Название: Туман
Размер: миди, 7594 слова
Персонажи: Гай Гисборн, Мэриан Найтон, Эдвард Найтон, Робин Локсли, Малкольм Локсли, король Ричард ЛС, Хьюберт Уолтер, Алан Э’Дейл, Мач, Уилл Скарлет
Категория: джен
Жанр: драма, спойлервсе кончится хорошо
Рейтинг: PG-13
Примечание: таймлайн — 1 сезон
Краткое содержание: Ричард вернулся в Англию неожиданно для всех.
И теперь Гай, обвиненный в покушении на короля, ждет казни в тюрьме Ноттингемского замка.
Казалось бы, помощи ждать неоткуда. Или... есть?
Бета: olya11, Shiae Hagall Serpent
Эта камера была самой дальней. А еще самой темной и холодной. Но Гаю казалось, что даже сюда доносится нестройный гул голосов с замковой площади, где сейчас стоял помост для виселицы. Только на сей раз он предназначался для самого Вейзи. И его цепного пса, разумеется.
читать дальшеТонкие губы Гая исказила усмешка. Какая злая ирония. Его вновь приговаривают к казни. И снова за то, чего он не совершал. Очевидно, чтобы окончательно посмеяться над неудачливым рыцарем, — по милости того же человека, что и в первый раз. Гай словно вновь ощутил грубую мешковину на голове — она так пропиталась запахом прелого сена, что он едва не задохнулся, — и тяжесть веревки, кольцом обвившей шею.
Толпа перед ним шумела, словно морской прибой, выкрикивая проклятия и требуя для него смерти. А в сарае, где он сидел в ожидании казни, было так же холодно и воняло мышами. Этим грязным вилланам даже не приходило в голову заделать щели, чтобы в них не задувал ветер. При воспоминании об этом Гай с ненавистью сплюнул.
Будь проклят Гуд. И его драгоценный король. Сейчас он жалел, что год назад предупредил Ричарда и сорвал покушение. Ведь теперь все могло быть иначе. Но тогда его остановил здравый смысл — он хорошо понимал, что в случае успеха от него просто избавятся, как от ненужного свидетеля, — и честь, остатки которой, как Гай полагал, у него еще сохранились.
И он сделал то, что сделал. А теперь отправится на плаху за то, что поступил правильно. Гай надеялся, что с возвращением короля его позорная служба у Вейзи закончится. Но не думал, что при этом ему придется расстаться и с жизнью.
Четыре года назад, нанимаясь на службу к шерифу Ноттингемскому, он уже знал, с кем придется иметь дело. И на первый взгляд Вейзи не слишком отличался от тех, с кем Гаю уже доводилось сталкиваться. Но только на первый взгляд. А потом было уже поздно.
Земли и положение, потерянные их семьей несколько лет назад по милости графа Хантингтона и его избалованного отпрыска, — то, что он пытался вернуть себе все эти годы. Увы, безуспешно.
И когда появился шанс, он ухватился за него, забыв об осторожности, не подозревая, в какую ловушку попадет. Вейзи сплел прочную паутину, и при любых попытках выбраться Гай увязал еще сильнее. А теперь разделит и его участь. Потому что король будет молчать о том, что в действительности произошло в Акре.
Так же, как молчал Гуд много лет назад, спрятавшись за чужие спины. Робин Локсли, избалованный графский сынок и королевский любимчик. Не умеющий отвечать за свои поступки и свято верящий в собственную непогрешимость. Словно не по приказу шерифа его щадили все эти месяцы. А теперь, как и в прошлый раз, Гуд опять получит все. И Мэриан в том числе.
Гай проглотил подступивший к горлу ком.
Ему хотелось и увидеть ее — в последний раз, и в то же время он надеялся, что Мэриан не появится на его казни. Будет ли она вспоминать о нем с отвращением и ненавистью, как о прислужнике шерифа? И радоваться, что удалось избежать навязанного замужества? Да, он почти принудил ее — Гай не обманывал себя в этом. И все из-за того ожерелья.
Позднее он сожалел, что в тот день фактически выдал ее шерифу. Но тогда он был так зол, что не сдержался. И все из-за треклятого Гуда, который и правда мог отобрать у Мэриан это украшение. А потом вернуть обратно — в последний момент. Оно было тем самым — на что указывал порванный кожаный шнурок. Гай не хотел получать согласие угрозами, но это был единственный выход, чтобы ее защитить. Что бы он ни говорил в тот день в ее комнате, бросая ей в лицо обвинения, ему совершенно не хотелось видеть Мэриан в тюрьме или на виселице. А если бы это случилось, он винил бы себя до конца дней. Вряд ли долгих.
Даже несмотря на то, что она была Ночным дозорным. Теперь Гай не сомневался в этом. Слишком уж знакомо сияли голубые глаза в прорезях маски. И кровь на ее рукаве в день турнира лучников. Оговорка лорда Найтона — что Мэриан ранена и не может поехать. И дело было не только в задетой гордости и отрезанных волосах.
Он старался гнать от себя эти подозрения, слишком уж невероятно было, что девушка отважилась на подобное безумие. Да на такое не каждый мужчина решится! И Гаю совершенно не хотелось думать, что случилось бы, попади она в руки шерифа.
В отличие от Вейзи Гай до недавнего времени не воспринимал неведомого кормильца селян хоть сколько-нибудь серьезно. Что с того, если тот втихую оставлял им еду и лекарства? Ему самому порой претила жестокость шерифа. И иногда он был втайне даже рад, что кто-то доставляет Вейзи мелкие неприятности. Как расплату за все насмешки и унижения. Сам он не мог себе такого позволить.
Но потом вернулся Гуд...
Гай сжал зубы и выдохнул.
Пожалуй, с ним еще можно поквитаться. И на сей раз он не станет молчать, а открыто назовет его предателем. И пусть только Гуд посмеет это отрицать.
Вдалеке замаячил желтоватый огонек. За ним уже пришли?
читать дальше
Туман обволакивал лес молочной пеленой, скрадывал шаги, заглушал звуки, до неузнаваемости менял ландшафт и очертания знакомых предметов. От влажного воздуха плащ намок и отяжелел. Но Робин куда больше тревожился о луке со стрелами, для которых сырость была не лучшим другом. Туман не был редким гостем в лесу, выползая поутру или к ночи из лощин и овражков, но обычно не мешал добираться до их лагеря. А иной раз и спасал от преследования. Шерифская стража не особо совалась в белесую мутную хмарь — не такие уж они болваны.
Робин вздохнул. Поначалу ничто не предвещало неприятностей. Он спокойно выехал из города и уже миновал подлесок, как поднялся такой туман, что на расстоянии вытянутой руки толком ничего не было видно. Пришлось спешиться и вести коня в поводу. И надеяться, что дорогу он знает достаточно хорошо, чтобы добраться до стоянки.
Однако он шел уже долго, но до лагеря так и не добрался. Хотя тропинка-то — вот она. Или он ошибся и свернул не там? В Шервуде у них имелась не одна тайная тропка — лишь понять бы, на которой он находится. А может, все нормально, а он просто потерял счет времени? Оно словно застыло на одном месте. Робин остановился и огляделся. Приходится признать: он заблудился. В собственном лесу! Вейзи помер бы со смеху.
Мысли Робина вернулись к событиям сегодняшнего дня.
Вейзи должны казнить послезавтра, и Гисборна тоже. Ведь король вернулся. Совершенно неожиданно для всех, чем вызвал в Ноттингеме знатный переполох. Робин улыбнулся. Теперь в Англии наступит порядок, заговорщиков накажут, а он сможет вернуться в свой дом.
И все же на душе отчего-то было неуютно. Хотя он не сомневался, что все сделал правильно. Может, не стоило говорить об участии Гисборна в покушении? Изгнания из Ноттингема было бы достаточно. Но тогда он в запале даже не думал об этом. Было гораздо важнее обличить изменников и поквитаться с врагом. И что скажет Мэриан, когда узнает? Робин не сомневался, что она будет против казни.
Она поймет, решил Робин. Должна понять. Он ей все объяснит — что так нужно. И правильно. Однако из головы не выходил обращенный к нему взгляд Гисборна. В нем было столько неприкрытой ненависти...
И тут же зловредная память подсунула другое воспоминание, которое он старательно пытался забыть последние несколько лет. Робин тряхнул головой, отгоняя неуместное видение. Только этого не хватало.
Он вновь огляделся по сторонам, пытаясь отыскать знакомый ориентир. Бесполезно. Может, покричать? Если лагерь недалеко, то ребята услышат и отзовутся.
— Джон!
Тихо.
— Мач!
Ни шороха, ни звука в ответ. Даже голос, казалось, увяз в этой мутной мгле.
— Эй!
Робин тихо выругался. Придется найти подходящее место и переждать, пока не развиднеется. И ведь даже костер не разожжешь. Хворост еще собрать надо. А время уже к вечеру.
Робин набросил поводья на ближайший куст и, осторожно ступая, направился к маячившему неподалеку массивному темному силуэту. Хорошо бы это была пещера. Сгодится даже раскидистое дерево или большой валун, чтобы укрыться на ночь. Он сделал пару шагов, и тут навстречу ему беззвучно выплыла неясная тень. Она появилась словно из ниоткуда, подобно лесным духам, и от неожиданности Робин отскочил назад. Рука сама потянулась к мечу. Но трава под ногами оказалась предательски скользкой от сырости, и, оступившись, Робин кубарем полетел вниз.
Овражек был сухим и неглубоким, но, к несчастью для Робина, на его пути возникло старое поваленное дерево. Крепко приложившись головой о ствол, он потерял сознание.
Он очнулся от запаха дыма. В глаза ударил резкий отсвет огня, и его словно выбросило вперед, как камень из требушета...
Робин не мог понять, как он здесь очутился. Только что шел по лесу, а теперь стоит посреди чужого хозяйского двора, где уже собралась толпа враждебно настроенных селян. Нет, не против него. Странно, но его самого все эти люди даже не замечали. Приглядевшись, он узнал собственных вилланов. В руках у некоторых были горящие факелы.
Робин резко повернул голову в сторону дома, и тут же чей-то крик прорезал нестройный гул голосов:
— Смотрите! Сэр Малкольм сжигает дом!
Из двух окон нижнего этажа выплывали тонкие струйки дыма. Значит, вот откуда запах?
— Нет! Это была случайность! — пронзительно закричала какая-то женщина.
— Это единственный способ избавиться от заразы! — немолодой человек с неприятным лицом и короткой бородкой, в котором Робин узнал их бывшего управляющего, махнул рукой. — Начинайте!
— Нет, вы ошибаетесь! — послышался еще один знакомый голос.
— Не делайте этого! Стойте! Стойте! — вторил ему другой, но в сторону дома уже летели зажженные факелы.
Робин похолодел от ужаса. Что они творят? Что, в конце концов, происходит? И в память тут же ворвались воспоминания. Мальчишка двенадцати лет — он с недоумением узнал самого себя, — кричал и рвался из рук удерживающих его людей.
— Подождите! Внутри мой отец!
— Нет! Нет!
Этот голос принадлежал уже высокому юноше, года на четыре старше того мальчишки. «Гай», — понял Робин. Он еще заметил, как кто-то ударил его старшего друга по голове, и тот повалился на землю.
Лонгторн! Теперь Робин все вспомнил. И понял. Пожар не был несчастным случаем. Это их управляющий приказал поджечь дом Гая. Хотя там находились не только сэр Роджер и леди Гислейн, но и его, Робина, отец. Лонгторн прекрасно об этом знал, и все же отдал тот преступный приказ. Он хотел убить не только Гисборнов, но и его отца тоже!
— Нет, остановитесь!
Робин пытался кричать, приказывая прекратить, — но кто же его услышит? Тогда он бросился вперед, надеясь, что хоть так сможет что-то сделать, и почувствовал, что вновь проваливается в непроглядную темень.
Робин вздрогнул и открыл глаза. Кошмарное видение исчезло, а он лежал, уткнувшись носом во что-то влажное и прохладное. Ах да, он же свалился в какой-то овраг. Робин осторожно приподнялся на локте и осмотрелся. Вокруг было темно. Похоже, он провалялся долго, и уже наступила ночь. Но откуда-то сбоку и впрямь тянуло дымком. Повернув голову, Робин различил и отсвет костра. Но на сей раз огонь был мирным и совсем не походил на то ревущее пламя, поглотившее его детство. Невдалеке тихо фыркнул конь. Все вокруг дышало покоем.
Робин сел. Очевидно, кто-то вытащил его из оврага. Расседлал коня и развел огонь. И судя по тому, что кошель и кинжал остались при нем, этот неизвестный не был разбойником.
Поднявшись, Робин подошел к костру.
Его спасителем оказался странник. Во всяком случае, этот человек походил на странника. Старый, видавший виды коричневый шерстяной плащ. Еще неплохая и довольно чистая, но поношенная одежда. Котомка и деревянный посох. Впрочем, он мог оказаться и паломником, идущим по святым местам. Его лица под низко надвинутым капюшоном Робин не мог разглядеть и видел лишь кисти. Было очевидно, что принадлежат они взрослому, но уже немолодому мужчине. И явно не простолюдину. В этом не было никаких сомнений.
При его приближении странник поднял голову, но капюшон так и не откинул. Робин устроился напротив него. От огня исходило приятное тепло.
— Это ты меня вытащил?
