Яд в короне

[sciurus_vulgaris]

Яд в короне

Бета: Ирина77
Жанр: джен (джена много не бывает!)
Персонажи: Гай, Мэриан, Робин, шериф Вейзи, Алан, Матильда, Мач, Тук, прочая лесная вольница по мере появления
Рейтинг: подростковый
Размер: Миди (?? я надеюсь)
Прочие свойства: AU, Fix-it, тайм-лайн - после 10-й серии 2-го сезона
Робин Гуд принадлежит народу Англии, образы главных героев - Ричарду нашему Красному Солнышку Армитиджу и другим актерам, снимавшимся в любимом сериале
Все совпадения с происходящим за окном и в телевизоре, разумеется, случайны

Глава 1

Как Гай и предполагал, наступившее утро обернулось откровенным кошмаром. Хлопали двери домов, тревожно блеяла выгоняемая из стойл скотина, надрывая легкие, орали младенцы, истерично причитали бабы. Их мужья матерились на чем свет стоит, не стесняясь посылать шерифа Вейзи в такие сказочные дали, куда, кажется, не заносило и самого короля Ричарда… Стражники Ноттингемского гарнизона, стиснув зубы, выполняли отданный капитаном приказ: к полудню очистить деревню Локсли от всех ее обитателей, после чего приступить к проведению дезинфекции и развертыванию карантина на четыре дюжины койко-мест. Именно такую квоту установила накануне вечером знахарка Матильда, к которой временно перешли обязанности главного санитарного врача графства, после того как позеленевший от ужаса лекарь Блайт укатил в неизвестном направлении неделей ранее.

Чего стоило уговорить Матильду забыть свое несостоявшееся утопление в пруду и снова явиться в Ноттингем – Гисборну не хотелось и вспоминать. Проклятая ведьма наградила его такими витиеватыми эпитетами, что поперхнулся даже бесстыдник Алан, а у затянутого в черную кожу главного карателя графства совсем по-мальчишечьи запунцовели уши. Сэр Гай, однако, терпеливо проглотил все филиппики местной специалистки в области альтернативной медицины. Слишком явственно перед его мысленным взором вставал тот день, когда сэра Роджера Гисборна загнали в разверстую могилу окрестные крестьяне, смертельно напуганные замаячившим перед ними призраком проказы. Но эта болезнь по крайней мере была известна уже какое-то время, в то время как о недавно объявившейся в Англии загадочной хвори никто толком ничего не знал.

Коронавирус сиречь яд в короне. Это жуткое слово было единственным, что успел поведать шерифу и немногим испуганным лордам, собравшимся на первый и последний в этом году совет знати, лекарь Блайт. Так нарекли невиданное моровое поветрие ученые медикусы из Салерно, очевидно чтобы подчеркнуть могущество страшной заразы. Больше доктора медицины Салернской школы не успели сделать ничего: школа была переведена на дистанционное обучение, профессура тут же растворилась в воздухе, отдельные ее представители, по слухам, вскоре обнаружились на некоей вилле в окрестностях Флоренции, где и принялись строчить блоги весьма фривольного содержания. Читать их, правда, было уже некому.

После того как число заболевших в Ноттингеме перевалило за пару десятков, Блайт сбежал, Вейзи внезапно самоизолировался, ну а Гай… Гаю ничего не оставалось делать, как выполнять указания неожиданно сменившей гнев на милость Матильды. Вот только куда он должен был разместить в одночасье лишившихся крыши над головой крестьян из собственного манора, Гисборн по-прежнему не понимал. Знахарка, вторые сутки не покидавшая палатки с особо тяжелыми больными, не передала ему на этот счет никаких указаний.

Его мрачные размышления прервал топот копыт. На полном скаку к злополучному пруду в Локсли подлетела леди Мэриан и, едва спешившись, принялась осыпать хозяина манора упреками:

- Что происходит? Почему прогоняют жителей деревни?
- Деревня ликвидирована. Здесь будет карантинная зона. Вам не следовало сюда приходить.
- Потому что я женщина? Гай, это низость! Женщин и детей выгоняют из их домов!
- Ничего не могу сделать. Приказ шерифа, - машинально отрезал Гай, тут же подавился сказанным и мрачно поправился, - то есть приказ этой вашей главной ведьмы. Не обсуждается*.

Глава 2 sherwoodforest.diary.ru/p219403725.htm?from=0#7...

запись создана: 07.05.2020 в 22:56

@темы: Робин Гуд, Шериф Вейзи, Леди М., Мач, Алан Э'Дейл, Монах Тук, Юмор, Фанфики, Гай Гисборн

Comments

[sciurus_vulgaris]

В это время он стоял к ней спиной и потому не видел, как возмущенное, рассерженное выражение лица Мэриан неожиданно сменилось … недоумением, возможно даже – вниманием. Но Гаю в этот момент меньше всего хотелось слушать ожидаемые нотации, да и вообще, видеть ее здесь. В населенном пункте, где за последнюю неделю уже появилось несколько заболевших.

- Уезжайте, Мэриан! Вы, кажется, говорили, что у вашего отца были какие-то дальние родственники на Оркнейских островах?
- На Фолклендских… - неожиданно тихим и каким-то бесцветным голосом ответила откуда-то из-за спины Мэриан.
- Прекрасно! Вот туда и уезжайте. Немедленно собирайте багаж и выметайтесь за сотню миль отсюда. Я распорядился, чтобы вас выпустили за пределы графства.

Собрав остатки мужества, он повернулся и взглянул в ее сторону. Мэриан стояла в дверном проходе, солнце светило ей в затылок, зажигая коварным рыжим огнем каштановые пряди волос. Глядя на нее, как всегда и бывало, Гай потерял дар речи. Какой-то миг он просто смотрел на нее, а потом… Ну конечно, он просто рявкнул как последний пропойца-сержант:

- Да убирайтесь же отсюда, черт возьми! У меня нет никакой возможности позаботиться о вас!
- Но Гай, людям нужна еда, вода, крыша над головой. Как ты не понимаешь: их нельзя выгонять из собственного дома!

Как будто я не испытал на собственной шкуре, как это бывает. А сейчас в моем собственном доме, кстати, обустраивают чумной барак! Но на такие мелочи, конечно, леди Мэриан не обращает внимания. – Злобно прошелестел где-то на задворках сознания шепелявый голос Вейзи.

Прикусив губу, строптивая дочь сэра Эдварда несколько мгновений еще смотрела на Гая, как будто не решаясь что-то сказать. Потом, видимо решив что-то для себя, резко развернулась и энергичной, упругой походкой быстро двинулась прочь. Только золотисто-зеленый плащ взметнулся за нею подобно крыльям большой сильной птицы.

