаза закрыл, поплакал - и всё...
Главное, чтобы он был.
Дык! И я о том же. Кстати, насчет клинической смерти тоже вариант. Скажем, вылечил ее Малькольм, а потом... не знаю. За чем-нибудь отлучился))))
Помыть хирургические инструменты.А Мег, очнувшись, начала винить Гая, который ее бросил, хотя на самом деле это не такиллюстрация к нему
Очень красиво! Такой динамичный и живой рисунок
Ну это в сериале показали, но не думаю, что там предполагалось, что он бросит труп дорогого ему человека гнить в лесу. Это по меньшей мере... не по-человечески. Я же говорю - хоронили даже врагов и преступников, не предание тела земле было... чуть ли не преступлением. Посторонний труп когда находили, его и то хоронили, тратя свое время и силы.
А иллюстрация прекрасна, такая чудная девочка - дерзкая и романтичная одновременно.
Я же говорю - хоронили даже врагов и преступников, не предание тела земле было... чуть ли не преступлением. Посторонний труп когда находили, его и то хоронили, тратя свое время и силы.
тогда замнем этот момент, объясняя тем, что разборки с Гудом и драпа от Изабеллы были важнее. ОК?
Мне это все равно портит все впечатление
Да, я зануда, но для меня обоснуй - это святое. Я могу даже на ООС закрыть глаза, но каждый поступок героев должен быть обоснован. Иначе все, это рвет сюжет и ломает характеры, а с дырками сюжет существовать не может.
читать дальше
все с тобой ясно. Еще раз повторюсь - эту часть писала не я, а моя младшая сестра. Она попросила меня обрисовать волшебный лес и исправить всяческие мелкие недочеты вроде орфографии, тавтологии, пунктуации и прочего. Ну и нарисовать что-нибудь. Не суди строго. В конце концов, представь себе, как Мэг из-под земли потом выбралась, если бы все было по правилу?
Ну так возраст не оправдание
В конце концов, поредставь себе, как Мэг из-под земли потом выбралась, если бы все было по правилу?
Ну зачем так сразу из-под земли
Честно говоря, это моя любимая пара, фиков про нее почти нет, и обиднее некуда вот так встретить фик, обрадоваться, а потом так обломаться из-за простой непродуманности.
поэтому мы не читаем Ролинг и не пишем по ее книгам. В знак перемирия вот тебе фотки Мэг со съемок
Дарю)
*Тихо* Автор правда очень юный, уметь так писать в ее возрасте далеко не каждому дано
LUI$A_ROYO
Советы очень полезные, вы с сестрой не обижайтесь
RonaVorona
загляни на форум в тему "За кулисами сериала" - там Boris еще фот выложил)
загляни на форум в тему "За кулисами сериала" - там Boris еще фот выложил)
Да, я уже видела и потянула некоторые в сообщество
Я давно разлюбила Роулинг, но ее фандом - очень серьезная школа для фикрайтера, там и мастерклассы проводят, и много хороших авторов, у которых можно поучиться. И критика - это не то, на что стоит обижаться, и меня критиковали, и я даже сама записывалась в очередь к критикам, чтобы увидеть свои недочеты. Если говорить автору только, что у него все прекрасно, он и в тридцать лет будет писать также, как в тринадцать.
За фотки спасибо, Мег просто душечка
RonaVorona
У меня перед глазами есть пример автора, который в шестнадцать уже писал так, как многие, и я в том числе, не смогут писать никогда, так что возраст - это то, на что можно сделать скидку, конечно, но не оправдание. Учиться и еще раз учиться, потенциал есть, но его же надо развивать
мы на Ван Хельсинге тренировались - может, поэтому так получается?
не для того, чтобы обижаться, когда на них указывают.
Люди, ау! Не обиделись мы. Еще повторить?
Ну я рада, что не обиделись
Мы тоже))
Продолжение пока в виде крюкописи - лежит на полке и ждет редакции. Но основную идею я уже обрисовала: они по-любому встретятся.
Все помнят Эдмонда из 3х04, у которого папашка злой был?
"Не обманул, старый, – с улыбкой подумала Мэг, подбирая с земляного пола чашку, в которую было налито молоко, – хотя… я бы хотела увидеть его по-настоящему".