— Да, — раздался ответ. — Хотя, признаюсь, мне пришлось нелегко. Я уже не так силен, как раньше.
Голос его спасителя оказался надтреснутым и скрипучим, словно ему было тяжело говорить. Но речь звучала чисто и правильно, как у человека благородного сословия.
— На той тропинке тоже был ты?
В ответ коричневый капюшон слабо колыхнулся.
— Я не хотел напугать тебя, Робин.
Он внимательно вгляделся в собеседника. Откуда тот знает, как его зовут? Впрочем, этот человек мог видеть его прежде.
— Ты появился неожиданно, вот и все.
— Я просто услышал чей-то крик и подумал, что нужна помощь, — ответил виновник его падения в овраг.
Некоторое время Робин молча наблюдал за язычками пламени. В памяти вновь всколыхнулось недавнее видение. Оно было таким ярким, словно все случилось вчера. Робин обхватил голову руками, пытаясь привести мысли и чувства в порядок.
Пожалуй, завтра он обратится к Ричарду и попросит о помиловании для Гая. Он объяснит ситуацию, и, возможно, Ричард заменит казнь изгнанием из Ноттингема. Если понадобится, он даже готов сказать, что в ночь нападения обознался и теперь признает это.
Гисборн уедет и оставит их всех в покое. А ему самому больше не придется при каждой встрече вспоминать о той давней истории.
— Что ты сам делаешь в лесу и откуда знаешь мое имя? — Робин первым нарушил молчание.
— Я ждал тебя, — отозвался странник.
— Меня? — Робин растерялся. — Зачем?
— Хотел поговорить с тобой.
— О чем?
— О тебе. И о Гисборне. Это правда, что его казнят?
— Да.
— Нет, Робин... — в голосе странника явственно прозвучало отчаяние. — Этого нельзя допустить. Это неправильно...
— Он изменник! Он пытался убить короля! — выкрикнул Робин.
От мысли, что кто-то может сочувствовать Гисборну, закрывать глаза на столь вопиющее преступление, его вновь охватил гнев. Все добрые намерения вмиг были забыты.
— А когда-то он был твоим лучшим другом, — тихо возразили ему.
— Ты не знаешь, что такое измена?— Робин распалялся все больше. Они что, говорят на разных языках? Как этот человек не понимает, что Гисборн заслужил наказание?
— Я знаю, что такое предательство друга, — странник продолжал настаивать на своем. — Робин, пожалуйста...
Робин едва не взвыл. Пусть все катится к черту! Он никуда завтра не пойдет и ни о чем не станет просить короля! Если этот бродяга хочет, пусть сам идет к Ричарду.
— Какое тебе вообще дело до Гисборна? — запальчиво крикнул он. — Почему ты так хочешь его спасти? Что ты вообще можешь знать о нас?
— Больше, чем вы сами, — отозвался странник. — Когда-то я совершил большую ошибку. И теперь виноват перед ним. И перед тобой... Робин.
От этого неожиданного известия гнев Робина угас.
— Передо мной? — он непонимающе смотрел на странника. — Но я тебя впервые вижу.
— Нет. Мы знакомы, и очень давно.
— И в чем же ты виноват?
— Я знал правду. О том, как на самом деле погибли ваши родители. О вашем прошлом. И молчал об этом.
— Если ты о пожаре, то это не тайна. О нем старались не вспоминать лишний раз, но все знали, что в тот день мы с Гаем осиротели. Ты и сам мог быть там и все видеть.
— Да, я был там, — странник тяжело вздохнул. — Я находился в доме, когда он загорелся.
— Что? — Робину показалось, что он ослышался.
— Я был там и видел, как они умерли, — повторил странник.
Робин недоверчиво покачал головой.
— Этого не может быть. Ни слуги Гисборнов, ни Гай не говорили, что в доме находился кто-то еще.
— И все же это так.
— Тогда почему ты смог выбраться, а они — нет? Все трое?
— Двое, Робин. Погибли только два человека. И Гислейн умерла раньше. Твой отец... он убил ее.
— Ты лжешь! — Робин в ярости вскочил, сжав кулаки.
— Твой отец и Роджер... — казалось, странник заставляет себя говорить, — они подрались. Гислейн пыталась их остановить, но Малкольм по неосторожности толкнул ее. Она упала и... умерла мгновенно.
— Нет!
«Конечно же, все это ложь! А этот тип сумасшедший. Только... почему он сказал, что погибли лишь двое?»
— Кто ты такой? — жестко спросил Робин. — И почему я должен тебе верить?
Медленно, словно через силу, странник откинул капюшон. С лица, обезображенного шрамами от ожогов, на Робина глянули знакомые голубые глаза. Глаза его отца.
читать дальше
Это неправда... Робин отказывался верить в происходящее. Его захлестнули обида, гнев и разочарование. Уж лучше бы он и дальше лежал в овраге.
Отец никогда бы не бросил его одного в этом мире!
— Нет...
— Прости, Робин.
— Я тебя оплакивал! Несколько лет... — глаза предательски защипало, а горло перехватило.
— Сын...
— Не смей называть меня сыном! — Робин отвернулся. — Ты потерял это право... с того самого дня. — Его голос прозвучал глухо.
— Прости меня... — повторил тот, кого некогда звали Малкольмом Локсли. — Я знаю, что мне нет оправдания. И сейчас я прошу тебя только об одном. Робин, выслушай меня, пожалуйста. Возможно, мы еще сможем спасти не только Гая, но и тебя тоже. Не только от смерти, но и от ненависти, которая губит вас обоих. Ты тоже в этом нуждаешься...
Робин не считал, что нуждается в этом, но сил спорить не было. Он вновь сел напротив отца.
— Я тебя выслушаю.
Ночь и туман поглотили лес, отрезав от всего остального мира. Все вокруг тонуло в мутной мгле, и костерок на прогалине казался единственным островком тепла и света в этом зачарованном королевстве, откуда не виделось выхода.
Робин слушал молча. О тайном романе отца с леди Гислейн. Он не имел ничего против матери Гая, но это известие потрясло его. Как и то, что они собирались пожениться, но не успели. И о трагедии, случившейся в доме.
— ...Роджер не захотел покинуть ее. Он остался, чтобы умереть рядом с ней. Я надеялся спуститься вниз и выбежать в дверь, но лестница уже горела. Мне обожгло лицо и руку. К счастью, верхний этаж еще не весь занялся огнем. Я успел добраться до соседней комнаты, высадить окно и выпрыгнуть. Что было дальше, я почти не помню. Очнулся я уже в лесной хижине, у одного отшельника.
— И решил не возвращаться.
Малкольм опустил голову.
— Перед смертью Роджер попросил меня позаботиться о его сыне. Я дал ему слово. И не сдержал... – После недолгого молчания он вновь заговорил. — Эта история тяготит меня уже много лет, Робин. Я стар и болен. И хочу умереть без этого груза на душе. Если нужно, я готов пойти с тобой к Ричарду. Я бы пошел один, но кто станет слушать бродягу? Я просил о помощи моего давнего друга, но вряд ли его слово будет иметь вес.
— Какого друга? Кто еще знает, что ты жив?
— Эдвард Найтон. И наша Матильда...
— Кто? — Робин едва не задохнулся. — Они знали, все это время?
— Нет, не всегда... — Малкольм покачал головой. — Погоди, Робин, выслушай меня до конца, — продолжил он, видя, что сын готов разразиться гневной тирадой. — Мне пришлось довериться Эдварду. Уже после того, как он стал шерифом. Но я взял с него честное слово, слово рыцаря, что он никому ничего не скажет. Хотя он не раз убеждал меня открыть тебе правду и перестать прятаться. Но я не смог... испугался, что ты будешь презирать меня... и, как вижу, я не так уж и ошибся.
Он закашлялся. Похоже, от огня пострадало не только его лицо, но и горло.
— Подожди, — Робин огляделся в поисках седла. — Где-то у меня была фляга с водой.
Фляга отыскалась быстро. С благодарностью кивнув, Малкольм сделал пару глотков.
Повисшую тишину нарушало лишь потрескивание костра. Когда отец немного отдышался, Робин вернулся к прерванному разговору.
— А как узнала Матильда?
— Года два назад, когда я приходил сюда, мне стало худо, и Эдвард позвал ее. По моей просьбе. Больше мы никому не могли доверять.
— Мэриан тоже знает? — слова давались Робину с трудом. Этого он не вынес бы.
— Нет. Не думаю, что Эдвард рассказал ей. Хотя она меня видела, и даже заметила наше с тобой сходство, но вряд ли о чем-то догадалась. К тому же я давно сменил имя.
— И... как тебя называют теперь?
— Лазарь.
— Лазарь... — эхом повторил Робин.
— Да. Все, что было уготовано Роджеру после изгнания. Мне казалось, что так я смогу искупить свою вину... перед ним. Перед Гислейн. И перед их сыном. Я в долгу перед ними.
— А передо мной? — с обидой выкрикнул Робин. — Ты бросил меня одного разбираться со всеми этими проблемами! С твоими проблемами! Если бы ты не сбежал, Лонгторн не посмел бы покуситься на наши земли. Ты знал, что он пытался отнять их у меня? Что это он приказал поджечь дом? И ты мог бы защитить Гая, чтобы его не прогнали из поместья. И он не стал бы таким! Ты предал нас обоих!
На глаза вновь навернулись слезы.
— Ты тоже не пожелал объясниться с ним, Робин, — тихо отозвался Малкольм. — Ни после выстрела, ни после возвращения из Святой земли.
Вновь повисла тягостная тишина.
— Я пришел не затем, чтобы обвинять тебя, — продолжил Малкольм, предупреждая возможные возражения. Его голос звучал почти умоляюще. — Я просто хочу исправить свои ошибки. То, что еще можно. Искупить свою вину, и перед тобой тоже. Я не хочу, чтобы эта ненависть погубила тебя и Гая так же, как меня и Роджера.
— Хорошо... — Робин сглотнул подступивший к горлу ком. — Завтра мы вместе пойдем к королю.
Малкольм кивнул.
— А теперь расскажи мне о том покушении.
— Такого не может быть, Робин.
Малкольм выслушал сына, не перебивая, лишь изредка задавал вопросы.
— Король не мог остаться в палатке один. В своих владениях в Англии или за проливом, в укрепленном замке — возможно, но не на войне. Тем более ночью.
— Но это правда. Ричард был там один.
— И никого за это не наказали? За то, что по меркам военного времени считается государственной изменой? Допустим, охрану он мог отослать, хотя это и противоречит правилам. Но оруженосцы? Где были они?
Робин покачал головой. Он даже не задумывался об этом. До сегодняшней ночи.
— И милое дело, — в голосе Малкольма звучал гнев, — весь лагерь поднят по тревоге, рыцари уже схватились за оружие, а король до сих пор спит! Вы что, пили накануне всем отрядом?
— Нет, конечно же! — возмутился Робин.
— Тогда почему он не проснулся, когда в его шатре бой начался? И это Ричард, который с детства привык к военным походам!
Ответа на этот вопрос у Робина тоже не было.
— И вот еще что, — Малкольм неровным движением подбросил в огонь несколько толстых сухих веток и помолчал. Когда он вновь заговорил, его голос звучал уже тише. — Ты уверен, что в шатре спал именно король? Видел его лицо?
— Ты о чем? — в душу Робина закралось неприятное подозрение.
— О твоих детских шалостях, сын. Вспомни, сколько раз ты водил за нос меня и няню, создавая видимость, что спишь в кровати, хотя сам в это время был на ночной рыбалке.
— Можно подумать, я один туда бегал, — буркнул Робин, еще не до конца поняв, что отец имел в виду. — Гай тоже ходил ловить рыбу.
— Гай был старше и, в отличие от тебя, рассудительнее, — сердито отозвался Малкольм. — И его мать всегда знала, где шляется по ночам ее сын.
Робин фыркнул, вспомнив их совместные приключения.
Но тут до него начал доходить истинный смысл сказанного. Беспробудный сон короля мог объясняться только одним. Его попросту не было в шатре! Груда тряпья, прикрытого одеялом, вот и все. А он, как последний дурак, пытался докричаться до Ричарда. И хотя ситуация вовсе не располагала к веселью, Робина неожиданно разобрал истерический хохот. Спустя пару минут смех перешел в сдавленные всхлипывания. Робин закрыл лицо руками, его плечи вздрагивали.
— Я не верю. Нет. Ричард не мог так поступить. Не мог. Если он знал о покушении, то почему не сказал? Я никогда не давал ему повода сомневаться во мне...
Вместо ответа Малкольм лишь вздохнул. Ему было тяжело видеть свое дитя таким, но как он мог его утешить?
— Я хочу спросить еще кое о чем, — вновь заговорил он, когда Робин немного успокоился.
Робин вопросительно приподнял брови.
— Кто мог предупредить короля, чтобы он ехал по другой дороге? Или просто видеться с ним?
— Что?
— Ты говорил о заговоре. И, возможно, короля могли попытаться убить снова. Но ведь он добрался до Ноттингема без происшествий. Хотя с ним было не так уж много охраны. Конечно, я могу ошибаться и на деле ему ничего не угрожало, а тот человек приезжал по другой причине.
— Ты видел этого человека?
— Да, это мужчина, высокого роста. Только я стоял далеко и не разглядел его лица. К тому же на нем был плащ с капюшоном. Единственное, что я запомнил, так это его вороного коня.