[sciurus_vulgaris]

***

Сразу за деревней Локсли, на развилке, Мэриан машинально повернула коня в Ноттингем. Разговор с Гисборном, если честно, поставил ее в тупик. За последние пару месяцев это случилось уже второй раз. Первым случаем стал так и не состоявшийся – и слава Богу! – штурм Ноттингема. Вспоминать о нем леди Найтон совершенно не хотелось, и не только потому, что от мыслей о том, что им тогда чуть не довелось пережить, ее охватывала нервная дрожь. Девушка никак не могла забыть умоляющие глаза помощника шерифа, явственно прочитавшееся в них отчаяние, когда она так и не смогла сказать ему «да» - даже ради спасения собственной жизни. Бесполезно было потом лепетать что-то про невозможность бросить на произвол судьбы остальных горожан –Гай прекрасно все понял. Понял, но все же вернулся к ним с Уиллом, вернулся тогда, когда ей самой показалось, что надежды нет и пробил ее последний час…

В те страшные минуты он был невероятно красивым, дерзким, абсолютно спокойным – она не верила, не могла поверить своим глазам! Вот если бы она хоть раз увидела его таким раньше! Да она бы двадцать раз уже согласилась стать леди Гисборн, как бы там Робин ни строил ей глазки, не молол всякую ахинею и не таскал в окно охапки вереска в разгар зимы, уверяя, что эти вязанки должны заменить ей орхидеи, «которые еще не зацвели»…

И тем больнее для нее было, что потом все очень быстро вернулось на круги своя, стоило Вейзи вновь переступить порог Ноттингемского замка. Гай снова стал прежним. Снова подчинялся любым приказам этого злобного коротышки. Ведомая им стража не давала и шагу ступить горожанам, отыскивая все новые и новые поводы к взысканию штрафов и податей. Крестьяне окрестных деревень боялись отправиться на рынок, сходить лишний раз в лес за хворостом, показаться на проезжей дороге - люди Гисборна постоянно отрывали их от полевых работ, заставляя трудиться на строительстве дополнительных укреплений в замке, или просто хватали среди бела дня и отправляли в принадлежащие шерифу оловянные рудники. Мэриан попыталась было поговорить с Гаем, но тот лишь резко огрызнулся на ходу, а в его взгляде полыхнула такая вьюга, какой, верной, давно не случалось и в далекой и загадочной стране русов.

Такое бесцеремонное обращение несостоявшегося жениха дало леди Найтон все основания, чтобы убедить себя: поведение Гисборна во время так и не случившегося штурма было ничем не объяснимым исключением из общего правила, состоящего в том, что Гай всегда и во всем уступает мерзавцу Вейзи. Робин, как ни грустно сознавать, был прав, когда высмеивал ее тщетные попытки найти что-то хорошее в несостоявшемся убийце короля Ричарда. Да и вся эта драматическая история с сэром Джаспером по большому счету закончилась благополучно лишь Робину. Ее Робину.

И все же, все же… Мысли о Гисборне, о том, что произошло между ними в день осады, не давали ей спать. Мэриан терзала непонятная ей самой обида – на Гая, на себя, на Робина – за то, что так задержался с поисками шерифа, заставив их пережить эти мучительные часы. А главное, она решительно не понимала, как ей теперь вести себя с капитаном замковой стражи. Замкнуться в неприступной, ледяной гордыне – после того как она так многим обязана ему? Снова отчаянно кокетничать с ним ради короля Ричарда и Англии, как она это делала вот уже два года? Вряд ли Гай теперь купится на ее дешевые трюки… Он ведь на самом деле гораздо умнее, тоньше, чем она его считала. Да и сами ее обычные уловки в обращении с Гисборном перестали казаться дочери сэра Эдварда допустимым на войне приемом, приобрели очевидный привкус пошлости.

Вот почему, прослышав назад от отца Уильяма из церкви святого Николая о том, что монахини в Рипли открыли в стенах своей обители приют для немощных стариков и детей, оставшихся без попечения родных, леди Найтон тут же приняла решение. Ее немного удивило, что ни шериф, ни его помощник не стали препятствовать ее отъезду, но в кои-то веки благоразумие подсказало не выяснять причины внезапно предоставленной ей свободы действий. Проведя в аббатстве несколько недель, она вернулась лишь затем, чтобы попросить помощи у Робина и горожан - переполнивших аббатство страждущих нужно было кормить и запасы добрых монахинь таяли день ото дня. Случайно встретившиеся ей по дороге крестьяне сказали, что Гисборн выгоняет своих же вилланов из домов – и она, конечно же, тут же поспешила в Локсли, намереваясь положить конец глумлению над несчастными людьми… Но получилось почему-то так, как получилось: Гай повел себя совершенно непонятно, ссылался не на Вейзи, а на не пойми кого, да и вообще был занят развертыванием… Нет, честное слово, развертыванием полевого лазарета! О чем-то подобном она уже слышала от Робина, ее жених как-то рассказывал о том, как после ранения его лечили в Святой земле братья-госпитальеры…

Черт! Зачем она вообще из Локсли повернула в Ноттингем?! Неужели от какой-то там главной ведьмы сэр Гай научился внушению мыслей на расстоянии? И она – в обычных обстоятельствах весьма рассудительная и здравомыслящая особа – забыла о всех неотложных делах и машинально потрусила в замок, повинуясь звуку такого знакомого хриплого баритона … Просто наваждение какое-то!

Леди Мэриан решительно развернула лошадку и, перейдя на бодрую рысь, взяла влево. Если описать дугу и при этом стараться держаться поближе к зарослям кустарника, то скоро она будет у глубокой лощины...
Робин, как всегда, постарался возникнуть неожиданно, словно из-под земли. И пускай она вдоль и поперек знала все его эффектные трюки, пускай не раз сама же и ругала за неискоренимую страсть к позерству, - все равно не смогла удержаться от снисходительной улыбки. Мальчишки всегда остаются мальчишками…

- Мэриан, стой! – Лицо Робина было неожиданно серьезным, даже злым. – Что ты здесь делаешь? Мне сказали, ты в Рипли. Я надеюсь, вы только помогаете старикам и сиротам? Вы не пытаетесь лечить заболевших?
- Почему же? Сейчас у нас нет таких, но если к нам обратятся, то я и сестра-инфирмария всегда готовы помочь. Я собственно приехала попросить тебя…

У Робина болезненно дернулась щека:
- Мэриан, возвращайся в Рипли. Запомни: принимайте только тех, кто не успел еще заразиться. Так вы сбережете хотя бы детей. Разыщи знахарку Матильду – мы никак не можем ее найти - и увези с собой. И никаких передвижений! Это приказ.

Подобным тоном с ней сегодня уже говорили. Леди Мэриан Найтон невольно вскинула подбородок:
- Робин из Локсли! Может быть ты потрудишься объяснить мне, что здесь происходит? Ты не можешь запереть меня в монастыре и указывать, кому мы должны помогать. Прямо сейчас, например, Гисборн выгоняет из домов своих крестьян! Мы просто обязаны найти им приют. А еще ты должен помочь мне собрать продовольствие для тех, кто укрылся сейчас в аббатстве. Наконец, мне нужно повидать Джак, сестра-инфирмария просила задать ей несколько вопросов о тех травах, что она собирает в лесу.

