«История с мертвецами» (подарок для kate-kapella) — закончена

[sherwoodforest]

Название: «История с мертвецами»
Автор: Green Mouse
Саммари: написано на задание "что-нибудь с хэппи-эндом про Мег. И хотелось бы с пейрингом Алан/Мег или Арчер/Мег (мне почему-то кажется, что они найдут общий язык), но не обязательно. Жанр - любой, обязателен только хэппи-энд."
Персонажи: Алан, Мег, леди Марион, Гисборн, Вейзи (за кадром)
Жанр: приключения, джен, гет
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: персонажи сериала BBC принадлежат BBC
Комментарии: AU "Плута". Конец 1193 года, шериф Ноттингема - Гисборн, Марион и Гисборн женаты, Алан - помощник шерифа, Вейзи мертв и лежит в нормандской земле, Робин делит с королем Ричардом тяготы заточения в Шпейере, по всем владениям Плантагенетов идет сбор выкупа за освобождение короля из императорского плена, власть принца Джона и королевских юстициариев в Англии находится в неустойчивом равновесии.


* * *
Подтаявший сугроб соскользнул с одной из верхних ветвей старого дуба, собрал по пути весь мокрый снег с дерева, просеялся через нижние ветки, как сквозь решето, и с глухим ударом рассыпался оземь. Алан счастливо избежал этой встречи, придержав поводья. Его конь жалобно и коротко заржал.

— Тихо, Орешек, тихо… Ничего страшного. Просто оттепель. Эх! Снег только-только лег — и снова оттепель. Дороги опять встанут…

Алан вернулся на тропу и двинулся дальше – довольно быстро, стараясь при этом ничего не упустить из виду.

(«Зато, по крайней мере, сегодня ей не грозит смерть от холода. Если только она уже не утонула в Тренте…»)

Тропа медленно уходила вниз, размашистой петлей огибая холм, заросший неприятным низким сосняком. На вершине холма, невидимое отсюда, обреталось каменное кольцо, сплошь опутанное ежевикой. Когда-то оно было сторожевой башней. Когда-то тропа была хорошей удобной дорогой к речной переправе, но при короле Генрихе ниже по течению построили новый мост, необходимость в переправе отпала, и дорога оказалась заброшена… Алан неплохо знал эти места. И они ему не нравились.

…На придорожном колючем кустарнике висела какая-то большая темная тряпка.

Он спешился. Тряпка оказалась темно-зеленой шерстяной попоной, сильно разорванной. Она пахла свежим конским потом. Куст боярышника был поломан и помят. Словом, совсем недавно лошадь без седока — та самая, чьи следы он ищет — продралась через эти заросли, потеряв в них попону, и выбежала на дорогу, а вот появилась она… со стороны реки. Следы глубокие, свежие. Ломилась напрямую – значит, была напугана… Цель его поисков где-то неподалеку, вот только… что же так напугало лошадь?

Алан Э’Дейл выпрямился. Поднял голову — в лицо ударил мокрый теплый ветер. Несколько снежинок укололо щеки.

(«Будет снегопад. И уже сумерки. У меня мало времени… хоть бы она была недалеко!»)

— Мег! Мег-ги Бен-нет! Меэээээг! Эгей!

* * *
Все началось вчера после обедни. По свежему снежку в Ноттингем изволил прибыть посланник верховного юстициария — сам рочестерский епископ, Гилберт де Гленвилл, с довольно многочисленной свитой. Почему-то ни аббатство Лентон, ни аббатство Раффорд не подошли для духовных лиц, и гостей принял ноттингемский замок. Устраивая достойную встречу для его преосвященства, личного писца, личного келейника и личного конюха его преосвященства, личной охраны (то есть, конечно же, всего-навсего дюжины крепких и рослых послушников) и охраны самой обыкновенной, в кольчугах и с мечами, леди Гисборн изрядно утомилась. Гай был, как всегда, по уши в делах города и графства, и сэру Алану довелось испытать на себе всю силу характера уставшей и раздраженной дамы. Он выдержал целых четверть часа, после чего под каким-то предлогом сбежал в зал совета.