— Вороного?.. — голова Робина пошла кругом. — Но такой конь только у Гисборна.
Если Гай и правда виделся с королем, почему Ричард позволил обвинять его? Почему промолчал?
— Я ничего не понимаю.
— Мы найдем решение, Робин. А теперь нам обоим нужно немного отдохнуть.
Костер прогорал, в прохладном воздухе таяли последние сизые струйки дыма. Ночь уходила, унося с собой туман и призраки прошлого. Над Шервудом медленно занимался рассвет.
читать дальше
Несмотря на ранний час, в городе и во дворе замка царило оживление. Шутка ли, визит самого Ричарда! Славного рыцаря и крестоносца. Он вернулся из Святой земли, и теперь придет конец всем беззакониям в Англии и Ноттингеме.
Шериф и его помощник сидят в темнице, и вскоре их ждет справедливая казнь. Как и баронов, заподозренных в заговоре против короля.
— Мастер Робин! — к нему подбежал взволнованный Мач. Вскоре к ним присоединилась вся шервудская шайка.
— Где ты был? Тут такое творится...
Он осекся, заметив рядом с хозяином незнакомца в грубом коричневом плаще с капюшоном.
— В чем дело, Мач? — Робин нетерпеливо встряхнул оруженосца за плечо.
— Король решил не ждать до завтра, а провести совет лордов и казнь уже сегодня, — вновь повернувшись к Робину, выпалил тот.
— Почему?
— Он не хочет надолго задерживаться. Говорит, что завтра утром ему нужно ехать в Йорк... или Донкастер. Я не понял толком. В общем, там собираются верные ему бароны и рыцари, чтобы противостоять принцу Джону. Поэтому суд скоро начнется. И... Мэриан с сэром Эдвардом тоже здесь.
— А еще говорят, что Вейзи помер этой ночью, — продолжал тараторить Мач. — И значит, казнят только Гисборна. Король хочет наказать хотя бы его, в назидание.
Робин с Малкольмом встревожено переглянулись. Дело принимало плохой оборот. Нужно было как можно скорее поговорить с королем.
Караульные с сомнением оглядели разношерстную компанию, сопровождавшую графа Хантингтона, но препятствовать не стали. Войдя в большой зал, лесная вольница остановилась неподалеку от дверей, а Робин и Малкольм прошли дальше.
Ричард был уже здесь. Заметив Робина, он милостиво кивнул и вернулся к разговору с обступившей его ноттингемской знатью. Значит, к королю сейчас не подойти. Робин был раздосадован, но все же надеялся, что успеет объясниться с Ричардом до суда.
Он обвел взглядом зал, заметил неподалеку Мэриан и направился к ней. Она и сэр Эдвард разговаривали с высоким пожилым священником в лиловом одеянии. Робин узнал Хьюберта Уолтера. Епископ Солсбери был одним из тех, кто сопровождал короля в священный поход, и вернулся вместе с ним.
— Король не пойдет на это, Эдвард, — услышал он голос епископа. — Обвинение было публичным.
— Но если Робин все же появится и также открыто скажет, что ошибся? И просто обознался? — вступилась Мэриан.
Как он и предполагал, она хотела просить короля о помиловании. И тут Робина и его спутника заметили.
— Робин... — приветствие Мэриан прозвучало сухо и прохладно. Она даже не улыбнулась, увидев его.
А все началось с того, что вчера в Найтон прибежал Мач и рассказал им две новости. То, что король вернулся в Англию и сейчас находится в замке, и то, что по его приказу Вейзи и Гисборн в тюрьме. И их собираются казнить! Потому что мастер Робин назвал обоих предателями и изменниками. И что в этот момент хозяин был сам на себя не похож — здесь Мач чуть не расплакался, — как и в тот день, в лесу! «Он никого не слушал, даже епископа Солсбери, который усомнился в его показаниях». Не то чтобы Мач жалел Гисборна, но видеть хозяина таким было просто... страшно.
Ночью Мэриан почти не спала. С одной стороны, она была рада возвращению короля. Ведь это означало хорошие перемены. С другой — необходимость выходить замуж за Гисборна отпадала, но ведь не ценой его смерти! Такого Мэриан точно не хотела. И Робин прекрасно знал, что она всегда была против казни. Не говоря уже о том, что сомневалась в его обвинениях. И ее якобы чувства к Гисборну тут совсем не причем, что бы он себе ни придумывал.
Ну да, она была готова выйти за Гая замуж и почти смирилась с этой мыслью. И, пожалуй, даже находила в нем хорошие качества. А Робин и эта его ненависть... С некоторых пор ей стало казаться, что дело не только в службе Гая шерифу или в той татуировке. И даже не в ней, собственно. Но в чем, она не могла понять.
И вряд ли Робин уступит ее просьбе и скажет королю, что ошибся. Однако Мэриан была твердо намерена попытаться убедить его. Прямо сейчас. Но Робин опередил ее. И удивил.
— Я встретил вашего друга, сэр Эдвард, — сказал он. — И теперь думаю, что и правда поторопился. Я хочу взять назад свое обвинение.
Ответом ему была мягкая улыбка и благодарный взгляд Мэриан.
— Что ж, — епископ кивнул. — Хорошо.
Тем временем разговор короля с баронами закончился. Ричард подошел к небольшому возвышению, где уже стояло кресло, и расположился в нем. Епископ занял место рядом с королем, Робин и Малкольм также поспешили подойти поближе.
Очевидно, он хотел обратиться к Ричарду уже сейчас, но тот жестом остановил его: потом. Робин разочарованно вздохнул и отошел в сторону.
Король подал знак начинать суд.
Гай держался так прямо, что со стороны это казалось даже надменностью. Лишь на мгновение он сбился с шага — когда увидел Мэриан. Но, к его облегчению, не прочел в ее глазах ни отвращения, ни ненависти. Гай отвел взгляд и почти сразу же заметил Гуда. Его губы скривила усмешка. Конечно, кто бы сомневался? Разве эта ходячая добродетель упустит возможность полюбоваться на казнь врага? «Надеюсь, он хотя бы не станет в моем присутствии объявлять о свадьбе с Мэриан».
Замковый капеллан, временно исполняющий обязанности герольда, бесцветным голосом зачитал список его злодеяний, самым тяжким из которых было покушение на государя, имевшее место год назад под стенами Акры. Гай выслушал их почти равнодушно. Он прекрасно понимал, что приговор давно уже вынесен, а этот суд — не более чем фарс.
— Мы не станем спрашивать, признаете ли вы свою вину, сэр Гай, — взял слово король. — Свидетелей ваших проступков более чем достаточно для вынесения приговора. Однако если присутствующим здесь баронам есть что сказать в вашу защиту или обвинение, мы их выслушаем.
Конечно же, Ричард не собирался позволять ему говорить. Губы Гая тронула саркастичная усмешка.
— Я хочу сказать, сир, — выступил вперед лорд Найтон.
Гай на миг очнулся от апатии и настороженно взглянул в его сторону.
Однако вместо обвинений сэр Эдвард произнес:
— Я прошу вас о помиловании для сэра Гая, сир, — он почтительно склонил голову.
Зал замер. Ричард нахмурился. Такого никто не ожидал.
— Почему, сэр Эдвард? Вы оправдываете такое злодеяние, как покушение на короля?
— Нет, милорд. Но у меня есть сомнения в его виновности. Робин рассказывал нам эту историю, и я нахожу, что в ней много неясного. Нападение случилось ночью, а в темноте легко ошибиться. К тому же Робин не видел лица убийцы. Мы все знаем, как граф Хантингтон любит вас, и по своей горячности он мог поспешить с выводами.
— Я признаю это, сир, — громко сказал Робин.
Лорды растерянно зашептались — что происходит?
— Как это понимать, Локсли? — король резко повернул голову к Робину, удивляясь столь неожиданной перемене. Еще вчера тот обвинял Гисборна, требуя наказания, а теперь передумал?
— Я много размышлял вчера, сир. И теперь признаю, что поспешил с обвинениями. Сейчас я уверен, что ошибся в ту ночь. Сэр Эдвард прав, в темноте легко обознаться. К тому же я был тяжело ранен, а при горячке случаются... разные видения. И потом, никто не видел лица убийцы. Ни я, ни вы, сир. Поэтому я тоже прошу помилования для Гисборна.
Гай с ненавистью глянул в сторону злейшего врага. Ну конечно! Извечные игры в благородство, лишь бы покрасоваться перед окружающими. И перед Мэриан. Хотя на деле Гуд будет просто счастлив от него избавиться.
— Я не думаю, что ты обознался, Робин, — король покачал головой. — И его служба Вейзи тому доказательство. Гисборн участвовал в нападении. И я благодарен тебе за то, что ты спас мне жизнь. Ты был ранен, но все равно пришел мне на помощь, — торжественно произнес он.
Король лгал. Робин отчетливо понял это. Как и то, что Ричард ни за что не скажет правду. Иначе ему придется открыто признать, что он с самого начала знал о покушении. Знал — и промолчал. В результате погибло несколько воинов. А теперь он просто казнит Гая как ненужного свидетеля.
— Допустим, — кивнул Робин. — Но разве то, что вчера он предупредил вас о возможной засаде, не служит смягчающим обстоятельством?
— Кто тебе такое сказал? — Ричард нахмурился.
— Я, — раздался чей-то надтреснутый голос.
Взгляды всех собравшихся обратились к человеку в коричневом плаще, который, помедлив, откинул капюшон.
— Малкольм? — по залу пробежал потрясенный вздох.
Гай же вздрогнул и отшатнулся, словно ему в грудь прилетел арбалетный болт.
— Ты!.. — прохрипел он и рванулся вперед, но стоявшая за спиной стража удержала его.
— Меня зовут Малкольм Локсли. Я граф Хантингтон и отец Робина. Как видите, сэр Гай и бароны меня узнали.
Робин посмотрел на Мэриан. От новости, что его отец жив, глаза ее сейчас походили на два голубых блюдца. Она и правда ничего не знала, с облегчением вздохнул он. Шервудская шайка, сбившаяся в кучку у дальней стены, была не меньше других обескуражена происходящим.
— Почему вы исчезли, заставив всех вокруг считать себя мертвым?
— У меня были на это личные причины, сир.
— Значит, вы уверяете...
— Да. Вчера я видел, что к вам приезжал один человек, милорд. Полагаю, чтобы предупредить вас о возможном покушении. Или указать безопасную дорогу. У меня есть основания думать, что им был сэр Гай. И я уверен, что этот достойный поступок искупает его прошлую тяжкую вину.
— Не в этом случае, сэр Малкольм.
— Сир... — тот пытался настаивать, но король жестом приказал ему молчать.
— Я тоже прошу о снисхождении для сэра Гая, ваше величество, — неожиданно заговорила Мэриан. — Поверьте, он не всегда выполнял жестокие приказы Вейзи. Также он защищал от гнева шерифа меня и моего отца. Я готова поручиться за него.
Гай с изумлением поднял на нее взгляд. Он был признателен ей уже за то, что она смотрела на него без ненависти, чего он страшился. А она... решила его защищать?
— Благодарность — хорошее качество, леди, — ответил король. — Но ее недостаточно для оправдания. И я хочу вам напомнить, что любой, кто заступается за изменников, не может считаться по-настоящему верным своему государю.
В голосе Ричарда явственно прозвучала угроза. Гай и Робин насторожились.
— А как же великодушие, сир? — воскликнула Мэриан. — Вспомните, разве вы сами не подняли когда-то бунт против короля Генриха, вашего отца? В эту войну вовлекли многих баронов здесь и за проливом. Разве это не считалось изменой? Но отец простил вас. И тех баронов тоже!
— Леди Мэриан! — почти проревел Ричард, поднимаясь с кресла.
Напоминаний о собственных проступках он не терпел.
— Я всего лишь хочу сказать, что вашего отца называли добрым и справедливым человеком. Он всегда был готов дать провинившемуся второй шанс! — не унималась Мэриан. Она не могла понять этого упрямства короля.
— Еще слово, миледи, и я прикажу арестовать вас! За поддержку изменника полагается казнь, если вы не знали!
До сего момента Гай был почти спокоен. И даже неожиданное заступничество Гуда и Малкольма не вызвало в нем ничего, кроме недоверия и неприязни. Зачем? Какое это теперь имеет значение? Слишком поздно. Но Мэриан, чье доброе расположение было для него по-настоящему важно? Она вступилась за него и тем самым навлекла на себя гнев этого солдафона, мнящего себя легендарным рыцарем! Последние слова короля словно пробили брешь в броне, которой Гай себя окружил.
— Что-о-о?! — рявкнул он так, что по огромному залу заметалось эхо. Казалось, он готов броситься на любого, кто тронет Мэриан. На нем тут же повисли два рослых стражника.
— Сир, вы не можете!.. — Робин тоже рванулся вперед, но и ему преградили дорогу охранники.
Перепуганный лорд Найтон обнял дочь за плечи, пытаясь защитить хоть так.
— Вы что, совсем спятили?! Перегрелись на палестинском солнышке? За что?! Ее-то за что?! Она же невинная девушка! — выкрикивал Гай, пытаясь стряхнуть с себя стражников.
— Выбирайте выражения, сэр Гай! — одернул его епископ, тоже возвысив голос.
— Черта с два! Чем вы в таком случае лучше Вейзи?
— Вы забываетесь, Гисборн! — рыкнул король.