- Идиоткам объясняю по буквам! Ты! Возвращаешься! В Рипли! Закрываете ворота. Заразившихся не впускать. Самим не выходить. САМОИЗОЛЯЦИЯ. Рядовая Найтон, повторить приказ!

Округлившимися до невозможности глазами Мэриан ошеломленно наблюдала, как Робин с перекошенным лицом ожесточенно тычет в ее сторону указательным пальцем, как будто сейчас в него вселился заклятый враг в черном дублете. Тот самый, что получасом назад послал ее прямой дорогой на Фолклендские острова.

- Робин, объясни, что происходит? Вы как будто с ума здесь все сошли. Гисборн говорит о карантине, выполняет приказы какой-то ведьмы…

Обезумевшие глаза Робина внезапно сверкнули радостным блеском:
- Так Матильда в Ноттингеме? Гисборн наконец догадался ввести карантин?

- Робин! – Глядя на полувменяемый вид своего суженого, Мэриан почла за лучшее сменить тон и обращалась теперь к предводителю шервудской ватаги как к разбушевавшемуся ребенку. – Потрудись объяснить, что все-таки здесь происходит. Почему ты не хочешь отвести меня в лагерь? Что затевает Гай? И почему вы оба так хотите спровадить меня из Ноттингема?

Граф Хантингтон, более известный как Робин Гуд, судорожно выдохнул, пригладил рукой растрепанную шевелюру и обреченно пожал плечами:

- Мэр! До нас дошла никому не ведомая зараза, которая, кажется, будет похлеще чумы. Во всяком случае в она уже выкосила половину жителей Йорка. В Ноттингеме умерло несколько человек… И Джак слегла. Хотелось бы, конечно, думать, что это обычная простуда. Но от нее уже заразился Уилл. Правда у него легкая форма. Остальные пока держатся…

Внезапно налетевший порыв холодного ветра заставил Мэриан поежиться под тонким плащом. За эти недели, что она провела в Рипли, мир успел измениться. Ладно, она всегда гордилась своим умением быстро соображать. Если все и вправду настолько серьезно, что ее жених отбросил обычные шуточки, а капитан Ноттингемской стражи перестал оглядываться на шерифа…

- Так ты считаешь, Гай прав в своем решении превратить Локсли в госпиталь?

- А он так поступил? – Лицо Робина выразило обычный скепсис, но к своему облегчению Мэр не увидела в его глазах холодного бешенства, загоравшегося во взгляде предводителя шервудских удальцов каждый раз, когда его невеста упоминала о Гисборне.

- Я это видела своими глазами, просто не сразу поняла, чем он занят. Он слушается советов какой-то знахарки, возможно – той самой Матильды, которую ты хочешь разыскать. Если так, то Гаю должно быть известно, где она сейчас. Ты сам говоришь, что твоя сарацинка больна. От нее уже начали заражаться другие. Крестьянам из Локсли тоже нужна помощь, как нужна она в Рипли и в Ноттингеме…

- Я знаю, Мэр… - Робин с каким-то неожиданно обреченным видом взглянул ей в глаза. – Что ты предлагаешь?

[sciurus_vulgaris]

***

Убедить этого остолопа оказалось несколько сложнее, чем месяц назад Гая во время осады. Робин почему-то вбил себе в голову, что его лучший враг непременно пожелает сначала выслушать официальные извинения за все те насмешки и унижения, которыми Робин осыпал его во время их последней встречи в замке. К тому же – ожесточенно добавил опальный граф – где гарантии, что Гисборн не сдаст его Вейзи? Тем более, что о местонахождении и текущих кознях последнего леди Найтон ничего не было известно.

В последнем соображении было рациональное зерно, заставившее Мэриан изменить свой первоначальный план. Пусть Робин еще немного поупрямится, произведет рекогносцировку в замке, пообщается с этой самой Матильдой, - если эта полузнахарка-полуколдунья и вправду находится в Ноттингеме и отдает приказы помощнику шерифа. А тем временем Ночной дозорный под покровом темноты явится в Локсли, хорошенько разберется в том, что на самом деле затевает Гай, заберет оставшиеся там пожитки крестьян и продовольствие… Полученная информация очень пригодится завтра, когда – а точнее, если, - она все-таки доломает своего жениха и вдвоем они отправятся на переговоры к Гисборну. То есть к другому ее несостоявшемуся жениху… Кхм… Звучит очень разумно, не правда ли?

Разумеется, докладывать Робину о предстоящей вылазке упрямая дочь сэра Эдварда не стала: быть доставленной в связанном виде в аббатство Рипли ей совсем не улыбалось.

Старый кожаный плащ, маску и прочие детали костюма Мэриан нашла нетронутыми в тайнике у старого дуба. Робин и Гай отлично знали это место и, судя по всему, часто бывали здесь, но оба ее непримиримых кавалера потратили столько усилий на бесконечные прятки и погони друг за другом, что ни у одного не хватило ума повнимательнее присмотреться к мощной корневой системе дерева. Отряхнув одежду от комьев земли, Мэриан постаралась побыстрее переоблачиться – солнце уже спустилось за лес, спускались сумерки, и следовало поторапливаться, иначе в кромешной темноте она могла потерять дорогу в Локсли.

[sciurus_vulgaris]

***

Деревня встретила ее непривычной тишиной. Ни звука человеческого голоса, ни блеянья скотины. Только скрипят распахнутые настежь ворота деревенской околицы. Двое стражников, очевидно оставленных следить за тем, чтобы никто из обитателей не вернулся назад, обосновались на противоположном конце селения – разведенный ими костерок ярким пятном вырисовывался на фоне быстро меркнущего неба.

Решив, что ее появление осталось незамеченным, Мэриан осторожно стала пробираться к большому амбару, расположенному в стороне от остальных деревенских построек, - в нем с давних пор хранили съестные припасы, принадлежащие хозяину манора. Леди Найтон намеревалась проверить, осталось ли здесь что-то такое, что можно было бы употребить на помощь нуждающимся. Большие ворота, обычно запертые на крепкий замок, были лишь неплотно прикрыты. Потянув на себя металлическое кольцо, девушка глухо выругалась – дверные петли издавали такой душераздирающий скрип, который, верно, могли услышать и в Ноттингеме. Не желая рисковать, Ночной дозорный с трудом протиснулся в образовавшуюся щель и оказался в кромешной темноте.