Она снова попробовала встать – на столе стоял кувшин, и очень хотелось пить, – но смогла только повернуться на бок. И почему нельзя сдвинуть предметы одним лишь взглядом, как та старуха из Неттлстоуна? Мэг закрыла глаза, попытавшись представить Гая и внушить себе, что ее не мучает жажда, но все было напрасно. Оставалось надеяться, что этот Малкольм все же скоро явится.
Он не заставил долго себя ждать – через минуту Мэг уже жадно пила воду прямо из кувшина и разглядывала лежащего на полу связанного стражника.
– Мэл, – она перевела взгляд на хозяина хижины, – а это еще кто такой? Только не говори, что ты нашел мне мужа.
– Не скажу, – он наклонился к стражнику и резко снял с него шлем; от удивления Мэг не удержала кувшин и пролила воду на платье. Сквозь полумрак она молча рассматривала его лицо, силясь вспомнить, где видела этого человека раньше.
– Он бродил по лесу и звал тебя, – оставив стражника, Малкольм присел рядом с ней и забрал кувшин, – а еще я нашел это, – он достал письмо, – позволь, я прочту:
– Мэгги,
Я уезжаю завтра, и, возможно, мы больше не увидимся…
– Приходи сегодня в полночь к озеру. Буду ждать тебя. Эдмонд, – глядя в пустоту, Мэг слово в слово повторила все, что было написано на клочке пергамента. – Нет…
Она не могла сдержать слез от воспоминаний, волной нахлынувших на нее. Прошло три месяца – ровно три месяца с момента их последней встречи, там, у озера. И теперь…
– Зачем ты привел его? – Мэг постаралась сказать это как можно безразличнее.
– Вообще–то я искал простого стражника, – Малкольм хитро ухмыльнулся, – чтобы снять с него доспехи и одежду. Но вижу, что получилось не совсем так, как было мною задумано.
– Вот как? И для чего они тебе понадобились? Решил служить леди Изабелле?
– Я уже слишком стар для подобного, – он перевел взгляд на пленника, – поэтому туда отправишься ты.
– Что?! Она собиралась убить меня, и, видимо, ты хочешь, чтобы у нее это получилось? Нет!
– Знал, что ты так ответишь… но все объясню потом. А теперь мне нужно сменить перевязку.
Нехотя девушка поставила кувшин на пол и начала разматывать обрывки материи, узлом завязанные на ее боку.
***
полчаса спустя. Малкольм отсутствовал…
– О… как больно… голова… – связанный по рукам и ногам пленник наконец–то начал приходить в себя. «Видно, Мэл здорово подпоил его, раз он даже сказать ничего не может, как следует», подумала Мэгги, разглядывая знакомое лицо. Высокий, смуглый, с копной густых темно–русых волос, Эдмонд был ее первой настоящей любовью.
Они дружили с отрочества – рано осиротевший сын простого крестьянина, и дочь богатого лорда Беннетта. Однако счастье длилось недолго – узнав решение Мэг и увидев того, кого она выбрала себе в женихи, лорд подкупил его, чтобы тот убрался подальше от их дома. Пытаясь заставить дочь поскорее забыть его, Беннетт решил как можно скорее выдать ее замуж. Но послушную Мэгенн словно подменили: она категорически отвергала все предложения отца, как и замужество, говорив ему, что теперь навсегда останется девой.
Постепенно образ Эдмонда стирался из памяти, и Мэг привыкала к своему одиночеству. В один из серых дней она увидела из окна сборщика налогов – сэра Гая Гисборна, – но в ее душе уже не было места для любви. По крайней мере, Мэг сама так считала. Она не хотела никого любить, боясь, что это чувство снова разобьет ее сердце. Во всей округе уже никто не собирался брать ее в жены, тем самым, накладывая черную печать на доброе имя семейства Беннетов, поэтому отец пошел на крайнюю меру – суд шерифа должен был решить все.
Что было дальше, вспоминать не хотелось. Кроме Гая Гисборна.
– Здравствуй, Эдмонд. А ты не сильно изменился с нашей последней встречи, – подперев руками щеки, Мэг смотрела на него. – Скажи–ка мне, что ты делал в лесу?
– Мэг… Мэгги… ты? – каждое слово давалось с трудом. – Это сон?
– Нет, это явь. Рассказывай мне все, – с трудом встав с «кровати», Мэг взяла кувшин и, отпив глоток, прыснула водой в лицо юноши. – Сейчас же.