— Имею право на последнее слово! — Гай не унимался. — И скажу все, что пожелаю! С каких пор казнят за милосердие и сострадание? Это против кодекса рыцарства, который вы, сир, так рьяно проповедуете на каждом углу!
— Вы должны знать наши законы, сэр Гай!
Король побагровел от гнева и даже шагнул вперед.
— Ваши законы, черт бы вас побрал! — Гай заорал еще громче. — Когда за пойманного зайца полагаются не колодки, как пять лет назад, а увечье или казнь! Когда за кражу квадры хлеба наказывают не поркой или штрафом, а виселицей! Когда Мэриан нарушила приказ шерифа и накормила умирающих от голода крестьян, он приказал публично отрезать ей волосы! Благородной леди! Или такое творил один Вейзи, а в других графствах все иначе?
— Молчать! — взревел вконец выведенный из себя Ричард.
Казалось, от криков Гисборна и короля сотрясались стены замка.
Бароны и рыцари королевской свиты растерянно переглядывались. Епископ неодобрительно поджал губы. Подобное поведение, на его взгляд, вовсе не красило монарха.
Шервудская шайка тихо стояла в дальнем углу, настороженно наблюдая за происходящим. Государь оказался совсем не таким, каким его описывал Робин. А Гисборн — уму непостижимо — выступил против законов? Мач смотрел на короля испуганно и обиженно. Это был совсем не тот король Ричард, которого он знал в Святой земле. И сейчас ему тоже было что сказать. Одернув куртку и расправив плечи, он собирался уже шагнуть вперед, но его схватили за локоть.
— Мач, не дури! — дернув его обратно к стене, зашипел Уилл. — Выйдет только хуже.
— Не смеха ради, — добавил Алан, — ваш любимый король, похоже, с дуба рухнул. Ты разве не видишь, что он не в себе?
— Сир, Мэриан не сделала ничего плохого! — вновь вмешался Робин. На его лице явственно отражалось потрясение. До сегодняшнего дня он и подумать не мог, что его обожаемый король способен отправить на казнь девушку. Таким не шутят, никогда!
— Ты тоже будешь спорить с королем, Локсли? — Ричард повернулся к бывшему телохранителю.
— Да, сир, — твердо ответил Робин. — Вас всегда называли честным и великодушным. А я с детства считал вас образцом рыцарства и благородства. А вы? Сколько раз вы говорили, что любой, кто придет к вам за помощью и справедливостью, получит ее? Мэриан ни в чем не виновата. И если вам кажется, что сейчас Гисборн недостоин снисхождения, то он может заслужить его позже.
Король вновь опустился в кресло.
— Ты должен понять, Робин, — промолвил Ричард с тем отеческим теплом, ради которого Локсли еще вчера был готов последовать за ним хоть на край света. — Если я помилую заговорщика сейчас, это сочтут проявлением слабости, а не великодушия. Что до леди Найтон, — он снисходительно улыбнулся, — пожалуй, она сама не ведает, что говорит. Для девушки это простительно, и за такое не наказывают. И я прошу тебя, не оскорбляй меня больше подобной просьбой.
Это было предостережение.
Это был крах.
Робин неожиданно понял, что Ричард казнит Гая просто потому, что хочет. И все их просьбы о помиловании бесполезны. И теперь чувствовал себя так, словно перед ногами разверзлась бездна. А еще — что просто не может допустить этой казни. Потому что никто не вернется неожиданно, как много лет назад, и не спасет. И теперь он лихорадочно пытался найти хоть какой-то выход.
Позвать на помощь друзей и попытаться отбить Гисборна означало не только пойти против короля, но и верное самоубийство. Да и Мэриан могла пострадать. Находись они все на площади, могли бы воспользоваться суматохой, но здесь, в замке?
Разве что попросить Ричарда отсрочить казнь? До завтра. Возможно, король не откажется подарить Гаю еще один день жизни? А вечером они попытаются пробраться в замок и освободить его. Но это означало вновь уйти в лес. Или же за ночь король может передумать и изменить свое решение. «А если он захочет убить Гисборна прямо в тюрьме?» — вдруг подумал Робин.
Нет... Он отогнал от себя страшную мысль и открыл было рот, чтобы вновь обратиться к королю, но тут вперед шагнула Мэриан.
«Она сама не понимает, что говорит», — пренебрежительные слова короля все еще звучали у Мэриан в ушах. Она до боли закусила губу. В иной ситуации и от кого-то другого она не стерпела бы подобной обиды. Но сейчас... пусть лучше ее считают дурочкой. Раз уж по-другому справедливости не добиться.
— Могу ли я задать вопрос, ваше преосвященство? — обратилась она к епископу с самым смиренным видом.
Разговоры в зале начали стихать.
— Спрашивай, дитя мое, — милостиво кивнул тот.
— Я слышала, что есть закон, освященный временем и церковью. Закон, дающий осужденному право на помилование, — Мэриан подняла на епископа невинный взгляд.
— Боюсь, ты неправильно его поняла, дочь моя, — мягко ответил епископ. — Преступник или обвиняемый и правда может просить защиты у церкви. И получить ее, вне сомнения. Но речь идет лишь о праве убежища, да и то на определенных условиях. Разве что беглец пожелает принять священные обеты. Тогда он может быть избавлен от мирского суда и получить лишь церковное наказание. Однако я сомневаюсь, что сэр Гай захочет стать монахом, какими бы ни были его прегрешения.
— Я говорю о другом законе, ваше преосвященство.
Благожелательный тон епископа приободрил Мэриан.
— Этот закон гласит, что если девица или свободная женщина пожелает взять осужденного в мужья, он получает право на помилование.
В зале воцарилось молчание, вскоре сменившееся тихим гулом. Никто не мог толком понять, к чему клонит леди Найтон.
— Обряд венчания совершается прямо в зале суда, — продолжала Мэриан, — или на площади, после чего все обвинения снимаются.
Король вопросительно взглянул на епископа.
— Это так, сир, — тот утвердительно склонил голову. — Правда, это, скорее, давний обычай, нежели закон, но церковь против него ничего не имеет. В ее глазах брак — благое дело, и никому не должно отказывать в такой просьбе.
— Поэтому я заявляю о своем желании выйти замуж за сэра Гая, — закончила Мэриан, постаравшись принять как можно более кроткий вид.
Она услышала, как охнул Гай. Робин, обескураженный не меньше, лишь смотрел на нее во все глаза.
— А поскольку ваше преосвященство имеет право совершать таинства, я прошу вас обвенчать нас, — Мэриан бросила на епископа просительный взгляд и робко улыбнулась.
Поднялся шум и гвалт.
— Тихо! — рявкнул Ричард. — Миледи... вы в своем уме?
— Да, сир, — так же смиренно отозвалась она, потупившись. — И... думаю, это хороший выход для вас тоже. Если вы опасаетесь обвинений в слабости, то можете сослаться на этот закон. А после венчания я назову вам, сир, и совету лордов еще одну причину, почему сэр Гай не мог желать вашей смерти.
— Почему не сейчас?
— Я опасаюсь, что в таком случае ваше величество не примет ее во внимание.
Король не скрывал недовольства – Мэриан спутала ему все планы.
— Хорошо, — резко бросил он и кивнул епископу. — Обвенчайте их.
По знаку священника Мэриан встала рядом с Гаем. Он взял ее за руку, осторожно пожал и шепнул:
— Клянусь, вам никогда не придется сожалеть об этом.
Церемония прошла как в тумане. Когда были произнесены последние слова брачной клятвы, голос короля вернул Мэриан к реальности.
— А теперь мы желаем услышать ваше доказательство, миледи.
— Я дала сэру Гаю слово, что выйду за него, когда вы вернетесь в Англию. Целым и невредимым. И об этом условии было известно. Поэтому он не имел причин убивать вас. Скорее, наоборот.
— Это правда, сир, — проскрипел со своего места лорд Вудвейл. — Мы слышали о нем.
Его приятель лорд Лафборо важно кивнул.
Мэриан выдавила очередную робкую улыбку, хотя в ее душе все кипело от гнева. И мысленно она желала так почитаемому ранее государю оказаться... где-нибудь, лишь бы подальше от Ноттингема.
Король встал. Все вокруг замерли. Повисло гробовое молчание.
— Сэр Гай Гисборн, — казалось, Ричард говорил через силу. — На основании представленных доказательств мы объявляем вас невиновным и возвращаем свободу. Бумагу о помиловании вы получите чуть позже у нашего нового канцлера и архиепископа Кентерберийского Хьюберта Уолтера. Графа Хантингтона мы назначаем новым шерифом Ноттингема. Соответствующий приказ также вскоре будет подписан. И, полагаю, лорд Найтон окажет ему содействие и помощь на этом посту?
— Непременно, сир, — заверил его сэр Эдвард.
Ноттингемская знать и королевская свита с облегчением перевели дух. Гроза миновала.
Спустившись с возвышения, Ричард величественно прошествовал к выходу, стараясь не смотреть в сторону Гисборна. За ним последовали рыцари, а следом потянулись бароны. Король был раздосадован, но ничего не мог с этим поделать. И, пожалуй, был даже немного благодарен Мэриан за возможность выйти с достоинством из этой ситуации. Ведь еще немного — и дело могло дойти до бунта. А это сейчас вовсе ни к чему.
Зал опустел. Остались лишь Гай, Мэриан с отцом и оба Локсли. И шервудская шайка, покинувшая наконец свое убежище.
Мэриан едва держалась на ногах и, если бы Гай не поддерживал ее, наверное, рухнула бы на пол. Гай с Робином тоже чувствовали себя так, словно весь день рубились на мечах. Да и почтенным отцам было нелегко.
Мач подбежал к ним первым. Он выглядел оглушенным и растерянным.
— Хозяин...
— Потом, Мач... — Робин покачал головой. — Все потом.
Сил объясняться с оруженосцем и остальными просто не было.
— Сделаем так, — сэр Эдвард решил взять дело в свои руки. — Для начала ты, Робин, и вы, сэр Гай, приведете себя в порядок. Мэриан нужно отдохнуть. И, думаю, будет лучше, если Малкольм на некоторое время останется у нас. Пока не уедет король и все не утихнет. Другие вопросы будем решать по мере поступления.
Никто не возражал.
— Согласен, — кивнул Малкольм, после чего повернулся к Гисборну. — Мне нужно поговорить с тобой, Гай. Желательно подальше отсюда.
Вместе с приказом о помиловании Робин привез еще одну бумагу — о возвращении Гаю родового манора. Он приехал в Найтон вместе с Аланом, ближе к вечеру, в мрачном расположении духа.
— Король требует денег, — сходу объявил он. — Чтобы возместить расходы на войну.
— И начать другую, как я понимаю, — добавил Алан, временно взявший на себя роль графского оруженосца. Мач поначалу было обиделся, но ему быстро втолковали, что не стоит сейчас попадаться на глаза королю.
— Давать все сразу нельзя, — спокойно сказал Малкольм. Как и Робин, он уже сменил старую одежду на ту, что соответствовала его статусу. — Иначе Ричард потребует еще и еще. Лучше выплачивать частями.
Сэр Эдвард полностью его поддерживал.
Гай сидел молча. Впервые за долгие годы у него на душе было спокойно. В самом страшном преступлении — смерти родителей — он оказался невиновен. Разговор с Малкольмом вышел тяжелым. Узнав правду о пожаре, Гай пришел в такую ярость, что досталось и отцу, и сыну. Робин до сих пор потирал челюсть.
— А если бы нам не удалось тебя вытащить? — спросил Робин чуть позже. — Или Мэр не вспомнила бы про тот закон?
— Тогда все на площади узнали бы, что на самом деле случилось в Акре, — усмехнулся Гай. — Мне терять было нечего.
А теперь у него снова будет дом. И семья. Гай вновь сжал ладонь жены, словно опасаясь, что все это сон. Мэриан улыбнулась — на сей раз искренне.
И пусть до полного примирения с бывшим другом еще далеко, но и врагами они уже не были. Тем более теперь, когда Робин окончательно понял, каков Ричард на самом деле. Да и прежняя должность капитана стражи, как и помощника при теперь уже новом шерифе, наверняка окажется гораздо спокойнее.
Три месяца спустя
С неба тихо падал снег. Он шел медленно, крупными и кружевными хлопьями, мягко укутывая землю.
Близилось Рождество.
Будущее казалось туманным и неопределенным. Все понимали, что их ждут непростые времена. Что возвращение короля не принесет Англии ни мира — разве что на короткий срок, — ни столь желанного процветания. И назначение Робина шерифом — не более чем попытка Ричарда сохранить лицо.
Но надеялись, что вместе они справятся.
***
Квадра - Один из видов хлеба для простолюдинов выпекали в виде квадратной буханки, на которой перед отправкой в печь делали крест. Так было удобнее делить его на части и раздавать присутствующим.
Размер: миди, 7594 слова
Персонажи: Гай Гисборн, Мэриан Найтон, Эдвард Найтон, Робин Локсли, Малкольм Локсли, король Ричард ЛС, Хьюберт Уолтер, Алан Э’Дейл, Мач, Уилл Скарлет
Категория: джен
Жанр: драма, спойлервсе кончится хорошо
Рейтинг: PG-13
Примечание: таймлайн — 1 сезон
Краткое содержание: Ричард вернулся в Англию неожиданно для всех.
И теперь Гай, обвиненный в покушении на короля, ждет казни в тюрьме Ноттингемского замка.