Сделав наугад несколько шагов, Мэриан запнулась ногой о что-то. Опустившись на корточки, она принялась ощупывать это «что-то» руками – на зерно не похоже, скорее, какой-то порошок… Тут же запершило в горле и мучительно захотелось чихнуть. Неужели после всего, что они пережили, Гисборн опять занялся изготовлением какой-то адской смеси для шерифа?! С этим нужно было немедленно разобраться. Отступив на несколько шагов назад, леди Найтон достала из заплечного мешка кремень, кресало и кусочек трута, высекла огонь и осмотрелась. Большая часть амбара, обычно забитого припасами, была пуста, только в нескольких местах на земляном полу высились груды какого-то белого вещества. В одну такую кучу она чуть было не вляпалась…

Размышляя о том, зачем Гаю могла понадобиться известь, Мэриан осторожно обошла амбар по кругу, подсвечивая себе путь маленьким глиняным светильником, который она очень предусмотрительно взяла с собой. Внезапно огонек в руке задрожал, а в следующий миг девушка почувствовала, как ее горла коснулась сталь.

- Не шевелиться! – В самое ухо прошипел ужасающе знакомый бархатистый голос. – На этот раз ты от меня не уйдешь! Расставляешь ноги шире плеч, медленно отводишь руку в сторону и передаешь мне коптилку! Ну!

Гай находился где-то за ее спиной, его дыхание обжигало ей ухо. Как странно, речь шла о самой жизни, а она… Мысли путались. Никакой плащ, никакой кожаный костюм не могли защитить от накатившего на нее ошеломляющего чувства, для которого Мэриан не знала слов. Тело само собой скручивалось в тугую дугу. Хотелось зажмурить глаза, изогнуть шею так, чтобы еще острее чувствовать его присутствие.

Резкая боль в правом плече вырвала ее из этого марева. Гай с силой заломил ее руку назад, перехватывая светильник. Реакция Ночного дозорного последовала мгновенно. Натренированным движением кованого каблучка леди Мэриан что есть силы заехала противнику по ноге, попав в самую коленную чашечку. Гисборн взвыл от боли и на секунду ослабил захват. Девушка вывернулась и отскочила в сторону. Светильник при этом выпал из ее руки и покатился по земляному полу, по стенам заметались огромные уродливые тени.

Она уворачивалась – он наступал. Она пыталась отбиться какой-то случайно подвернувшейся штуковиной – от его удара в единый миг в ее руках оказалась лишь жалкая щепка. Коптилка, закатившаяся в угол, шипела и плевалась, но фитилек упорно продолжать гореть, а ей никак не удавалось подобраться к светильнику.
Напротив, Гисборн последовательно оттеснял ее к противоположной стенке, ухмыляясь той самой омерзительной, беспощадной усмешкой, от которой дочь сэра Эдварда всегда просто мутило.

В полумраке холодно блеснуло тонкое длинное лезвие меча. Время вдруг остановилось. Она должна была двигаться, должна была снова отскочить, избегая страшного косого удара, но почему-то не могла сдвинуться даже на дюйм. Ноги подламывались. На какое-то мгновение ей показалось, что его меч уже вонзился в нее, распарывая внутренности. Мэриан невольно крепко зажмурилась. В следующий миг к ее разгоряченному лбу словно прикоснулась ледяная рука – это Гай сорвал скрывавшую ее лицо маску.

Примечание к 1-й главе:
*Выделенный курсивом диалог заимствован из 11 серии 2-го сезона.

Продолжение следует

[Awkward Russian 1]

Ой, какая прелесть! На злобу дня.

[sciurus_vulgaris]

Awkward Russian 1, Спасибо! Очень рада Вас видеть здесь. Вы были первая, кто написал коммент на моего "Потрошителя" (тогда еще фик назывался "Жизнь только начинается"), так что можно сказать, благословили меня на фикрайтерство - мне было безумно приятно Рада, что Вы заходите сюда, хотя сейчас здесь стало совсем тихо. Но времена меняется, так что будем творить, а там посмотрим

[Котенок финдус]

Добрый день,уважаемая Белочка!!! Я просто счастлива, что вы взялись за новую работу! Очень начало интригующее, я уже предвкушаю удовольствие от очередных глав! Благодаря вам и Ирине, наше сообщество не просто живо, но и пополняется интересными и талантливым вещами. Может нас осталось тут и немного, но мы все же есть)))) и очень ждём продолжения!!!

[sciurus_vulgaris]

Котенок финдус, Рада Вас видеть! Спасибо, что заходите и читаете - действительно, здесь как-то сейчас немного опустело, поэтому так важно знать, что кто-то это читает. Сейчас я, к сожалению, вся "в реале" -защиты дипломов )))) Всем студентам надо попки подтереть и на путь истинный наставить , но как только учебный год закончится, сразу вернусь сюда

[Котенок финдус]

Ничего! Мы будем терпеливо ждать, когда суровый "реал" вас отпустит в родной Шервудский лес! Главное, что есть что ожидать! Студентам сейчас правда нелегко , поэтому, мы простим им за то, что они отнимают внимание нашего Автора!)))

[sciurus_vulgaris]

Глава II

Они сидели у стены старой заброшенной мельницы на берегу Трента. Речная вода плескалась у самых ног, глухо кричала вдали какая-то птица. Ночь выдалась теплой, но верный Торнтон все равно зябко кутался в плащ, и Робину невольно приходило в голову, что их сумеречные посиделки запросто могут обернуться еще одной бедой. Старику и так легко подхватить простуду, а тут еще это поветрие… Тихим, будто треснувшим как сухое дерево голосом управляющий делился с прежним хозяином Локсли последними новостями – куда отправились обитатели манора после того, как стражники Гисборна велели им покинуть дома и стали готовить деревню под прием заболевших.

— У Беатрис Поттер нашелся какой-то кум в Донкастере. Туда она и подалась со всеми своими ребятишками, только ее горластая девка все возмущалась, что не дали им времени вещи собрать и на телегу погрузить… Мать ей толкует: наплевать, дескать, кому эта посуда нужна будет, если помирать станем. Уходить отсюда надо, пока малышня не перезаразилась, а ее дочурка опять свое про горшки гнет…

Робин давно не виделся с Торнтоном – не хотел навлекать на старого слугу неприятностей от нового хозяина. Так по крайней мере мятежный граф объяснял самому себе то неловкое, тоскливое чувство, которое всякий раз возникало у него во время их последних встреч. Пожилой управляющий смотрел на предводителя шервудской ватаги усталыми, грустными глазами, будто хотел сказать что-то, но не решался, и на все вопросы отвечал односложно: у него, благодарение Богу, все хорошо…

И всякий раз Робина подмывало спросить собеседника: каково ему там, с Гаем Гисборном? Каково жить под одной крышей – да что там, каково прислуживать этому негодяю? Беда только в том, что этот негодяй когда-то был лучшим другом детства и не раз вытаскивал сына лорда Малькольма из всяческих передряг… О чем, конечно, не мог не догадываться управляющий поместьем, столько лет прослуживший Хантингтонам. Торнтон и сам частенько закрывал глаза на проказы двух сорванцов…