Результат не заставил себя долго ждать – вытерев обеими руками лицо, Эдмонд сел на пол.
– Я видел, что тебя понес в лес какой–то человек…
– Не то! – Мэг резко прервала его. – Говори, как ты вообще здесь оказался: ты должен быть в Лондоне.
– Я не поехал.
– И где ты был?
– Служил здесь, в Ноттингеме.
– Что?! Все эти годы я сохла по тебе, как последняя старая дева, а ты вот так просто солгал мне! И даже ни разу не написал, что остался здесь!
– Я… твой отец заставил сделать это.
– Неправда!
– Поверь мне, Мэгги, это правда.
– Не желаю ничего слышать!
– В чем дело? – это пришел Малкольм. Глядя на озлобленную Мэг и Эдмонда, то и дело вытирающего лицо то ли от пота, то ли от слез, он тут же все понял.
– Мэл… – девушка всхлипнула, – зачем ты все это сделал? Зачем ты его привел?..
– Не плачь, – он снял капюшон, – все в этом мире не случайно.
– Мэгги, кто это? Твой новый…
– Заткнись! – упав на тюфяки, Мэг, не в силах больше сдерживаться, заплакала. – Мэл, сделай, что тебе надо, и избавься от него! Я его ненавижу!..
Отвернувшись к стене, она рассматривала узоры на старинной ткани одного из покрывал, лежащего на тюфяке – это помогало успокоиться и собраться с мыслями. Что теперь делать? У нее есть Гай – за короткое время их знакомства он никогда ее не предавал – и Эдмонд – как он мог так поступить: солгать ей? Почему он ни разу не оставил ей записку в их секретном месте у озера? Сколько раз она приходила туда, и все было безрезультатно. А если все, что сказал Эдмонд, – правда? Ведь все письма получал отец, даже если они адресованы ей. Какая–то часть души все равно чувствовала любовь к этому темноволосому юноше. Мэг понимала: теперь ей предстоит сделать очень сложный выбор. Она дала надежду Гаю – возможно, сейчас он живет ради нее. Если, конечно, Малкольм сказал, что она жива. И отпор Эдмонду – пусть поймет, что она пережила за эти годы. Но в глубине души какой–то голос говорил, что все это напрасно, что произнесенные слова – всего лишь отговорка…
– Вот и все, – так же спокойно, как и всегда, сказал Малкольм, протягивая донага раздетому Эдмонду рубаху и плащ. – Ты здесь больше не нужен.
– И куда я тогда пойду?
– Ну, явно не в Ноттингем, – фыркнула Мэг. – Можешь идти к лорду Беннетту и спросить, куда он дел твои письма. Я разрешаю.
– Мэгги, зачем ты так со мной? Почему ты мне не веришь?
– По–моему, тебе сказано идти отсюда, – она даже не повернулась. – Убирайся и забудь все, что нас связывало.
Ничего не оставалось, как выйти из лачуги и идти куда глаза глядят. Спотыкаясь о торчащие из земли сучки, Эдмонд медленно брел по лесу, стирая с лица скупые слезы и последние воспоминания о деве Беннетт. Кто это был – тот высокий человек в черном? Зачем он понес Мэгги в лес? Что ему от нее понадобилось?.. Мысли, мысли…
Озеро… Здесь они впервые встретились – Беннетт заблудилась в лесу и попросила проводить ее до дома. Он присел на берегу и закрыл глаза. В памяти то и дело всплывали события трехмесячной давности: первый поцелуй, признание, клятва в любви и верности, обещание никогда не расставаться – все это разрывало душу на тысячи мелких клочков. И избавиться от этих мук было невозможно. Мэгги… почему она не верит? Стала такой черствой? Прошло так мало времени, а она так сильно изменилась – что произошло?
Поток воспоминаний прервал внезапный стук копыт. Эдмонд сполз к берегу и спрятался за выступающим из земли корнем. Леди Изабелла в сопровождении стражей! Что за…
– Мы отправимся в Йорк и найдем Гуда и… Гисборна, – по ее лицу пробежала едва заметная ухмылка. – Эти мерзавцы заплатят за все. Вперед!