Казалось бы, помощи ждать неоткуда. Или... есть?
Бета: olya11, Shiae Hagall Serpent
Эта камера была самой дальней. А еще самой темной и холодной. Но Гаю казалось, что даже сюда доносится нестройный гул голосов с замковой площади, где сейчас стоял помост для виселицы. Только на сей раз он предназначался для самого Вейзи. И его цепного пса, разумеется.
читать дальшеТонкие губы Гая исказила усмешка. Какая злая ирония. Его вновь приговаривают к казни. И снова за то, чего он не совершал. Очевидно, чтобы окончательно посмеяться над неудачливым рыцарем, — по милости того же человека, что и в первый раз. Гай словно вновь ощутил грубую мешковину на голове — она так пропиталась запахом прелого сена, что он едва не задохнулся, — и тяжесть веревки, кольцом обвившей шею.
Толпа перед ним шумела, словно морской прибой, выкрикивая проклятия и требуя для него смерти. А в сарае, где он сидел в ожидании казни, было так же холодно и воняло мышами. Этим грязным вилланам даже не приходило в голову заделать щели, чтобы в них не задувал ветер. При воспоминании об этом Гай с ненавистью сплюнул.
Будь проклят Гуд. И его драгоценный король. Сейчас он жалел, что год назад предупредил Ричарда и сорвал покушение. Ведь теперь все могло быть иначе. Но тогда его остановил здравый смысл — он хорошо понимал, что в случае успеха от него просто избавятся, как от ненужного свидетеля, — и честь, остатки которой, как Гай полагал, у него еще сохранились.
И он сделал то, что сделал. А теперь отправится на плаху за то, что поступил правильно. Гай надеялся, что с возвращением короля его позорная служба у Вейзи закончится. Но не думал, что при этом ему придется расстаться и с жизнью.
Четыре года назад, нанимаясь на службу к шерифу Ноттингемскому, он уже знал, с кем придется иметь дело. И на первый взгляд Вейзи не слишком отличался от тех, с кем Гаю уже доводилось сталкиваться. Но только на первый взгляд. А потом было уже поздно.
Земли и положение, потерянные их семьей несколько лет назад по милости графа Хантингтона и его избалованного отпрыска, — то, что он пытался вернуть себе все эти годы. Увы, безуспешно.
И когда появился шанс, он ухватился за него, забыв об осторожности, не подозревая, в какую ловушку попадет. Вейзи сплел прочную паутину, и при любых попытках выбраться Гай увязал еще сильнее. А теперь разделит и его участь. Потому что король будет молчать о том, что в действительности произошло в Акре.
Так же, как молчал Гуд много лет назад, спрятавшись за чужие спины. Робин Локсли, избалованный графский сынок и королевский любимчик. Не умеющий отвечать за свои поступки и свято верящий в собственную непогрешимость. Словно не по приказу шерифа его щадили все эти месяцы. А теперь, как и в прошлый раз, Гуд опять получит все. И Мэриан в том числе.
Гай проглотил подступивший к горлу ком.
Ему хотелось и увидеть ее — в последний раз, и в то же время он надеялся, что Мэриан не появится на его казни. Будет ли она вспоминать о нем с отвращением и ненавистью, как о прислужнике шерифа? И радоваться, что удалось избежать навязанного замужества? Да, он почти принудил ее — Гай не обманывал себя в этом. И все из-за того ожерелья.
Позднее он сожалел, что в тот день фактически выдал ее шерифу. Но тогда он был так зол, что не сдержался. И все из-за треклятого Гуда, который и правда мог отобрать у Мэриан это украшение. А потом вернуть обратно — в последний момент. Оно было тем самым — на что указывал порванный кожаный шнурок. Гай не хотел получать согласие угрозами, но это был единственный выход, чтобы ее защитить. Что бы он ни говорил в тот день в ее комнате, бросая ей в лицо обвинения, ему совершенно не хотелось видеть Мэриан в тюрьме или на виселице. А если бы это случилось, он винил бы себя до конца дней. Вряд ли долгих.
Даже несмотря на то, что она была Ночным дозорным. Теперь Гай не сомневался в этом. Слишком уж знакомо сияли голубые глаза в прорезях маски. И кровь на ее рукаве в день турнира лучников. Оговорка лорда Найтона — что Мэриан ранена и не может поехать. И дело было не только в задетой гордости и отрезанных волосах.
Он старался гнать от себя эти подозрения, слишком уж невероятно было, что девушка отважилась на подобное безумие. Да на такое не каждый мужчина решится! И Гаю совершенно не хотелось думать, что случилось бы, попади она в руки шерифа.
В отличие от Вейзи Гай до недавнего времени не воспринимал неведомого кормильца селян хоть сколько-нибудь серьезно. Что с того, если тот втихую оставлял им еду и лекарства? Ему самому порой претила жестокость шерифа. И иногда он был втайне даже рад, что кто-то доставляет Вейзи мелкие неприятности. Как расплату за все насмешки и унижения. Сам он не мог себе такого позволить.
Но потом вернулся Гуд...
Гай сжал зубы и выдохнул.
Пожалуй, с ним еще можно поквитаться. И на сей раз он не станет молчать, а открыто назовет его предателем. И пусть только Гуд посмеет это отрицать.
Вдалеке замаячил желтоватый огонек. За ним уже пришли?
читать дальше
****
Туман обволакивал лес молочной пеленой, скрадывал шаги, заглушал звуки, до неузнаваемости менял ландшафт и очертания знакомых предметов. От влажного воздуха плащ намок и отяжелел. Но Робин куда больше тревожился о луке со стрелами, для которых сырость была не лучшим другом. Туман не был редким гостем в лесу, выползая поутру или к ночи из лощин и овражков, но обычно не мешал добираться до их лагеря. А иной раз и спасал от преследования. Шерифская стража не особо совалась в белесую мутную хмарь — не такие уж они болваны.
Робин вздохнул. Поначалу ничто не предвещало неприятностей. Он спокойно выехал из города и уже миновал подлесок, как поднялся такой туман, что на расстоянии вытянутой руки толком ничего не было видно. Пришлось спешиться и вести коня в поводу. И надеяться, что дорогу он знает достаточно хорошо, чтобы добраться до стоянки.
Однако он шел уже долго, но до лагеря так и не добрался. Хотя тропинка-то — вот она. Или он ошибся и свернул не там? В Шервуде у них имелась не одна тайная тропка — лишь понять бы, на которой он находится. А может, все нормально, а он просто потерял счет времени? Оно словно застыло на одном месте. Робин остановился и огляделся. Приходится признать: он заблудился. В собственном лесу! Вейзи помер бы со смеху.
Мысли Робина вернулись к событиям сегодняшнего дня.
Вейзи должны казнить послезавтра, и Гисборна тоже. Ведь король вернулся. Совершенно неожиданно для всех, чем вызвал в Ноттингеме знатный переполох. Робин улыбнулся. Теперь в Англии наступит порядок, заговорщиков накажут, а он сможет вернуться в свой дом.
И все же на душе отчего-то было неуютно. Хотя он не сомневался, что все сделал правильно. Может, не стоило говорить об участии Гисборна в покушении? Изгнания из Ноттингема было бы достаточно. Но тогда он в запале даже не думал об этом. Было гораздо важнее обличить изменников и поквитаться с врагом. И что скажет Мэриан, когда узнает? Робин не сомневался, что она будет против казни.
Она поймет, решил Робин. Должна понять. Он ей все объяснит — что так нужно. И правильно. Однако из головы не выходил обращенный к нему взгляд Гисборна. В нем было столько неприкрытой ненависти...
И тут же зловредная память подсунула другое воспоминание, которое он старательно пытался забыть последние несколько лет. Робин тряхнул головой, отгоняя неуместное видение. Только этого не хватало.
Он вновь огляделся по сторонам, пытаясь отыскать знакомый ориентир. Бесполезно. Может, покричать? Если лагерь недалеко, то ребята услышат и отзовутся.
— Джон!
Тихо.
— Мач!
Ни шороха, ни звука в ответ. Даже голос, казалось, увяз в этой мутной мгле.
— Эй!
Робин тихо выругался. Придется найти подходящее место и переждать, пока не развиднеется. И ведь даже костер не разожжешь. Хворост еще собрать надо. А время уже к вечеру.
Робин набросил поводья на ближайший куст и, осторожно ступая, направился к маячившему неподалеку массивному темному силуэту. Хорошо бы это была пещера. Сгодится даже раскидистое дерево или большой валун, чтобы укрыться на ночь. Он сделал пару шагов, и тут навстречу ему беззвучно выплыла неясная тень. Она появилась словно из ниоткуда, подобно лесным духам, и от неожиданности Робин отскочил назад. Рука сама потянулась к мечу. Но трава под ногами оказалась предательски скользкой от сырости, и, оступившись, Робин кубарем полетел вниз.
Овражек был сухим и неглубоким, но, к несчастью для Робина, на его пути возникло старое поваленное дерево. Крепко приложившись головой о ствол, он потерял сознание.
***
Он очнулся от запаха дыма. В глаза ударил резкий отсвет огня, и его словно выбросило вперед, как камень из требушета...
Робин не мог понять, как он здесь очутился. Только что шел по лесу, а теперь стоит посреди чужого хозяйского двора, где уже собралась толпа враждебно настроенных селян. Нет, не против него. Странно, но его самого все эти люди даже не замечали. Приглядевшись, он узнал собственных вилланов. В руках у некоторых были горящие факелы.
Робин резко повернул голову в сторону дома, и тут же чей-то крик прорезал нестройный гул голосов:
— Смотрите! Сэр Малкольм сжигает дом!
Из двух окон нижнего этажа выплывали тонкие струйки дыма. Значит, вот откуда запах?
— Нет! Это была случайность! — пронзительно закричала какая-то женщина.
— Это единственный способ избавиться от заразы! — немолодой человек с неприятным лицом и короткой бородкой, в котором Робин узнал их бывшего управляющего, махнул рукой. — Начинайте!
— Нет, вы ошибаетесь! — послышался еще один знакомый голос.
— Не делайте этого! Стойте! Стойте! — вторил ему другой, но в сторону дома уже летели зажженные факелы.
Робин похолодел от ужаса. Что они творят? Что, в конце концов, происходит? И в память тут же ворвались воспоминания. Мальчишка двенадцати лет — он с недоумением узнал самого себя, — кричал и рвался из рук удерживающих его людей.
— Подождите! Внутри мой отец!
— Нет! Нет!
Этот голос принадлежал уже высокому юноше, года на четыре старше того мальчишки. «Гай», — понял Робин. Он еще заметил, как кто-то ударил его старшего друга по голове, и тот повалился на землю.
Лонгторн! Теперь Робин все вспомнил. И понял. Пожар не был несчастным случаем. Это их управляющий приказал поджечь дом Гая. Хотя там находились не только сэр Роджер и леди Гислейн, но и его, Робина, отец. Лонгторн прекрасно об этом знал, и все же отдал тот преступный приказ. Он хотел убить не только Гисборнов, но и его отца тоже!
— Нет, остановитесь!
Робин пытался кричать, приказывая прекратить, — но кто же его услышит? Тогда он бросился вперед, надеясь, что хоть так сможет что-то сделать, и почувствовал, что вновь проваливается в непроглядную темень.
Робин вздрогнул и открыл глаза. Кошмарное видение исчезло, а он лежал, уткнувшись носом во что-то влажное и прохладное. Ах да, он же свалился в какой-то овраг. Робин осторожно приподнялся на локте и осмотрелся. Вокруг было темно. Похоже, он провалялся долго, и уже наступила ночь. Но откуда-то сбоку и впрямь тянуло дымком. Повернув голову, Робин различил и отсвет костра. Но на сей раз огонь был мирным и совсем не походил на то ревущее пламя, поглотившее его детство. Невдалеке тихо фыркнул конь. Все вокруг дышало покоем.
Робин сел. Очевидно, кто-то вытащил его из оврага. Расседлал коня и развел огонь. И судя по тому, что кошель и кинжал остались при нем, этот неизвестный не был разбойником.
Поднявшись, Робин подошел к костру.
Его спасителем оказался странник. Во всяком случае, этот человек походил на странника. Старый, видавший виды коричневый шерстяной плащ. Еще неплохая и довольно чистая, но поношенная одежда. Котомка и деревянный посох. Впрочем, он мог оказаться и паломником, идущим по святым местам. Его лица под низко надвинутым капюшоном Робин не мог разглядеть и видел лишь кисти. Было очевидно, что принадлежат они взрослому, но уже немолодому мужчине. И явно не простолюдину. В этом не было никаких сомнений.
При его приближении странник поднял голову, но капюшон так и не откинул. Робин устроился напротив него. От огня исходило приятное тепло.
— Это ты меня вытащил?
— Да, — раздался ответ. — Хотя, признаюсь, мне пришлось нелегко. Я уже не так силен, как раньше.
Голос его спасителя оказался надтреснутым и скрипучим, словно ему было тяжело говорить. Но речь звучала чисто и правильно, как у человека благородного сословия.
— На той тропинке тоже был ты?
В ответ коричневый капюшон слабо колыхнулся.
— Я не хотел напугать тебя, Робин.
Он внимательно вгляделся в собеседника. Откуда тот знает, как его зовут? Впрочем, этот человек мог видеть его прежде.
— Ты появился неожиданно, вот и все.