Конечно, весь этот бесконечный год, проведенный в Шервуде, опальный граф беспокоился за старого слугу. А как было не беспокоиться? Недели не проходило, чтобы из Клана, Неттлстоуна и других окрестных селений не приходило известий об очередных бесчинствах шерифа и его людей. О том, что творил теперь новый хозяин Локсли. Именно это больше всего мучило и бесило Робина в его нынешней — обалдеть какой развеселой! — жизни. Каким образом добрый и застенчивый парнишка, которого он так хорошо помнил по их ребяческим проделкам, мог превратиться в неумолимого исполнителя преступных приказов? И можно ли было его считать простым исполнителем? Гай, похоже, находил какое-то странное удовлетворение, отнимая у окрестных жителей последнее нажитое добро и расправляясь с неугодными. Он что – мстил этим несчастным крестьянам за собственное изгнание? Но что могли поделать простые, темные люди, когда потом, через несколько лет, отвечая на недоуменные вопросы молодого графа Хантингтона, сэр Эдвард лишь отводил глаза и уговаривал не ворошить прошлое. Найтон тогда довольно прозрачно намекал, что друзей у Гисборнов в графстве не было, а вот могущественных врагов, судя по всему, хватало, и даже лорд Малькольм, останься он жив, вряд ли бы утвердил за Гаем отцовский манор… Во всей этой давней истории была какая-то фатальная неизбежность, и даже тот злополучный выстрел самого малолетнего Робина по прошествии лет все больше и больше казался ему зловещим знаком судьбы, враз перечеркнувшим беззаботные годы детства для них обоих. Локсли не любил вспоминать о том времени – когда в доме у Гисборнов по праздникам так вкусно пахло всякими необыкновенными лакомствами, а маленькая Изабелла показывала ему посиневший от черничного сока длинный язычок и обзывалась непонятными французскими словами…

Торнтон, конечно, тоже все это помнил. Помнил – и молчал. Отказался уйти из поместья, даже когда Робин несколько раз прямо предложил ему свою помощь. Отговорился своими годами – старые кости, дескать, ломит к ночи, куда ему с насиженного места уходить?

Больше приставать к управляющему Робин не стал. И вообще все последнее время за несколько миль обходил стороной родительский дом. Не хотелось, чтобы при встрече верный слуга отца снова отводил глаза и натянуто улыбался безрадостной, неловкой улыбкой.

И все-таки поведение Торнтона вызывало в глубине души смутное, неприятное чувство. Была ли это обида за то, что старик не спешил отвернуться от Гая даже теперь, когда тот вполне показал себя? Ревность к Гисборну за то, что оказывается не только он, граф Хантингтон, умеет вызывать к себе нерассуждающую собачью преданность? Или все же это было чувство вины, которое нет-нет да терзало мальчишку Робина после той истории с крутящимся колесом? Разбираться в этом совершенно не хотелось.

Нынешняя встреча с Торнтоном была вызвана объективной необходимостью – предводитель шердвудского Сопротивления просто обязан был убедиться, что главный каратель графства действительно намеревается устроить в собственном маноре госпиталь для заразившихся новым поветрием, а не воплощает в жизнь какие-то очередные абсурдистские махинации Вейзи. Ответы управляющего оказались обнадеживающими – неожиданно Гай сделал что-то действительно нужное в это непростое время. Конечно, надо будет проследить, как дальше будут развиваться события в Локсли, но эффективным противоэпидемическим мерам Робин Гуд никогда не станет вставлять палки в колеса. Вот только что будет с самим Торнтоном? Неужели у Гисборна поднимется рука и он просто выставит беднягу за порог, как его люди поступили с другими обитателями поместья?!

— Нет-нет, что ты Робин! Не беспокойся! – Морщинистые, в старческих родинках руки управляющего слегка затряслись от волнения. – Сэр Гай… он предлагал перебраться в замок… Сказал, что найдет мне место подальше от этого полоумного гоблина… Но я отказался… Конечно, страшно немного… Но это пройдет – все проходит. Родных у меня нет, так что… в общем, горевать по мне никто не станет, ну и сэру Гаю будет легче, если я здесь на хозяйстве останусь… Не сердись, милый, я знаю, тебе это не понравится…

[sciurus_vulgaris]

***

Лежать на земляном полу было совсем неуютно. В ушах еще слегка звенело от удара, ноги предательски дрожали.

Сначала приподнимись и встань на коленки, потом попробуй выпрямиться. Осторожн-е-е!

Поднятая во время драки белая пыль кружилась в воздухе, оседая на волосах и коже, лезла в рот, мешая дышать.

Пресвятая дева, меня сейчас стошнит…

Уцепившись наконец за ручку двери, леди Найтон невольно зажмурилась на мгновение. Неужели ей все же померещилось, и Гай в кои-то веки проявил хладнокровие? Но нет, дверь действительно не была заперта на засов снаружи. Значит ее вечный воздыхатель оказался верен себе: разглядев в чадящем свете коптилки лицо Ночного дозорного, отшатнулся, потерял дар речи, а потом бросился бежать прочь со всех ног… Спрашивается – куда? Докладывать своему гнусному шерифу, что наконец поймал опасного преступника? Но при этом оставил ей возможность тихо исчезнуть… Нарочно? Или просто потому, что в кризисных ситуациях способность соображать здраво у сэра Гая как всегда сильно запаздывала?.. Уж лучше бы помог своей прекрасной даме подняться. Конечно, Ночной дозорный не может просто так взять и потерять сознание, но есть же ведь и слабые девушки, на которых всегда нападают драконы, маньяки… Такие, вероятно, и должны нравится сэру Гаю, а он почему-то влюбился в нее…

За дверью амбара Мэриан окружила густая мгла, пахнущая липой и еще какими-то цветами и травами. Тихий, теплый ветер мягко шевелил листву. Откуда-то сбоку отчетливо доносилось легкое пофыркивание.

Моя лошадь. Не может быть, чтобы Гай ее не заметил. Значит, оставил специально. Хочет, чтобы я сбежала…

Молодая женщина невольно улыбнулась, но тут же сморщила нос, от досады скорчив смешную гримасу.

Просто успокаивает свою совесть, как тогда с лордом Винчестером. Знает, что бежать ей некуда, только в лес к Робину, а в лесу она уже была, там мошкара, комары, клещи и гадюки под каждым кустом! Заниматься бессмысленной и никому не нужной беготней по болотам? Слушать бесконечные рассказы бывшего жениха о славном короле Ричарде? Давиться овсянкой Мача? Ловить на себе загадочные взгляды сарацинки Джак? И никакой она не «командный игрок», а одинокая… кошка. Кошка, которая гуляет сама по себе. Своя среди чужих, чужая среди своих… Однако блистательная карьера ноттингемского резидента, похоже, бесславно закончилась, и что теперь делать – непонятно.