Гуда… Робина Гуда! Того самого, который убил его отца. Впрочем, Эдмонд не жалел о том. Отец никогда не отличался добротой и милосердием, наоборот – он часто бил сына за «излишнюю человечность» и, по слухам, даже убил свою жену, когда она подала к столу недосоленное кушанье.
Подождав, пока последний стражник скроется из виду, Эдмонд выбрался из укрытия и побежал на вершину холма.
– Стой! Да стой же! Подожди! – знакомый голос донесся откуда–то сзади. – Ты куда?
Обернувшись, он увидел человека – кажется, его звали Алан.
– Ты Алан? – в голосе заметно не хватало уверенности.
– Ну, да. Это я. А ты, насколько я помню, Эдмонд Чомси?
– Да, но… это не важно сейчас. Я ищу… нет!.. Я видел шерифа, – сбивчиво начал Эдмонд. – На дороге в Йорк… Гуд… Гизборн…
– Сядь и отдышись, – Алан дружески положил руку ему на плечо. – Что ты хотел сказать?
Нервно сглотнув, Эдмонд рассказал все, что подслушал у озера. Секунду длилось молчание, затем Алан удивленно спросил:
– Ты уверен?
– Честно! Я ни с кем их не спутаю.
– Бежать можешь?
– Могу.
P.S. ищем бету.
Единственное, показалось, в тексте проскальзывают штампы, характерные для любовных романов
И еще, как и говорилось выше, неплохо было бы ввести обоснуй, почему Гисборн оставил ее в лесу. Я так думаю, это не поздно сделать и сейчас. От лица Малькольма, поскольку Мэг ведь была без сознания и не видела, что собственно произошло, отсюда и ее слова: "поплакал и ушел". Возможно, папа Робина мог бы сказать больше ))) (как один из вариантов - сбежал в расстроенных чувствах, а когда вернулся уже никого не нашел . Собственно такой вариант здесь уже обговаривался).
И, кстати, история ведь еще очень далека от финала. Почему авторы ее забросили?
Merelena, показывай, где. И как надо - тоже показывай. Я как с работой разгребусь - обязательно отредактирую.
И еще, как и говорилось выше, неплохо было бы ввести обоснуй, почему Гисборн оставил ее в лесу. Я так думаю, это не поздно сделать и сейчас. От лица Малькольма, поскольку Мэг ведь была без сознания и не видела, что собственно произошло, отсюда и ее слова: "поплакал и ушел". Возможно, папа Робина мог бы сказать больше ))) (как один из вариантов - сбежал в расстроенных чувствах, а когда вернулся уже никого не нашел . Собственно такой вариант здесь уже обговаривался).
Вопрос здесь до сих пор открытый - с одной стороны обоснуй - надо и точка, с другой стороны - не в Гае дело: сейчас главная героиня Мэг, и все внимание должно быть сакцентировано на ней; а почему Гай ушел - над этим оставили подумать читателю. Я у Брайта в свое время читала - так там тоже Принц бросил девушку одну в лесу и не похоронил (или здесь еще сыграло роль то, что он сам ее убил?)))
И, кстати, история ведь еще очень далека от финала. Почему авторы ее забросили?
ничуть - автор каждый день присылает мне все новые и новые проды) Это у меня сейчас времени нет на редактирование, т.к. там вообще все пЭчально - ни одной запятой почти
По дороге Эдмонд то и дело спрашивал, зачем леди Изабелле понадобилось уничтожить Робина и Гая Гисборна. На что Алан твердил, что сейчас его интересует куда более важный вопрос: с какой стати этот самый Гисборн теперь часть их банды? Он всегда был на противоположной стороне, а сейчас все перевернулось с ног на голову – с самого утра, когда Робин во всеуслышание произнес: «Один из нас». Такое могло только в страшном сне привидеться, и то не всегда. Теперь еще маленький Джон оставил их – не смог смириться с этим решением…
Джон! Если он еще в лесу, то сейчас же попадет в лапы к шерифу! Уже попал… еле плетется, привязанный веревкой. За двумя стражниками на лошадях.
– Слышишь, – оценивающим взглядом Алан смерил спутника, – ты хорошо дерешься?
– В плаще – не очень, но кое-что умею, – Эдмонд подобрал с земли палку. – Мы должны освободить пленного, так? Давай я сяду, как нищий, на дороге, попрошу у них денег, а когда они остановятся, дам тебе знак.