— Я просто услышал чей-то крик и подумал, что нужна помощь, — ответил виновник его падения в овраг.
Некоторое время Робин молча наблюдал за язычками пламени. В памяти вновь всколыхнулось недавнее видение. Оно было таким ярким, словно все случилось вчера. Робин обхватил голову руками, пытаясь привести мысли и чувства в порядок.
Пожалуй, завтра он обратится к Ричарду и попросит о помиловании для Гая. Он объяснит ситуацию, и, возможно, Ричард заменит казнь изгнанием из Ноттингема. Если понадобится, он даже готов сказать, что в ночь нападения обознался и теперь признает это.
Гисборн уедет и оставит их всех в покое. А ему самому больше не придется при каждой встрече вспоминать о той давней истории.
— Что ты сам делаешь в лесу и откуда знаешь мое имя? — Робин первым нарушил молчание.
— Я ждал тебя, — отозвался странник.
— Меня? — Робин растерялся. — Зачем?
— Хотел поговорить с тобой.
— О чем?
— О тебе. И о Гисборне. Это правда, что его казнят?
— Да.
— Нет, Робин... — в голосе странника явственно прозвучало отчаяние. — Этого нельзя допустить. Это неправильно...
— Он изменник! Он пытался убить короля! — выкрикнул Робин.
От мысли, что кто-то может сочувствовать Гисборну, закрывать глаза на столь вопиющее преступление, его вновь охватил гнев. Все добрые намерения вмиг были забыты.
— А когда-то он был твоим лучшим другом, — тихо возразили ему.
— Ты не знаешь, что такое измена?— Робин распалялся все больше. Они что, говорят на разных языках? Как этот человек не понимает, что Гисборн заслужил наказание?
— Я знаю, что такое предательство друга, — странник продолжал настаивать на своем. — Робин, пожалуйста...
Робин едва не взвыл. Пусть все катится к черту! Он никуда завтра не пойдет и ни о чем не станет просить короля! Если этот бродяга хочет, пусть сам идет к Ричарду.
— Какое тебе вообще дело до Гисборна? — запальчиво крикнул он. — Почему ты так хочешь его спасти? Что ты вообще можешь знать о нас?
— Больше, чем вы сами, — отозвался странник. — Когда-то я совершил большую ошибку. И теперь виноват перед ним. И перед тобой... Робин.
От этого неожиданного известия гнев Робина угас.
— Передо мной? — он непонимающе смотрел на странника. — Но я тебя впервые вижу.
— Нет. Мы знакомы, и очень давно.
— И в чем же ты виноват?
— Я знал правду. О том, как на самом деле погибли ваши родители. О вашем прошлом. И молчал об этом.
— Если ты о пожаре, то это не тайна. О нем старались не вспоминать лишний раз, но все знали, что в тот день мы с Гаем осиротели. Ты и сам мог быть там и все видеть.
— Да, я был там, — странник тяжело вздохнул. — Я находился в доме, когда он загорелся.
— Что? — Робину показалось, что он ослышался.
— Я был там и видел, как они умерли, — повторил странник.
Робин недоверчиво покачал головой.
— Этого не может быть. Ни слуги Гисборнов, ни Гай не говорили, что в доме находился кто-то еще.
— И все же это так.
— Тогда почему ты смог выбраться, а они — нет? Все трое?
— Двое, Робин. Погибли только два человека. И Гислейн умерла раньше. Твой отец... он убил ее.
— Ты лжешь! — Робин в ярости вскочил, сжав кулаки.
— Твой отец и Роджер... — казалось, странник заставляет себя говорить, — они подрались. Гислейн пыталась их остановить, но Малкольм по неосторожности толкнул ее. Она упала и... умерла мгновенно.
— Нет!
«Конечно же, все это ложь! А этот тип сумасшедший. Только... почему он сказал, что погибли лишь двое?»
— Кто ты такой? — жестко спросил Робин. — И почему я должен тебе верить?
Медленно, словно через силу, странник откинул капюшон. С лица, обезображенного шрамами от ожогов, на Робина глянули знакомые голубые глаза. Глаза его отца.
читать дальше
***
Это неправда... Робин отказывался верить в происходящее. Его захлестнули обида, гнев и разочарование. Уж лучше бы он и дальше лежал в овраге.
Отец никогда бы не бросил его одного в этом мире!
— Нет...
— Прости, Робин.
— Я тебя оплакивал! Несколько лет... — глаза предательски защипало, а горло перехватило.
— Сын...
— Не смей называть меня сыном! — Робин отвернулся. — Ты потерял это право... с того самого дня. — Его голос прозвучал глухо.
— Прости меня... — повторил тот, кого некогда звали Малкольмом Локсли. — Я знаю, что мне нет оправдания. И сейчас я прошу тебя только об одном. Робин, выслушай меня, пожалуйста. Возможно, мы еще сможем спасти не только Гая, но и тебя тоже. Не только от смерти, но и от ненависти, которая губит вас обоих. Ты тоже в этом нуждаешься...
Робин не считал, что нуждается в этом, но сил спорить не было. Он вновь сел напротив отца.
— Я тебя выслушаю.
***
Ночь и туман поглотили лес, отрезав от всего остального мира. Все вокруг тонуло в мутной мгле, и костерок на прогалине казался единственным островком тепла и света в этом зачарованном королевстве, откуда не виделось выхода.
Робин слушал молча. О тайном романе отца с леди Гислейн. Он не имел ничего против матери Гая, но это известие потрясло его. Как и то, что они собирались пожениться, но не успели. И о трагедии, случившейся в доме.
— ...Роджер не захотел покинуть ее. Он остался, чтобы умереть рядом с ней. Я надеялся спуститься вниз и выбежать в дверь, но лестница уже горела. Мне обожгло лицо и руку. К счастью, верхний этаж еще не весь занялся огнем. Я успел добраться до соседней комнаты, высадить окно и выпрыгнуть. Что было дальше, я почти не помню. Очнулся я уже в лесной хижине, у одного отшельника.
— И решил не возвращаться.
Малкольм опустил голову.
— Перед смертью Роджер попросил меня позаботиться о его сыне. Я дал ему слово. И не сдержал... – После недолгого молчания он вновь заговорил. — Эта история тяготит меня уже много лет, Робин. Я стар и болен. И хочу умереть без этого груза на душе. Если нужно, я готов пойти с тобой к Ричарду. Я бы пошел один, но кто станет слушать бродягу? Я просил о помощи моего давнего друга, но вряд ли его слово будет иметь вес.
— Какого друга? Кто еще знает, что ты жив?
— Эдвард Найтон. И наша Матильда...
— Кто? — Робин едва не задохнулся. — Они знали, все это время?
— Нет, не всегда... — Малкольм покачал головой. — Погоди, Робин, выслушай меня до конца, — продолжил он, видя, что сын готов разразиться гневной тирадой. — Мне пришлось довериться Эдварду. Уже после того, как он стал шерифом. Но я взял с него честное слово, слово рыцаря, что он никому ничего не скажет. Хотя он не раз убеждал меня открыть тебе правду и перестать прятаться. Но я не смог... испугался, что ты будешь презирать меня... и, как вижу, я не так уж и ошибся.
Он закашлялся. Похоже, от огня пострадало не только его лицо, но и горло.
— Подожди, — Робин огляделся в поисках седла. — Где-то у меня была фляга с водой.
Фляга отыскалась быстро. С благодарностью кивнув, Малкольм сделал пару глотков.
Повисшую тишину нарушало лишь потрескивание костра. Когда отец немного отдышался, Робин вернулся к прерванному разговору.
— А как узнала Матильда?
— Года два назад, когда я приходил сюда, мне стало худо, и Эдвард позвал ее. По моей просьбе. Больше мы никому не могли доверять.
— Мэриан тоже знает? — слова давались Робину с трудом. Этого он не вынес бы.
— Нет. Не думаю, что Эдвард рассказал ей. Хотя она меня видела, и даже заметила наше с тобой сходство, но вряд ли о чем-то догадалась. К тому же я давно сменил имя.
— И... как тебя называют теперь?
— Лазарь.
— Лазарь... — эхом повторил Робин.
— Да. Все, что было уготовано Роджеру после изгнания. Мне казалось, что так я смогу искупить свою вину... перед ним. Перед Гислейн. И перед их сыном. Я в долгу перед ними.
— А передо мной? — с обидой выкрикнул Робин. — Ты бросил меня одного разбираться со всеми этими проблемами! С твоими проблемами! Если бы ты не сбежал, Лонгторн не посмел бы покуситься на наши земли. Ты знал, что он пытался отнять их у меня? Что это он приказал поджечь дом? И ты мог бы защитить Гая, чтобы его не прогнали из поместья. И он не стал бы таким! Ты предал нас обоих!
На глаза вновь навернулись слезы.
— Ты тоже не пожелал объясниться с ним, Робин, — тихо отозвался Малкольм. — Ни после выстрела, ни после возвращения из Святой земли.
Вновь повисла тягостная тишина.
— Я пришел не затем, чтобы обвинять тебя, — продолжил Малкольм, предупреждая возможные возражения. Его голос звучал почти умоляюще. — Я просто хочу исправить свои ошибки. То, что еще можно. Искупить свою вину, и перед тобой тоже. Я не хочу, чтобы эта ненависть погубила тебя и Гая так же, как меня и Роджера.
— Хорошо... — Робин сглотнул подступивший к горлу ком. — Завтра мы вместе пойдем к королю.
Малкольм кивнул.
— А теперь расскажи мне о том покушении.
***
— Такого не может быть, Робин.
Малкольм выслушал сына, не перебивая, лишь изредка задавал вопросы.
— Король не мог остаться в палатке один. В своих владениях в Англии или за проливом, в укрепленном замке — возможно, но не на войне. Тем более ночью.
— Но это правда. Ричард был там один.
— И никого за это не наказали? За то, что по меркам военного времени считается государственной изменой? Допустим, охрану он мог отослать, хотя это и противоречит правилам. Но оруженосцы? Где были они?
Робин покачал головой. Он даже не задумывался об этом. До сегодняшней ночи.
— И милое дело, — в голосе Малкольма звучал гнев, — весь лагерь поднят по тревоге, рыцари уже схватились за оружие, а король до сих пор спит! Вы что, пили накануне всем отрядом?
— Нет, конечно же! — возмутился Робин.
— Тогда почему он не проснулся, когда в его шатре бой начался? И это Ричард, который с детства привык к военным походам!
Ответа на этот вопрос у Робина тоже не было.
— И вот еще что, — Малкольм неровным движением подбросил в огонь несколько толстых сухих веток и помолчал. Когда он вновь заговорил, его голос звучал уже тише. — Ты уверен, что в шатре спал именно король? Видел его лицо?
— Ты о чем? — в душу Робина закралось неприятное подозрение.
— О твоих детских шалостях, сын. Вспомни, сколько раз ты водил за нос меня и няню, создавая видимость, что спишь в кровати, хотя сам в это время был на ночной рыбалке.
— Можно подумать, я один туда бегал, — буркнул Робин, еще не до конца поняв, что отец имел в виду. — Гай тоже ходил ловить рыбу.
— Гай был старше и, в отличие от тебя, рассудительнее, — сердито отозвался Малкольм. — И его мать всегда знала, где шляется по ночам ее сын.
Робин фыркнул, вспомнив их совместные приключения.
Но тут до него начал доходить истинный смысл сказанного. Беспробудный сон короля мог объясняться только одним. Его попросту не было в шатре! Груда тряпья, прикрытого одеялом, вот и все. А он, как последний дурак, пытался докричаться до Ричарда. И хотя ситуация вовсе не располагала к веселью, Робина неожиданно разобрал истерический хохот. Спустя пару минут смех перешел в сдавленные всхлипывания. Робин закрыл лицо руками, его плечи вздрагивали.
— Я не верю. Нет. Ричард не мог так поступить. Не мог. Если он знал о покушении, то почему не сказал? Я никогда не давал ему повода сомневаться во мне...
Вместо ответа Малкольм лишь вздохнул. Ему было тяжело видеть свое дитя таким, но как он мог его утешить?
— Я хочу спросить еще кое о чем, — вновь заговорил он, когда Робин немного успокоился.
Робин вопросительно приподнял брови.
— Кто мог предупредить короля, чтобы он ехал по другой дороге? Или просто видеться с ним?
— Что?
— Ты говорил о заговоре. И, возможно, короля могли попытаться убить снова. Но ведь он добрался до Ноттингема без происшествий. Хотя с ним было не так уж много охраны. Конечно, я могу ошибаться и на деле ему ничего не угрожало, а тот человек приезжал по другой причине.
— Ты видел этого человека?
— Да, это мужчина, высокого роста. Только я стоял далеко и не разглядел его лица. К тому же на нем был плащ с капюшоном. Единственное, что я запомнил, так это его вороного коня.
— Вороного?.. — голова Робина пошла кругом. — Но такой конь только у Гисборна.
Если Гай и правда виделся с королем, почему Ричард позволил обвинять его? Почему промолчал?
— Я ничего не понимаю.
— Мы найдем решение, Робин. А теперь нам обоим нужно немного отдохнуть.
Костер прогорал, в прохладном воздухе таяли последние сизые струйки дыма. Ночь уходила, унося с собой туман и призраки прошлого. Над Шервудом медленно занимался рассвет.