Боже мой! Да ведь завтра она должна была вести и без того упирающегося героя Шервудского Резистанса на переговоры к потенциальному союзнику в лице главного местного карателя, ставшего в одночасье последней надеждой в борьбе с непонятной заразой…

Только тут леди Найтон наконец осознала всю глубину разверзнувшейся у нее под ногами бездны.
Впрочем, нет, это была не бездна, а всего лишь какая-то старая коряга. Но лететь все равно было больно. Черт! Сначала Гисборн смог сбить ее с ног, теперь она сама забыла смотреть, куда ступает…

[sciurus_vulgaris]

***

Гай стоял у раскрытого окна и немигающим взглядом смотрел на подернутый ряской старый пруд перед домом. Он знал, что ведет себя как строптивый ребенок: ждет, что Мэриан все равно придет, боится, что она сбежит, раствориться в темноте ночи, и тогда он больше не увидит ее. Останется вековать здесь с вконец свихнувшимся от мании величия шерифом и набившим оскомину закадычным вражиной. Вейзи будет орать, издеваясь над скудоумием своего помощника, строить коварные планы по захвату всего христианского мира, а Локсли привычно рушить эти завиральные идеи, а потом гоготать над ними во все горло вместе со своими дружками… Когда-нибудь, лет через семнадцать-двадцать, Робин Гуд все же промахнется (говорят, к старости зрение слабеет), стрела попадет прямо в сонную артерию, а еще лучше – прямо под сердце. Гай покачнется в седле, и эта проклятая жизнь для него наконец закончится. Но за ней, вероятно, начнется вторая такая же. Где отец снова уйдет на войну и вернется спустя годы прокаженным, мама будет отчаянно пытаться сохранить манор, бейлиф Лонгторн — обвинять ее в колдовстве. Потом Гая предаст друг, дом сгорит, родители погибнут, и они с Изабеллой отправятся скитаться по дорогам Англии, Нормандии и Анжу. Там их разыщет двоюродный дядюшка по отцовской линии – малоимущий рыцарь по имени Вейзи с большим боевым опытом, непомерными амбициями и избытком черного юмора. И повторится все: несчастное замужество Изабеллы, бесконечные интриги и заговоры, фарс с покушением на короля, возвращение в Ноттингем, самодовольно ухмыляющаяся рожа Робина, ложь Мэриан, Шервудский лес, раскаленный песок пустыни – и стрела под самое сердце.

За спиной тихо скрипнула половица. Ну вот, любовь всей твоей жизни все же пришла к тебе. Что ты ей скажешь? Что она лгунья, между вами все кончено, и ты уже послал известить шерифа?

— Зажгите свечи, леди Мэриан. Камин справа от вас. Шандалом, который на нем стоит, можете попытаться ударить меня по затылку.
— Гай… Не надо так…

Тихое сопение за спиной. Осторожные шаги. Неужели и правда, она решит последовать его совету?
Вокруг разлился золотистый свет, отразившись и задрожав в пруду за окном. Стук каблучков.

— Гай… — смущенное покашливание за его спиной. Она где-то совсем рядом.

Его плечи неестественно напряжены. Обнаженные, без всегдашних черных перчаток руки сцеплены в замок за спиной – сам себе арестант, сам себе тюремщик. Не поворачивая головы, он цедит сквозь зубы:

— Год назад… я ударил кинжалом Ночного дозорного… и попал ему в бок… Если это правда, я…

Мэриан опускает взгляд — неизвестно почему, но сейчас ей мучительно стыдно. Уши пылают. Словно во сне, она трясущимися руками слегка приподнимает низ дублета. Гай по-прежнему стоит к ней спиной. Край подола медленно сдвигается вверх. В царящей вокруг гробовой тишине внезапно слышится резкое шипение – что-то попало в огонь, пламя свечи дрожит и возмущенно плюется. От этого звука они оба, не сговариваясь, вздрагивают. Край ее кожаной куртки замирает, побелевшие пальцы судорожно бьются над ним.

— Зацепилось… Черт! Гай! — В ее голосе слышатся слезы или ему показалось? — Дай мне твой кинжал! Я сейчас отпорю…

Он невольно оборачивается и расширившимися от ужаса глазами наблюдает, как Мэриан ожесточенным движением разрывает какую-то непонятную деталь своего костюма. Раздается громкий треск… Леди Найтон, закусив губу и крепко зажмурившись, прижимает к груди скомканные остатки одежды... В эту минуту Гаю кажется, что между ними бьет молния.

С трудом продышавшись, он одними губами хрипит: «Вы сошли с ума! Одевайтесь обратно!», но его дрожащие руки помимо воли предательски тянутся прикоснуться к ослепительно белой коже, перечеркнутой кривым, уродливым шрамом.

— Вот. Убедились? Это была я… — побледневшую Мэриан бьет крупная дрожь. — Это всегда, все время была я! Это я обокрала вас тогда, накануне нашей несостоявшейся свадьбы! И, между прочим, я ни о чем не жалею! Потому что вы вместе с вашим поганым Вейзи наживаетесь на бедствиях нашего графства! Вы лгали про возвращение Ричарда! Вы соврали про вашу болезнь – на самом деле вы были в Акре, не отпирайтесь! Вы покушались на жизнь короля и свободу Англии!

— Да наплевать мне на это! Я ВАС тогда мог убить, Мэриан! Понимаете?! Мог! Вас! Убить!!!

От вопля Гисборна у нее ненадолго заложило в ушах. Идиот, он думает таким образом что-то ей доказать?

— Чушь какая! Я жива и здорова, а вам нужно больше тренироваться! И вообще, это был запрещенный прием! Но я все равно смогла уйти, а потом даже встать и пойти с вами под венец…

— С проникающим ножевым ранением в брюшной полости! Вы просто сбрендили, Мэриан! А ваш папочка тоже хорош! Поперся к этому лже-королю жаловаться на Вейзи, вместо того чтобы держать вас под присмотром!

— Оставьте в покое память папы! Он ничего не знал!

— Не знал? Так значит, вы и ему морочили голову?! И уж если про короля и Англию, то где был тогда ваш Локсли? Он, отлично знающий Ричарда в лицо и допустивший, чтобы столько преданных его ненаглядному монарху людей попались в эту дешевую ловушку?

Этот вопрос Мэриан уже задавала себе много раз. Если честно, ответ оказался не слишком героическим: ее избранник, осознав, что она намерена сдержать данное Гисборну слово, сначала напился в драбадан в «Паломничестве», а потом совсем было решил вернуться воевать в Палестину. Так и не встретившись со своим кумиром почему-то. Интересно, что было бы, окажись тогда король настоящим?..