– Соображаешь, – лицо Алана украсила улыбка: этот парень не промах. – Пойдем, только ступай тихо–тихо.
Все произошло меньше, чем за четверть часа: хитрюга нищий, достав невесть откуда взявшуюся палку, резко ткнул ею в лицо спешившемуся стражнику. По сигналу Алана Джон, лежа на земле, подозвал к себе второго – мол, помоги подняться. Удар, еще удар – пленник свободен.
– Алан, что ты сделал? – маленький Джон недоумевая смотрел на друга. – И кто этот бродяга?
Тут Эдмонд снял капюшон.
– Ты? – от удивления разбойник широко раскрыл глаза. – Значит, твой отец чему–то тебя научил. По крайней мере, придумать такой способ.
– Я не хочу больше знать его после того, что он сделал. К тому же, я здесь не из–за него: леди Изабелла едет в Йорк в сопровождении отряда и собирается найти Робина Гуда и Гисборна. Зачем ей…
– Помолчи, – буркнул Джон. – Я тоже видел ее, иначе не попался бы. Поэтому мы сейчас идем в лагерь – позовем остальных. Жди нас здесь.
***
– Чертов мальчишка! Я же сказал ему ждать нас!! – рокочущий голос Джона, казалось, был слышен даже в ближайшей деревне. – Ему нельзя доверять!
Надпись, аккуратно выведенная прутом на земле, гласила: «Я в Йорке».
– Мы все равно должны спасти Робина, – Кейт, светловолосая девушка на вид лет двадцати, отвязала лошадь от вкопанной в землю палки, – вы со мной?
Не согласиться было трудно.
Оставалось только бежать по лесу и смотреть по сторонам – не видно ли где шерифа и стражников?
***
лачуга Малкольма
За окном шел дождь. Шел как–то вяло, лениво постукивая каплями по опавшим листьям. Осень…
Мэг сидела на одном из тюфяков и мяла в руках клочок пергамента, пытаясь заставить себя разорвать его.
– Ты так и не ответила мне, – Малкольм поправил обрезок доски, служивший ставней, – откуда ты научилась читать?
– Святой отец помог мне изучить грамоту, – Мэг, казалось, впервые за все это время сказала ласково и кротко. – Он умер в прошлом году.
– Как его звали?
– Суэйн.
– Отец Суэйн? Должно быть, в твоей семье все очень любили его.
– Ты знал его? – брови девушки удивленно поползли вверх. – Почему он мне ничего о тебе не рассказывал?
– Возможно, ты слышала от него что–то о лорде Хантингтоне, верно?
– Да. Конечно слышала. Это был очень хороший и добрый человек. Он жил в Локсли, заботился о своих крестьянах и один растил сына – каждый раз одно и то же, – Мэг вздохнула. – Не было ни дня, чтобы отец Суэйн не рассказывал мне про этого лорда…
– Тихо!
Дождь усилился. Вместе с этим со стороны озера послышался какой–то странный гул, будто по лесу ехала на лошадях целая армия. Малкольм накинул капюшон и вышел из лачуги.
Стараясь ступать как можно осторожнее, он шел по направлению к озеру. Увиденное если не ошеломило, то точно запомнилось надолго. Люди принца – несметное войско – шли в сторону Ноттингема. Что им нужно? Неужели они собираются стереть с лица земли все графство?
Подобравшись поближе, Малкольм спрятался за стволом дерева и терпеливо ждал подходящего момента.
– Быстрее, сопляк! Из–за тебя все отстают!..
– Моя лошадь устала, сэр. Я должен дать ей отдыха…
– Скажи ей, что отдыхать будет в Ноттингеме… Понял?!
– Джонсон, оставь его… пусть делает, что хочет, – этот голос показался знакомым: его–то Малкольм точно уже слышал раньше. – Руфус, – знакомый обратился к рыцарю на загнанной лошади, – оставайся.
– Но милорд! Он же ведь…
– Заткнись, Джонсон!.. – и, немного потише, добавил: – Он и так для нас проблема. А здесь с помощью Гуда мы от него легко избавимся…
Милорд. Человек в черных мехах на черной лошади… Это мог быть только один человек – Вэйзи, якобы убитый шериф Ноттингема. Но зачем он ведет на город армию? Кто тогда будет платить ему налоги?
WIP