читать дальше
***
Несмотря на ранний час, в городе и во дворе замка царило оживление. Шутка ли, визит самого Ричарда! Славного рыцаря и крестоносца. Он вернулся из Святой земли, и теперь придет конец всем беззакониям в Англии и Ноттингеме.
Шериф и его помощник сидят в темнице, и вскоре их ждет справедливая казнь. Как и баронов, заподозренных в заговоре против короля.
— Мастер Робин! — к нему подбежал взволнованный Мач. Вскоре к ним присоединилась вся шервудская шайка.
— Где ты был? Тут такое творится...
Он осекся, заметив рядом с хозяином незнакомца в грубом коричневом плаще с капюшоном.
— В чем дело, Мач? — Робин нетерпеливо встряхнул оруженосца за плечо.
— Король решил не ждать до завтра, а провести совет лордов и казнь уже сегодня, — вновь повернувшись к Робину, выпалил тот.
— Почему?
— Он не хочет надолго задерживаться. Говорит, что завтра утром ему нужно ехать в Йорк... или Донкастер. Я не понял толком. В общем, там собираются верные ему бароны и рыцари, чтобы противостоять принцу Джону. Поэтому суд скоро начнется. И... Мэриан с сэром Эдвардом тоже здесь.
— А еще говорят, что Вейзи помер этой ночью, — продолжал тараторить Мач. — И значит, казнят только Гисборна. Король хочет наказать хотя бы его, в назидание.
Робин с Малкольмом встревожено переглянулись. Дело принимало плохой оборот. Нужно было как можно скорее поговорить с королем.
***
Караульные с сомнением оглядели разношерстную компанию, сопровождавшую графа Хантингтона, но препятствовать не стали. Войдя в большой зал, лесная вольница остановилась неподалеку от дверей, а Робин и Малкольм прошли дальше.
Ричард был уже здесь. Заметив Робина, он милостиво кивнул и вернулся к разговору с обступившей его ноттингемской знатью. Значит, к королю сейчас не подойти. Робин был раздосадован, но все же надеялся, что успеет объясниться с Ричардом до суда.
Он обвел взглядом зал, заметил неподалеку Мэриан и направился к ней. Она и сэр Эдвард разговаривали с высоким пожилым священником в лиловом одеянии. Робин узнал Хьюберта Уолтера. Епископ Солсбери был одним из тех, кто сопровождал короля в священный поход, и вернулся вместе с ним.
— Король не пойдет на это, Эдвард, — услышал он голос епископа. — Обвинение было публичным.
— Но если Робин все же появится и также открыто скажет, что ошибся? И просто обознался? — вступилась Мэриан.
Как он и предполагал, она хотела просить короля о помиловании. И тут Робина и его спутника заметили.
— Робин... — приветствие Мэриан прозвучало сухо и прохладно. Она даже не улыбнулась, увидев его.
А все началось с того, что вчера в Найтон прибежал Мач и рассказал им две новости. То, что король вернулся в Англию и сейчас находится в замке, и то, что по его приказу Вейзи и Гисборн в тюрьме. И их собираются казнить! Потому что мастер Робин назвал обоих предателями и изменниками. И что в этот момент хозяин был сам на себя не похож — здесь Мач чуть не расплакался, — как и в тот день, в лесу! «Он никого не слушал, даже епископа Солсбери, который усомнился в его показаниях». Не то чтобы Мач жалел Гисборна, но видеть хозяина таким было просто... страшно.
Ночью Мэриан почти не спала. С одной стороны, она была рада возвращению короля. Ведь это означало хорошие перемены. С другой — необходимость выходить замуж за Гисборна отпадала, но ведь не ценой его смерти! Такого Мэриан точно не хотела. И Робин прекрасно знал, что она всегда была против казни. Не говоря уже о том, что сомневалась в его обвинениях. И ее якобы чувства к Гисборну тут совсем не причем, что бы он себе ни придумывал.
Ну да, она была готова выйти за Гая замуж и почти смирилась с этой мыслью. И, пожалуй, даже находила в нем хорошие качества. А Робин и эта его ненависть... С некоторых пор ей стало казаться, что дело не только в службе Гая шерифу или в той татуировке. И даже не в ней, собственно. Но в чем, она не могла понять.
И вряд ли Робин уступит ее просьбе и скажет королю, что ошибся. Однако Мэриан была твердо намерена попытаться убедить его. Прямо сейчас. Но Робин опередил ее. И удивил.
— Я встретил вашего друга, сэр Эдвард, — сказал он. — И теперь думаю, что и правда поторопился. Я хочу взять назад свое обвинение.
Ответом ему была мягкая улыбка и благодарный взгляд Мэриан.
— Что ж, — епископ кивнул. — Хорошо.
Тем временем разговор короля с баронами закончился. Ричард подошел к небольшому возвышению, где уже стояло кресло, и расположился в нем. Епископ занял место рядом с королем, Робин и Малкольм также поспешили подойти поближе.
Очевидно, он хотел обратиться к Ричарду уже сейчас, но тот жестом остановил его: потом. Робин разочарованно вздохнул и отошел в сторону.
Король подал знак начинать суд.
***
Гай держался так прямо, что со стороны это казалось даже надменностью. Лишь на мгновение он сбился с шага — когда увидел Мэриан. Но, к его облегчению, не прочел в ее глазах ни отвращения, ни ненависти. Гай отвел взгляд и почти сразу же заметил Гуда. Его губы скривила усмешка. Конечно, кто бы сомневался? Разве эта ходячая добродетель упустит возможность полюбоваться на казнь врага? «Надеюсь, он хотя бы не станет в моем присутствии объявлять о свадьбе с Мэриан».
Замковый капеллан, временно исполняющий обязанности герольда, бесцветным голосом зачитал список его злодеяний, самым тяжким из которых было покушение на государя, имевшее место год назад под стенами Акры. Гай выслушал их почти равнодушно. Он прекрасно понимал, что приговор давно уже вынесен, а этот суд — не более чем фарс.
— Мы не станем спрашивать, признаете ли вы свою вину, сэр Гай, — взял слово король. — Свидетелей ваших проступков более чем достаточно для вынесения приговора. Однако если присутствующим здесь баронам есть что сказать в вашу защиту или обвинение, мы их выслушаем.
Конечно же, Ричард не собирался позволять ему говорить. Губы Гая тронула саркастичная усмешка.
— Я хочу сказать, сир, — выступил вперед лорд Найтон.
Гай на миг очнулся от апатии и настороженно взглянул в его сторону.
Однако вместо обвинений сэр Эдвард произнес:
— Я прошу вас о помиловании для сэра Гая, сир, — он почтительно склонил голову.
Зал замер. Ричард нахмурился. Такого никто не ожидал.
— Почему, сэр Эдвард? Вы оправдываете такое злодеяние, как покушение на короля?
— Нет, милорд. Но у меня есть сомнения в его виновности. Робин рассказывал нам эту историю, и я нахожу, что в ней много неясного. Нападение случилось ночью, а в темноте легко ошибиться. К тому же Робин не видел лица убийцы. Мы все знаем, как граф Хантингтон любит вас, и по своей горячности он мог поспешить с выводами.
— Я признаю это, сир, — громко сказал Робин.
Лорды растерянно зашептались — что происходит?
— Как это понимать, Локсли? — король резко повернул голову к Робину, удивляясь столь неожиданной перемене. Еще вчера тот обвинял Гисборна, требуя наказания, а теперь передумал?
— Я много размышлял вчера, сир. И теперь признаю, что поспешил с обвинениями. Сейчас я уверен, что ошибся в ту ночь. Сэр Эдвард прав, в темноте легко обознаться. К тому же я был тяжело ранен, а при горячке случаются... разные видения. И потом, никто не видел лица убийцы. Ни я, ни вы, сир. Поэтому я тоже прошу помилования для Гисборна.
Гай с ненавистью глянул в сторону злейшего врага. Ну конечно! Извечные игры в благородство, лишь бы покрасоваться перед окружающими. И перед Мэриан. Хотя на деле Гуд будет просто счастлив от него избавиться.
— Я не думаю, что ты обознался, Робин, — король покачал головой. — И его служба Вейзи тому доказательство. Гисборн участвовал в нападении. И я благодарен тебе за то, что ты спас мне жизнь. Ты был ранен, но все равно пришел мне на помощь, — торжественно произнес он.
Король лгал. Робин отчетливо понял это. Как и то, что Ричард ни за что не скажет правду. Иначе ему придется открыто признать, что он с самого начала знал о покушении. Знал — и промолчал. В результате погибло несколько воинов. А теперь он просто казнит Гая как ненужного свидетеля.
— Допустим, — кивнул Робин. — Но разве то, что вчера он предупредил вас о возможной засаде, не служит смягчающим обстоятельством?
— Кто тебе такое сказал? — Ричард нахмурился.
— Я, — раздался чей-то надтреснутый голос.
Взгляды всех собравшихся обратились к человеку в коричневом плаще, который, помедлив, откинул капюшон.
— Малкольм? — по залу пробежал потрясенный вздох.
Гай же вздрогнул и отшатнулся, словно ему в грудь прилетел арбалетный болт.
— Ты!.. — прохрипел он и рванулся вперед, но стоявшая за спиной стража удержала его.
— Меня зовут Малкольм Локсли. Я граф Хантингтон и отец Робина. Как видите, сэр Гай и бароны меня узнали.
Робин посмотрел на Мэриан. От новости, что его отец жив, глаза ее сейчас походили на два голубых блюдца. Она и правда ничего не знала, с облегчением вздохнул он. Шервудская шайка, сбившаяся в кучку у дальней стены, была не меньше других обескуражена происходящим.
— Почему вы исчезли, заставив всех вокруг считать себя мертвым?
— У меня были на это личные причины, сир.
— Значит, вы уверяете...
— Да. Вчера я видел, что к вам приезжал один человек, милорд. Полагаю, чтобы предупредить вас о возможном покушении. Или указать безопасную дорогу. У меня есть основания думать, что им был сэр Гай. И я уверен, что этот достойный поступок искупает его прошлую тяжкую вину.
— Не в этом случае, сэр Малкольм.
— Сир... — тот пытался настаивать, но король жестом приказал ему молчать.
***
— Я тоже прошу о снисхождении для сэра Гая, ваше величество, — неожиданно заговорила Мэриан. — Поверьте, он не всегда выполнял жестокие приказы Вейзи. Также он защищал от гнева шерифа меня и моего отца. Я готова поручиться за него.
Гай с изумлением поднял на нее взгляд. Он был признателен ей уже за то, что она смотрела на него без ненависти, чего он страшился. А она... решила его защищать?
— Благодарность — хорошее качество, леди, — ответил король. — Но ее недостаточно для оправдания. И я хочу вам напомнить, что любой, кто заступается за изменников, не может считаться по-настоящему верным своему государю.
В голосе Ричарда явственно прозвучала угроза. Гай и Робин насторожились.
— А как же великодушие, сир? — воскликнула Мэриан. — Вспомните, разве вы сами не подняли когда-то бунт против короля Генриха, вашего отца? В эту войну вовлекли многих баронов здесь и за проливом. Разве это не считалось изменой? Но отец простил вас. И тех баронов тоже!
— Леди Мэриан! — почти проревел Ричард, поднимаясь с кресла.
Напоминаний о собственных проступках он не терпел.
— Я всего лишь хочу сказать, что вашего отца называли добрым и справедливым человеком. Он всегда был готов дать провинившемуся второй шанс! — не унималась Мэриан. Она не могла понять этого упрямства короля.
— Еще слово, миледи, и я прикажу арестовать вас! За поддержку изменника полагается казнь, если вы не знали!
До сего момента Гай был почти спокоен. И даже неожиданное заступничество Гуда и Малкольма не вызвало в нем ничего, кроме недоверия и неприязни. Зачем? Какое это теперь имеет значение? Слишком поздно. Но Мэриан, чье доброе расположение было для него по-настоящему важно? Она вступилась за него и тем самым навлекла на себя гнев этого солдафона, мнящего себя легендарным рыцарем! Последние слова короля словно пробили брешь в броне, которой Гай себя окружил.
— Что-о-о?! — рявкнул он так, что по огромному залу заметалось эхо. Казалось, он готов броситься на любого, кто тронет Мэриан. На нем тут же повисли два рослых стражника.
— Сир, вы не можете!.. — Робин тоже рванулся вперед, но и ему преградили дорогу охранники.
Перепуганный лорд Найтон обнял дочь за плечи, пытаясь защитить хоть так.
— Вы что, совсем спятили?! Перегрелись на палестинском солнышке? За что?! Ее-то за что?! Она же невинная девушка! — выкрикивал Гай, пытаясь стряхнуть с себя стражников.
— Выбирайте выражения, сэр Гай! — одернул его епископ, тоже возвысив голос.
— Черта с два! Чем вы в таком случае лучше Вейзи?
— Вы забываетесь, Гисборн! — рыкнул король.
— Имею право на последнее слово! — Гай не унимался. — И скажу все, что пожелаю! С каких пор казнят за милосердие и сострадание? Это против кодекса рыцарства, который вы, сир, так рьяно проповедуете на каждом углу!
— Вы должны знать наши законы, сэр Гай!
Король побагровел от гнева и даже шагнул вперед.