— Робин был… кхм… в тяжелой депрессии… Или вы думаете, я вам одному тогда заехала в глаз? Только с ним я разорвала помолвку еще раньше, чем с вами! Если хотите знать, с ним безумно сложно работать вместе: он авторитарен, не слушает ничьих советов, любое несогласие воспринимает как бунт. Он тщеславен и слишком много кричит о своих заслугах перед страной! А еще, он не верит в права и возможности женщин! — все это Мэриан выпалила на одном дыхании.

Тонкие губы Гая, ранее плотно сжатые, невольно приоткрылись от изумления. Таких высказываний от леди Найтон он явно не ожидал.

— Но он хотя бы работает над собой, понимаете? Он делает выводы из своих ошибок и хочет стать лучше!

— Под вашим мудрым руководством… — Ей показалось, или мрачный, лихорадочный блеск синих глаз на мгновение прочертила ехидная искорка?

Глубоко вздохнув, Гай отвернулся, потом прошелся по комнате, открыл стоявший в углу сундук, достал из него какой-то сверток и, не глядя на нее, бросил его прямо в руки Мэриан.

— Вот. Переоденьтесь. Ваш… сногсшибательный костюм, боюсь, безнадёжно испорчен. Кожаную маску не выбрасывайте, кстати! Матильда говорит, нам всем придется надеть такие, если не хотим подцепить эту заразу. Переночуете наверху. Завтра до полудня вы выметаетесь отсюда, из графства, и из моей безнадежно испоганенной жизни!

— Гай… Да какая муха вас укусила?! Я не хочу никуда уходить! Из вашей жизни, в частности, тоже! И потом, вы слишком все драматизируете! Ну да, я понимаю, коронавирус, карантин… Неудобно, конечно, но мы как-нибудь справимся. Я все-таки дочь шерифа, знаю административные и санитарные правила… Что вы на меня так смотрите? Завтра в полдень вы должны быть в замке, я приведу Робина, мы все спокойно обсудим…

Точеная, изогнутая как сарацинский лук графа Хантингтона бровь ее собеседника поползла вверх:
— Спокойно обсудим?

— Ну да, как в прошлый раз! А что такого? — Мэриан упрямо вскинула подбородок. — Конечно, Робин начал с того, что нахамил мне, попытался унизить вас… и вообще вел себя как испорченный мальчишка, но мы же выше этого, Гай! И потом, он же все-таки помог, нашел вашего лунатика-шерифа…

— Нашего лунатика-шерифа! – Чаша терпения черного рыцаря, никогда не отличавшаяся глубиной, переполнялась на глазах. – Не вы ли сами тогда признали, что Вейзи – наша общая проблема?!

По тому, каким злым, холодным бешенством сверкали пронзительные синие глаза, какая темная туча омрачила лицо Гисборна, Мэр поняла, что снова ляпнула что-то не очень удачное. А что он хочет? У нее тоже выдалась тяжелая ночь, мысли путались, ноги подламывались, а еще, надо признать, она довольно сильно приложилась головой об пол. Пожалуй, все же не стоило лишний раз напоминать Гаю, как Робин лишил их обоих возможности героически умереть за родину, сражаясь плечом к плечу в последней решительной битве. Если уж начистоту, Мэриан тоже было немного досадно, что честь стать спасительницей Ноттингема досталась тогда не ей! А мужчины всегда переживают такие вещи гораздо тяжелее.

— Кстати, где он? — Лихорадочно пытаясь придумать, как повернуть разговор в более безопасное русло, леди Найтон с досадой отметила про себя, что до этого вопроса ей следовало бы додуматься гораздо раньше.

— Кто? Локсли? У вас еще хватает наглости!..

— Да нет же, нет! Где этот ходячий кошмар Ноттингема? Ваш шеф? Где Вейзи?

При звуке этого имени рыцарь как-то на глазах поник, отвернулся к стене и, казалось, стал ниже ростом.

— Я никогда не поверю, что это он дал вам добро на устройство госпиталя в Локсли. Гай… — от внезапно пронзившей ее догадки Мэриан стало сразу неуютно. – Вы… вы… ничего с ним не сделали? – неуверенно прошептала она.

— Он на самоизоляции. — В голосе черного рыцаря прозвучала такая бесконечная усталость, что леди Найтон невольно почувствовала себя… кем-то вроде инквизитора в юбке. Иногда ради короля и Англии приходится мучить… ну пусть даже не очень хороших людей! Но, во всяком случае, которые имеют хотя бы некоторые шансы стать хорошими!

— Гай, я не понимаю, поясните, пожалуйста!
— Вейзи замуровался в своих покоях. Его пищу предварительно окуривают и привязывают к веревке — два раза в день он открывает окно и…
— И давно он так?
— Уже две недели.
— А это точно он?

— ???! — Давненько ей не доводилось наблюдать на лице ее бывшего жениха такого ошеломленного выражения.

— Его не подменили? У него нет какого-нибудь брата-близнеца, с которым его разлучили в детстве? Нет? Я ни за что не поверю, что наш шериф может две недели сидеть в четырех стенах и не придумать какую-нибудь пакость!

— Он, может быть, придумал и не одну пакость, миледи. Но он пожилой человек, в группе риска.

— Неужели все настолько серьезно?
— А как вы хотите, Мэриан?

[sciurus_vulgaris]

***

Торнтон давно ушел в темноту – безотказный Мач вызвался проводить его до деревенской околицы, а Робин продолжал сидеть на берегу, молча наблюдая, как предрассветное небо начинает сереть, как занимается алая, беспокойная заря и просыпаются птицы и звери.

Вам с сэром Гаем надо наконец помириться.

Он и без Торнтона это прекрасно знал. Он это знал в тот день, когда вернулся и увидел Гисборна в Локсли.

— Добро пожаловать домой. Я распоряжался делами в Локсли, поддерживал хозяйство… по поручению шерифа. Я был бы признателен, если бы ко мне относились с большим уважением.
—Сколько ты живешь здесь?
— Три года. Четыре зимы.
— И все еще не добился уважения людей?

Тех самых, которые настойчиво требовали отца изгнать сэра Роджера из их округи. Тех, кто потом бросились сжигать дом Гисборнов. Кто поверил негодяю Лонгторну. Кто и сейчас, не стесняясь, использует в хозяйстве вещи, найденные на месте сгоревшей усадьбы, как та деревенская дуреха, что явилась просить у Гая разрешения на брак. Робин сразу же узнал ожерелье леди Гислейн: он и у Мэриан забрал его не только потому, что подарок сразу вызвал жгучую ревность. В мерцании старого серебра Робину невольно мерещилось какое-то новое несчастье…

Конечно, с Гисборном нужно было объясниться еще тогда, в день несостоявшегося штурма Ноттингема. Точнее, в тот вечер, когда Робин наконец изловил и приволок обратно этого прохвоста Вейзи, бросил его как куль посреди замкового двора. На другом его конце, прислонившись к стене, с бледным, осунувшимся лицом, с рукой, намертво вцепившейся в крестовину меча, стоял Гай.