…Прошли те времена, когда, чтобы узнать новости, Алану приходилось подсматривать, подслушивать и искусно выспрашивать сведения в незначащих разговорах. Сэр Алан Э’Дейл, помощник шерифа, не таясь, вошел в зал, и, поскольку сэр Гай приглашающе махнул рукой, уселся третьим — между господином епископом и господином шерифом Ноттингема.

— И, как вы сами понимаете, сэр Гай, — продолжил начатую речь епископ, — ваше положение сейчас, пока наш добрый король в заточении, весьма и весьма шатко…

(«Это точно. Принц не отличается великодушием. Чудо, что мы выкручиваемся до сих пор…»)

— А значит, чем скорее король вернется, тем лучше для вас…

(«Так, ясно. Станет просить денег»)

— Э’Дейл, — тусклым голосом промолвил Гисборн, — уж ты-то, конечно, знаешь, где мне, через три дня после Рождества, взять еще девятьсот марок серебра? Я ведь правильно назвал сумму, господин Гилберт?

(«Уже попросил. Прыткий»)

Вопрос явно не требовал ответа.

— Ваше преосвященство, — Гисборн говорил очень тихо, а это был верный знак, что он старается не сорваться на крик, — позвольте напомнить, что я получил это графство прошлой осенью, наполовину сожженным и полностью разоренным! Что, несмотря на это, два года подряд Ноттингем платит в королевскую казну все налоги, целиком — едва ли не единственный в королевстве! Я уже отдал четверть своих личных доходов на выкуп, и каждый свободный человек в Ноттингемшире поступил так же! Черт возьми… простите, господин Гилберт… я до сих пор не могу отстроить дом своего отца! Почему бы не поискать деньги там, где они есть?*

— Господин шериф, мы искали. Вы просто не знаете, как много заплатили Аквитания, Пуату, Бретань… Многие святые обители пожертвовали драгоценности… даже священные сосуды! Сама королева-мать отдала свои золотые украшения… Сумма, которую мы просим, учитывая при этом бедственное состояние Ноттингемшира, не так уж велика.

Алан заметил, что, входя, оставил дверь чуть приоткрытой — по старой привычке не шуметь понапрасну. Но не идти же закрывать ее теперь?

— В графстве сейчас нет таких денег, ваше преосвященство. И я не вижу, откуда их можно взять. И у меня нет полномочий для конфискации священных сосудов... пока что.
— Их вам никто не даст. Сбором средств с монастырей и храмов занимается церковь. Но зато мы останемся здесь на неделю, и каждый день во всех церквях Ноттингема мои подчиненные будут принимать добровольные пожертвования для выкупа, ибо это богоугодное дело. Я сам произнесу несколько проповедей в храме Святой Девы Марии… Все это облегчит ваше бремя. Но девятьсот марок, считая те, что мы соберем среди прихожан, должны быть выплачены. Вот зачем я здесь, господин шериф.

Епископ встал. Повисло молчание.

— Так я благословляю вас на это начинание, сэр Гай.

(«Благословляю на то, чтобы снова ограбить злосчастный народ, да еще в начале зимы»)

…Раскрывая двери перед Гилбертом Рочестерским, Алан успел заметить по другую сторону какое-то движение и услышал быстрые, легкие шаги.

— Смена растет, - пробормотал он себе под нос. — Интересно, кто бы это мог быть?..
_________________
* Нельзя не заметить, что, перечисляя свои успехи, господин шериф кое о чем умолчал. Так, прошлогоднюю налоговую выплату обеспечил своевременно захваченный обоз сэра Джаспера, учинившего в этих краях кровопролитие, грабежи и поджоги, причем сэр Гай не постеснялся употребить имущество, награбленное в трех графствах, на благо одного только Ноттингемшира. О своей доле ответственности за плачевное состояние ноттингемской экономики в целом и Гисборн-манора в частности шериф, как мы видим, тоже не обмолвился. И то сказать – для чего эта информация епископу?..