— Ваши законы, черт бы вас побрал! — Гай заорал еще громче. — Когда за пойманного зайца полагаются не колодки, как пять лет назад, а увечье или казнь! Когда за кражу квадры хлеба наказывают не поркой или штрафом, а виселицей! Когда Мэриан нарушила приказ шерифа и накормила умирающих от голода крестьян, он приказал публично отрезать ей волосы! Благородной леди! Или такое творил один Вейзи, а в других графствах все иначе?
— Молчать! — взревел вконец выведенный из себя Ричард.
Казалось, от криков Гисборна и короля сотрясались стены замка.
Бароны и рыцари королевской свиты растерянно переглядывались. Епископ неодобрительно поджал губы. Подобное поведение, на его взгляд, вовсе не красило монарха.
Шервудская шайка тихо стояла в дальнем углу, настороженно наблюдая за происходящим. Государь оказался совсем не таким, каким его описывал Робин. А Гисборн — уму непостижимо — выступил против законов? Мач смотрел на короля испуганно и обиженно. Это был совсем не тот король Ричард, которого он знал в Святой земле. И сейчас ему тоже было что сказать. Одернув куртку и расправив плечи, он собирался уже шагнуть вперед, но его схватили за локоть.
— Мач, не дури! — дернув его обратно к стене, зашипел Уилл. — Выйдет только хуже.
— Не смеха ради, — добавил Алан, — ваш любимый король, похоже, с дуба рухнул. Ты разве не видишь, что он не в себе?
— Сир, Мэриан не сделала ничего плохого! — вновь вмешался Робин. На его лице явственно отражалось потрясение. До сегодняшнего дня он и подумать не мог, что его обожаемый король способен отправить на казнь девушку. Таким не шутят, никогда!
— Ты тоже будешь спорить с королем, Локсли? — Ричард повернулся к бывшему телохранителю.
— Да, сир, — твердо ответил Робин. — Вас всегда называли честным и великодушным. А я с детства считал вас образцом рыцарства и благородства. А вы? Сколько раз вы говорили, что любой, кто придет к вам за помощью и справедливостью, получит ее? Мэриан ни в чем не виновата. И если вам кажется, что сейчас Гисборн недостоин снисхождения, то он может заслужить его позже.
Король вновь опустился в кресло.
— Ты должен понять, Робин, — промолвил Ричард с тем отеческим теплом, ради которого Локсли еще вчера был готов последовать за ним хоть на край света. — Если я помилую заговорщика сейчас, это сочтут проявлением слабости, а не великодушия. Что до леди Найтон, — он снисходительно улыбнулся, — пожалуй, она сама не ведает, что говорит. Для девушки это простительно, и за такое не наказывают. И я прошу тебя, не оскорбляй меня больше подобной просьбой.
Это было предостережение.
Это был крах.
Робин неожиданно понял, что Ричард казнит Гая просто потому, что хочет. И все их просьбы о помиловании бесполезны. И теперь чувствовал себя так, словно перед ногами разверзлась бездна. А еще — что просто не может допустить этой казни. Потому что никто не вернется неожиданно, как много лет назад, и не спасет. И теперь он лихорадочно пытался найти хоть какой-то выход.
Позвать на помощь друзей и попытаться отбить Гисборна означало не только пойти против короля, но и верное самоубийство. Да и Мэриан могла пострадать. Находись они все на площади, могли бы воспользоваться суматохой, но здесь, в замке?
Разве что попросить Ричарда отсрочить казнь? До завтра. Возможно, король не откажется подарить Гаю еще один день жизни? А вечером они попытаются пробраться в замок и освободить его. Но это означало вновь уйти в лес. Или же за ночь король может передумать и изменить свое решение. «А если он захочет убить Гисборна прямо в тюрьме?» — вдруг подумал Робин.
Нет... Он отогнал от себя страшную мысль и открыл было рот, чтобы вновь обратиться к королю, но тут вперед шагнула Мэриан.
***
«Она сама не понимает, что говорит», — пренебрежительные слова короля все еще звучали у Мэриан в ушах. Она до боли закусила губу. В иной ситуации и от кого-то другого она не стерпела бы подобной обиды. Но сейчас... пусть лучше ее считают дурочкой. Раз уж по-другому справедливости не добиться.
— Могу ли я задать вопрос, ваше преосвященство? — обратилась она к епископу с самым смиренным видом.
Разговоры в зале начали стихать.
— Спрашивай, дитя мое, — милостиво кивнул тот.
— Я слышала, что есть закон, освященный временем и церковью. Закон, дающий осужденному право на помилование, — Мэриан подняла на епископа невинный взгляд.
— Боюсь, ты неправильно его поняла, дочь моя, — мягко ответил епископ. — Преступник или обвиняемый и правда может просить защиты у церкви. И получить ее, вне сомнения. Но речь идет лишь о праве убежища, да и то на определенных условиях. Разве что беглец пожелает принять священные обеты. Тогда он может быть избавлен от мирского суда и получить лишь церковное наказание. Однако я сомневаюсь, что сэр Гай захочет стать монахом, какими бы ни были его прегрешения.
— Я говорю о другом законе, ваше преосвященство.
Благожелательный тон епископа приободрил Мэриан.
— Этот закон гласит, что если девица или свободная женщина пожелает взять осужденного в мужья, он получает право на помилование.
В зале воцарилось молчание, вскоре сменившееся тихим гулом. Никто не мог толком понять, к чему клонит леди Найтон.
— Обряд венчания совершается прямо в зале суда, — продолжала Мэриан, — или на площади, после чего все обвинения снимаются.
Король вопросительно взглянул на епископа.
— Это так, сир, — тот утвердительно склонил голову. — Правда, это, скорее, давний обычай, нежели закон, но церковь против него ничего не имеет. В ее глазах брак — благое дело, и никому не должно отказывать в такой просьбе.
— Поэтому я заявляю о своем желании выйти замуж за сэра Гая, — закончила Мэриан, постаравшись принять как можно более кроткий вид.
Она услышала, как охнул Гай. Робин, обескураженный не меньше, лишь смотрел на нее во все глаза.
— А поскольку ваше преосвященство имеет право совершать таинства, я прошу вас обвенчать нас, — Мэриан бросила на епископа просительный взгляд и робко улыбнулась.
Поднялся шум и гвалт.
— Тихо! — рявкнул Ричард. — Миледи... вы в своем уме?
— Да, сир, — так же смиренно отозвалась она, потупившись. — И... думаю, это хороший выход для вас тоже. Если вы опасаетесь обвинений в слабости, то можете сослаться на этот закон. А после венчания я назову вам, сир, и совету лордов еще одну причину, почему сэр Гай не мог желать вашей смерти.
— Почему не сейчас?
— Я опасаюсь, что в таком случае ваше величество не примет ее во внимание.
Король не скрывал недовольства – Мэриан спутала ему все планы.
— Хорошо, — резко бросил он и кивнул епископу. — Обвенчайте их.
По знаку священника Мэриан встала рядом с Гаем. Он взял ее за руку, осторожно пожал и шепнул:
— Клянусь, вам никогда не придется сожалеть об этом.
***
Церемония прошла как в тумане. Когда были произнесены последние слова брачной клятвы, голос короля вернул Мэриан к реальности.
— А теперь мы желаем услышать ваше доказательство, миледи.
— Я дала сэру Гаю слово, что выйду за него, когда вы вернетесь в Англию. Целым и невредимым. И об этом условии было известно. Поэтому он не имел причин убивать вас. Скорее, наоборот.
— Это правда, сир, — проскрипел со своего места лорд Вудвейл. — Мы слышали о нем.
Его приятель лорд Лафборо важно кивнул.
Мэриан выдавила очередную робкую улыбку, хотя в ее душе все кипело от гнева. И мысленно она желала так почитаемому ранее государю оказаться... где-нибудь, лишь бы подальше от Ноттингема.
Король встал. Все вокруг замерли. Повисло гробовое молчание.
— Сэр Гай Гисборн, — казалось, Ричард говорил через силу. — На основании представленных доказательств мы объявляем вас невиновным и возвращаем свободу. Бумагу о помиловании вы получите чуть позже у нашего нового канцлера и архиепископа Кентерберийского Хьюберта Уолтера. Графа Хантингтона мы назначаем новым шерифом Ноттингема. Соответствующий приказ также вскоре будет подписан. И, полагаю, лорд Найтон окажет ему содействие и помощь на этом посту?
— Непременно, сир, — заверил его сэр Эдвард.
Ноттингемская знать и королевская свита с облегчением перевели дух. Гроза миновала.
Спустившись с возвышения, Ричард величественно прошествовал к выходу, стараясь не смотреть в сторону Гисборна. За ним последовали рыцари, а следом потянулись бароны. Король был раздосадован, но ничего не мог с этим поделать. И, пожалуй, был даже немного благодарен Мэриан за возможность выйти с достоинством из этой ситуации. Ведь еще немного — и дело могло дойти до бунта. А это сейчас вовсе ни к чему.
Зал опустел. Остались лишь Гай, Мэриан с отцом и оба Локсли. И шервудская шайка, покинувшая наконец свое убежище.
Мэриан едва держалась на ногах и, если бы Гай не поддерживал ее, наверное, рухнула бы на пол. Гай с Робином тоже чувствовали себя так, словно весь день рубились на мечах. Да и почтенным отцам было нелегко.
Мач подбежал к ним первым. Он выглядел оглушенным и растерянным.
— Хозяин...
— Потом, Мач... — Робин покачал головой. — Все потом.
Сил объясняться с оруженосцем и остальными просто не было.
— Сделаем так, — сэр Эдвард решил взять дело в свои руки. — Для начала ты, Робин, и вы, сэр Гай, приведете себя в порядок. Мэриан нужно отдохнуть. И, думаю, будет лучше, если Малкольм на некоторое время останется у нас. Пока не уедет король и все не утихнет. Другие вопросы будем решать по мере поступления.
Никто не возражал.
— Согласен, — кивнул Малкольм, после чего повернулся к Гисборну. — Мне нужно поговорить с тобой, Гай. Желательно подальше отсюда.
***
Вместе с приказом о помиловании Робин привез еще одну бумагу — о возвращении Гаю родового манора. Он приехал в Найтон вместе с Аланом, ближе к вечеру, в мрачном расположении духа.
— Король требует денег, — сходу объявил он. — Чтобы возместить расходы на войну.
— И начать другую, как я понимаю, — добавил Алан, временно взявший на себя роль графского оруженосца. Мач поначалу было обиделся, но ему быстро втолковали, что не стоит сейчас попадаться на глаза королю.
— Давать все сразу нельзя, — спокойно сказал Малкольм. Как и Робин, он уже сменил старую одежду на ту, что соответствовала его статусу. — Иначе Ричард потребует еще и еще. Лучше выплачивать частями.
Сэр Эдвард полностью его поддерживал.
Гай сидел молча. Впервые за долгие годы у него на душе было спокойно. В самом страшном преступлении — смерти родителей — он оказался невиновен. Разговор с Малкольмом вышел тяжелым. Узнав правду о пожаре, Гай пришел в такую ярость, что досталось и отцу, и сыну. Робин до сих пор потирал челюсть.
— А если бы нам не удалось тебя вытащить? — спросил Робин чуть позже. — Или Мэр не вспомнила бы про тот закон?
— Тогда все на площади узнали бы, что на самом деле случилось в Акре, — усмехнулся Гай. — Мне терять было нечего.
А теперь у него снова будет дом. И семья. Гай вновь сжал ладонь жены, словно опасаясь, что все это сон. Мэриан улыбнулась — на сей раз искренне.
И пусть до полного примирения с бывшим другом еще далеко, но и врагами они уже не были. Тем более теперь, когда Робин окончательно понял, каков Ричард на самом деле. Да и прежняя должность капитана стражи, как и помощника при теперь уже новом шерифе, наверняка окажется гораздо спокойнее.
Три месяца спустя
С неба тихо падал снег. Он шел медленно, крупными и кружевными хлопьями, мягко укутывая землю.
Близилось Рождество.
Будущее казалось туманным и неопределенным. Все понимали, что их ждут непростые времена. Что возвращение короля не принесет Англии ни мира — разве что на короткий срок, — ни столь желанного процветания. И назначение Робина шерифом — не более чем попытка Ричарда сохранить лицо.
Но надеялись, что вместе они справятся.
***
Квадра - Один из видов хлеба для простолюдинов выпекали в виде квадратной буханки, на которой перед отправкой в печь делали крест. Так было удобнее делить его на части и раздавать присутствующим.
@темы: Робин Гуд, Леди М., Алан Э'Дейл, Уилл Скарлет, Фанфики, Гай Гисборн
-
-
04.05.2024 в 01:26И его мать всегда знала, где шляется по ночам ее сын.
— Вы что, совсем спятили?! Перегрелись на палестинском солнышке?
— Не смеха ради, — добавил Алан, — ваш любимый король, похоже, с дуба рухнул.
— Это правда, сир, — проскрипел со своего места лорд Вудвейл. — Мы слышали о нем. Его приятель лорд Лафборо важно кивнул.
А еще мне приятно, что название отсылает к моему опусу. Не знаю, была ли это пасхалка, но я художник, я так вижу
Спасибо, Ириша! Чудный фик
-
-
04.05.2024 в 06:26что я только сейчас обнаружила этот твой фик.
Так он же у меня на фикбуке два года уже лежит ))
Но да, мне самой он нравится ))
Мои лапочки! тоже они нравятся )) хорошо разбавляют сюжет ))
-
-
04.05.2024 в 10:51Так у тебя так мно-о-о-го всего лежит