Робин смотрел на него и сам не знал, чего ему больше хотелось в тот момент: обнять товарища, который только что едва не погиб, готовясь защищать город от наемной армии принца Джона? Или на полном скаку затоптать прямо в грязь – за службу этому упырю, за которым они почти сутки гонялись по всем окрестным лесам, за покушение на короля Ричарда, следствием которого стал сорванный мир с Саладином, за то ранение, после которого Мэр чудом осталась жива… За то, что всё в их общей жизни было совсем не так, как должно было быть… За собственный подлый и трусливый поступок, совершенный тогда, еще ребенком…

Солнце взошло, над рекой подул свежий ветерок. Робин потянулся, хрустнул плечами – пора. Торнтон прав, как права и Мэриан. Все обернулось слишком серьезно, и граф Хантингтон – пусть и объявленный вне закона — не имеет права рисковать жизнями людей. Если Гисборн действительно перестал подчиняться шерифу и намерен бороться с новой заразой, долг Робин Гуда — прийти ему на помощь.

[olya11]

sciurus_vulgaris, очень интересно!

[sciurus_vulgaris]

olya11, Спасибо, что читаете! Так приятно, когда видишь живую реакцию Буду стараться и дальше

[Мари Анж]

Омг, как-то я в прошлый раз это дело пропустила. Зато сейчас нагнала.

[sciurus_vulgaris]

Мари Анж, Приветствую, дорогая! Спасибо, что заглядываете в наш лес, без Вас очень грустно. Пока есть читатели - будем стараться

[Котенок финдус]

sciurus_vulgaris, Здравствуйте! Наконец-то дождались ваше возвращение в родной Шервудский лес! Очень славная вещь у вас получается, с юмором и с глубиной. Для меня всегда особенно интересно наблюдать развитие отношений между Робином и Гаем, рассматривать их с разных ракурсов, благодаря нашим талантливым авторам, прослеживать эволюцию самих героев. Все версии развития событий после трагического пожара и их последствия очень интересны. Сама задумывалась не раз, что получается, Гай вернулся к тем людям, которые знали его с детства и совсем другим. Очень интересна трактовка истории с ожерельем.Нелепая выдумка сценаристов о крестьянке,с какого то перепугу владеющей дорогим украшением, превратилась в полне логичную версию, причем очень трагичную.Как всегда надеюсь на скорое продолжение!

[sciurus_vulgaris]

Спасибо, Котенок финдус, рада, что Вы сюда заходите. Меня действительно что-то заклинило летом: казалось бы, вот оно - свободное время, сиди и твори! Но почему-то не писалось. А писать вообще-то хочется, я еще не наигралась в эти куклы ))) В нашем каноне столько всего намешано, образы такие яркие, что хочется как-то по-своему этот пасьянс разложить. Мне самой больше всего интересны как раз отношения Робина и Гая, причем в неромантическом, не-слэшном ключе. Я - из тех, кто очень симпатизирует Робину, и мне поэтому очень обидно, что человеком-то он стал только в третьем сезоне, когда, казалось бы, все было против этого. Однако смог столько всякого перешагнуть - так почему же не раньше?

Конечно, сценаристы вовсю эксплуатировали мотивы близнечного мифа (об этом в нашем лесу много писали до меня).
"То, что пусто теперь, — не про то разговор / Вдруг заметил я — нас было двое… " - вот это оно самое. Меня эта тема с самого детства завораживала, с тех самых пор как просмотрела совершенно чумовой советский диафильм по ирландским сагам "Бой Кухулина с Фердиадом" diafilm.net/diafilm/3216-boy-kuhulina-s-ferdiad...

Мне бы, конечно, хотелось абсолютно серьезный фик про Робина и Гая написать, но пока я только на подступах ))) А пишется пока вот это. Мне очень приятно, что Вам нравится. Вообще, развернутые отзывы - это очень важно для меня. Спасибо за это.

Ну а ожерелье - когда-то уже довольно давно мы трепались и Ириной77 и Небулой17 и в этой беседе как-то возникла эта версия, не помню теперь уже, кто первый ее высказал. Но она нам всем ужасно понравилась (для меня например, изъятие этого ожерелья у крестьянки Гаем, если его объяснять чистой меркантильностью, не вяжется с тем, как он потом легко от этого же ожерелья отказывается). Поэтому этот наш сюжет вошел сразу в два фика - в этот и в иринин "Ночь над Ноттингемом". Плод коллективного бессознательного, так сказать

[Котенок финдус]

Добрый вечер,sciurus_vulgaris!Я так рада, что вы в наши замечательные "куклы" не наигрались!Меня эта история тоже так и не отпускает. Тема дружбы для меня лично является особенно важной. В детстве и подростковом возрасте моей любимой книгой был роман Дюма "Три мушкетера"и я была просто в ужасе, когда в его продолжении "Двадцать лет спустя" дороги друзей чуть было не разошлись из за дурацких политических разногласий.История Кухулина с Фердиадом меня сразила просто наповал,не могу до сих пор перечитывать эту сагу,так что я вас хорошо понимаю.Что касается нашей истории, то господа сценаристы явно не определились,что конкретно они снимают,подростковый забавный сериал или все же кино хоть с каким то смыслом и содержанием.Мне кажется,что достаточно серьезные темы они вообще затронули случайно, либо еще повлияла игра самих актеров на то,что этот сериал интересует и волнует не только подростков.изначально все персонажи задумывались явно, как совершенно картонные.Благородный Робин,злобный Гизборн.Классический сюжет,но, как говорится, что то пошло не так.))Черное с белым слегка перемешались и герои стали объемными и живыми.Я тоже лично очень симпатизирую Робину,он изначально хороший человек,просто склонный к позерству и самолюбованию.В первых сезонах он подчас просто несносен, но многие его поступки уравновешивают его не всегда достойное поведение.например он сдался в плен не желая,чтобы из за него мучили его людей.Хотя без позерства тут тоже не обошлось))). Однако, как вы правильно заметили Белочка,по настоящему Робин стал достойным и благородным именно в третьей части.Сказалась на нем, думаю, понесенная им тяжелая утрата,он наконец стал задумываться о том,что окружающие его люди могут испытывать боль,бояться, страдать,научился прощать и понимать.такое впечатление, что они перестали казаться ему просто персонажами и ожили.Я пришла в восторг, потерла руки и приготовилась наблюдать как восстанавливается некогда разрушенная дружба между ним и Гаем,возвращается доверие,как благодаря этому оттаивает и оживает Гай...Называется размечталась!)Поэтому,мне особенно приятно и радостно,что вы и Ирина,каждый по своему продолжаете развивать эту тему.Конечно же,для себя я тоже придумываю разные варианты развития этой истории,но для того, чтобы записать не хватает и никогда не хватит вашего таланта и работоспособности(Очень буду рада увидеть в будущем ваш фик посвященный Робину и Гаю!,а пока жду продолжения этой очаровательной вещи!